Беженцы в один голос сегодня говорят о бойне исключительно мирного населения, о гибели детей, беременных и стариков и именно поэтому я ищу эти свидетельства в окрестностях Алхан-Юрта. Именно это место военные называют фронтом.
Известно, что именно здесь, в километре до Грозного, шли особо сильные бои и безжалостные зачистки. И я хочу понять, за что расстались с жизнью безымянные пассажиры тех «Жигулей» по дороге на Гойты, за что принесла свою жертву Мубарик. И почему с 1 по 8 декабря именно в Алхан-Юрте погибли 23 человека — сплошь крестьяне, их жены и дети (лишь трое — под бомбежками, остальные — при проверке «паспортного режима»):
1. Алханпаша Дудаев
2. Хумид Хазуев
3. Иса Мурадов
4. Муса Гейхаев
5. Арби Карнукаев
6. Небист Карнукаева
7. Энист Сулипова
8. Турка Сулипова
9. Муса Якубов
10. Шарани Арсанов
11. Марван Карнукаев
12. Асет Карнукаева
13. Канташ Сайдуллаев
14. Совдат Сайдуллаева
15. Ребенок Сайдуллаевых
16. Иса Омархаджиев
17. Дока Омархаджиева
18. Зара Омархаджиева
19. Матаг Абдулгажиев
20. Белкиз Мадагова
21. Бирлант Яхъяева
22. Алимпаша Асуев
23. Амат Асиева
(По данным правозащитной организации «Human Rights Watch» — «Наблюдатели за правами человека».)
Как жить после всего этого? С кем жить? О чем думать?
Накануне Дня Конституции «освобожденный» чеченский Алхан-Юрт был пуст, как киношная декорация ночью. Ни человечка. Нигде. Ни единого. Ни коровы. Ни курицы. Ни гусыни. Ни одной живой души. Ни одного звука, хоть чем-то напоминающего кудахтанье или мычание… Ну хоть бы кто-то поплакал, крикнул, запричитал.
Безмолвие. На горке — перекореженное кладбище. Офицеры говорят, что там «были окопы боевиков» и поэтому надо было бить по могилам.
Так где же трупы боевиков? Пленные?
— Где надо, — отвечают офицеры.
Может, лучше показать их всем? Судить? И это действительно будет легитимная победа над международным терроризмом?..
Безответные вопросы принципиального содержания — главная примета этой войны. В молчании мы продолжаем созерцать Алхан-Юрт. Купол мечети, перевоплощенный в решето. От крыш сотен домов в лучшем случае осталась одна дранка. Стены смотрятся, как истлевшая ветошь: пробоины тут от мала до велика, на любой офицерский вкус. Измордованный, израненный Алхан-Юрт тихо и не дыша лежит в жестких объятиях армейских бронетранспортеров. Если бывают раненые люди, то почему не может быть раненых сел, откуда принесли этих раненых людей?
Итак, вы и сами поняли, каково главное материальное свидетельство «ожесточенной борьбы с боевиками». Оно звучит так: «Мы не бьем по жилым домам». И в результате получается разгромленное село и ни одного свидетельства пребывания там боевиков. А фронт? Он тоже без боевиков.
А люди? Должны же быть хоть какие-то люди на той «передовой» в Алхан-Юрте? Где отец Мубарик Али, не влезший в «Жигули» 1 декабря и оставшийся на родной улице Суворова?
Командование распорядилось просто: гражданское население имеет право покидать подвалы только с 11 до 13 часов, держа в руках белый флаг, если без флага — стрельба по движущейся цели с очевидными последствиями, если с 13 до 14 — тоже… Но почему? Ведь село «освобождено»? И именно с одиннадцати до тринадцати? А не с девяти утра до девяти вечера? Не с 6 до 18? На все вопросы военные тут предпочитают отвечать коротко и ясно: «ПОТОМУ». И все. Так учит подчиненных генерал Шаманов, новоиспеченный Герой России, коему и принадлежит авторство «11-13», этой неисчерпаемой военно-стратегической мысли на излете двадцатого столетия.
Вот поэтому-то сюда и не пускают журналистов, не прошедших через жернова пресс-службы Объединенной группировки войск в Моздоке. Без тамошней идеологической обработки все сразу видно. Как на ладони. То, что именуют «передовой», таковой просто не является. А столь большие жертвы Алхан-Юрта ничем оправдать невозможно.
Так против кого же эта война? И какой ответ исторгнут человеческие души, лишь только алханюртовцы получат шанс ходить по своей земле, когда им заблагорассудится? И что бы, интересно, сделали вы, окажись на месте этих затравленных сельчан, пораженных во всех своих правах?
Ответ очевиден.
Chechenews.com
09.11.17.