Основатель проекта «Bellingcat» британец Элиот Хиггинс о том, как я им удалось установить возможных причастных к сбитию «Боинга» и как эта информация может быть использована в судах.
Голландская прокуратура заявила, что они получили и внимательно изучают доклад общественных журналистов «Bellingcat» с новыми доказательствами причастности России к сбитию «Боинга» Малайзийских авиалиний в небе над Украиной в июле 2014 года.
По словам основателя этой организации Элиота Хиггинса, они установили персональный состав 53-й бригады, базирующейся в Курске, и идентифицировали именно тех, кто мог сопровождать зенитно-ракетный комплекс «Бук», из которого, как подозревается, был сбит самолет. Сам доклад, в сокращенном виде и без фамилий, будет опубликован на сайте «Беллингкет» в конце января.
О деталях расследования Хиггинс рассказал корреспонденту «Голоса Америки» Татьяне Ворожко.
Татьяна Ворожко: Это уже не первое расследование, в котором используются данные из социальных сетей российских солдат. Разве они еще не стали прятать эту информацию? Как вам удалось ее отыскать?
Элиот Хиггинс: Мы раньше установили, что зенитно-ракетный комплекс «Бук» пришел в Украину из 53-й бригады, базирующейся в России. Используя информацию из открытых источников, мы практически смогли воспроизвести весь состав бригады: кто командир, кто вероятнее всего мог быть вовлечен в сбивание самолета малазийской авиакомпании.
Мы нашли огромное количество информации от российских солдат в социальных медиа. Да, когда они начали понимать, что подобные исследования можно делать, многие солдаты из 53-й бригады начали делать свои профили приватными или вообще удалять свои страницы или определенные фотографии.
Но мы за ними уже наблюдали более года. Мы видели, что они это делали, и это вызвало только больше подозрений. Мы сохранили эти фотографии и передали их следствию. Но поражает, насколько много информации можно найти в Интернете. Например, солдаты размещают фотографии в Инстаграми и подают имена других солдат в их батальоне. Когда мы находим одного солдата, то смотрим список его друзей и находим других. Иногда военнослужащий может и не иметь страницы в социальных медиа, но его друзья его фотографируют и подписывают.
Т.В.: И этой информации у голландской полиции или прокуратуры не было? Почему этим не занимаются следователи, разведка? Что у вас есть такого, чего нет у людей, которые за это получают зарплату?
Е.Х.: Мы не знаем, что голландская полиция уже имеет. Возможно, что-то из этого они уже имели или же это дало им новые направления для поиска. Из того, что у них, скорее всего, не было: мы предоставили информацию по конвою, который транспортировал комплекс «Бук», сбивший самолет МH17. И мы можем сказать, что вот эти люди точно были частью конвоя. Вот именно эти люди выглядят наиболее подозрительными. Командира достаточно легко найти, поискав в Интернете, но мы можем точно сказать, что эти лица являются частью конвоя, потому что они делали собственные фотографии зенитно-ракетного комплекса, с частями вооружения в кадре.
Расследование, основанное на отрытых источниках, известно уже давно. Это просто смотреть на информацию, которая доступна каждому. Интересное, что сейчас появился элемент социальных СМИ. И это, я думаю, новое для многих организаций, даже полиции и разведки, по моему опыту, особенно для полиции.
Мы смотрим на информацию в социальных СМИ, мы ее анализируем, понимаем, как она использовалась, ищем связи и комбинируем с другими данными. Хороший пример расследования в открытых источниках это — найти снимок, затем использовать фотографию, скажем, солдата и, используя спутниковую карту этого района, найти точное местоположение или видео, снятое там кем-то другим. И, комбинируя все эти различные источники, прийти к выводу и проверить информацию.
Т.В.: Достаточно ли доказательств из того, что вы собрали, чтобы привлечь Россию к ответственности за сбитие малайзийского самолета?
Е.Х.: Привести Россию к ответственности за что-либо довольно трудно. Недавно они приняли закон, согласно которому они теперь могут не нести ответственность в Европейском суде по правам человека. А юрист, ведущий дело жертв малазийского самолета, собирается подавать его именно в Европейский суд по правам человека. Но существуют пути добиться справедливости, наказать Россию.
Недавно я говорил с представителями Международного уголовного суда об использовании открытых источников информации не только в качестве доказательств, но и в части расследования относительно сокрытия информации. Как эта информация будет использоваться в суде? Это еще не было апробировано в юридической системе. Думаю, что все эти дела будут тестом по использованию этой информации в суде. Я думаю, что в определенной степени это дополнительная ответственность для международной совместной следственной группы, потому что это дело станет прецедентом для будущих дел по использованию подобной информации в судах.
Т.В.: Вы также внимательно следите за ситуацией в Сирии и раньше предоставляли доклады об использовании кластерных бомб русскими, доказывали, что они бомбят собственно противников Асада, а не ИГИЛ. Что-то изменилось в последнее время?
Е.Х.: В целом мы изучаем видео авиаударов Министерства обороны России. Мы уже исследовали 160 авиаударов. Они все еще врут о том, что именно они бомбят. Не так давно они говорили, что осуществляли бомбардировки нефтяных заводов, а на самом деле это был завод по очистке воды и элеватор с зерном.
Если смотреть на их заявления о том, где они не бомбили, например, больницу, то мы показали, что они и об этом лгали. Причем мы использовали их собственные снимки. Они говорили, что не используют кластерные бомбы, мол, у них их даже нет на базе. А на собственной фотографии министра обороны России с этой базы кластерные бомбы есть.
Репортаж Russia Today содержит видео кластерных бомб на авиабазе. Это хорошо, что они сами предоставляют фотографии и видео, чтобы развенчать их же заявления. Это постоянный поток лжи о том, что происходит в Сирии, от Министерства обороны России. Но они сами предоставляют достаточно информации, чтобы проверить и опровергнуть их же слова.
Т.В.: А вы продолжаете следить за перемещением техники, солдат на российско-украинской границе?
Е.Х.: Не так, как раньше, потому что мы больше сосредоточены на том, что происходит в Сирии. В Украине конфликт был на время заморожен, но сейчас снова начинается эскалация. Мы видим все больше сообщений от ОБСЕ об использовании артиллерийского огня, перестрелках. Один известный российский журналист вернулся в Восточную Украину и увидел там плохие признаки для конфликта. Я думаю, что ближе к весне мы увидим обострение. Но реально нужно больше людей, которые бы использовали информацию из открытых источников и могли исследовать конфликт в Украине. К тому же в Украине, в отличие от Сирии, можно больше увидеть. Там есть открытый доступ к Интернету и активно используются социальные медиа.
Т.В.: Неужели вы не опасаетесь за свою безопасность? Ведь вы постоянно, и с доказательствами, говорите Кремлю, что они врут.
Е.Х.: Я использую все возможные меры безопасности, как и положено всякому журналисту, работающему с раздражающими материалами. Но это работает только до определенного предела. Если они меня схватят и затянут в машину, то я мало что смогу сделать. Изменение паролей на компьютере здесь не поможет. Но информация, с которой мы работаем, находится в открытом доступе. Это не то, что оно где-то скрыто на дисках и никто другой не сможет увидеть эту информацию. Они ее не смогут забрать у меня или моих расследователей. А еще я получил грант, чтобы научить больше людей это делать. Им будет труднее остановить этот тип расследований.
Т.В.: А вы только сейчас грант получили? А на какие деньги ваш сайт существовал раньше?
Е.Х.: Как я сегодня написал в Твиттере, сижу в холодном офисе, хотелось бы, чтобы мне ЦРУ дал больше денег на отопление. Но на самом деле, я имею работу, блог — это мое хобби. Я делал сбор средств в Интернете для моего предыдущего блога «Коричневый Моисей» (Brown Moses). Мне хватило примерно на полтора года. А потом я сделал новую кампанию, чтобы запустить сайт Беллингкет. И совсем недавно мы получили финансирование от Гугл, которого хватит на год существования сайта и я теперь нанимаю новых работников.
Я ищу еще финансирование, чтобы я мог нанять людей на полную ставку, в частности, делать расследования по Украине. Сейчас люди в моей команде, их 20 человек, сами выбирают темы, которые им интересны. Они волонтеры. Я им не могу давать указаний, чем им заниматься.
—
Татьяна Ворожко, опубликовано на сайте Голос Америки
Перевод: Аргумент
Chechenews.com
11.01.16.