Военные действия России против чеченцев начались ещё в начале XVII столетия («Энциклопедический словарь». Ф.А. Брокгауз, И.А. Эфрон, С-Пб, 1903, т. XXXVIIIА стр. 785). Эпизодические столкновения, происходившие с 1607 до начала XVIII века, носили в основном разведывательный характер и преследовали задачи прокладки через Кавказ торговых путей на Восток.
И только в конце своего царствования (1722 — 1723) Петр I предпринимает поход с целью уже давно намечавшейся аннексии западного побережья Каспийского моря.
Как сообщает хроника, грабительские набеги русских против горцев повторяются уже с большей регулярностью, непрерывно накапливая враждебный потенциал со стороны кавказцев.
Постепенно, с увеличением русско-кавказской напряженности, военное сопротивление на Кавказе начинает приобретать все более организованный и международный характер.
На политической арене Кавказа с 1785 г. появляется лидер — 25-летний чеченец Ушурма из Алды (ныне Грозный), более известный в истории как имам Шейх-Мансур. С 1785 по 1791 гг. Ушурме удалось организовать против российской агрессии всекавказское сопротивление. Им были предприняты и попытки объединения горцев в общекавказское государство.
Но 22.06.1791 г. на Западном Кавказе, у крепости Анапа, в результате предательства Ушурма попадает в русский плен . На этом его славная биография всего в 30-летнем возрасте прерывается. Однако идеи, заложенные Шейх-Мансуром, впоследствии успешно воплотил в жизнь знаменитый имам Шамиль.
В начале XIX века военную кампанию с целью аннексии северо-восточной части Кавказа предпринимает генерал А. Ермолов. Надо отметить, что более подлой и жестокой войны против Кавказа за последние века не вел ни один завоеватель, если конечно, не считать Ельцина. Гнусность и коварство А. Ермолова опирались на физическое уничтожение мирного населения, вырубку лесов, уничтожение пастбищ, угон скота и т. д.
В сущности, и политическая позиция Ермолова ничем не отличалась от той, что ныне занимает Ельцин. Стоит вчитаться в письма — откровения царского злодея, чтобы понять, что в ментальности Кремля ничего не изменилось: «Чеченцы наивно считают, что они наши холопы, но я докажу им, что они наши холопы или уничтожу их, а потом возьмусь за кабардинцев,» — пишет Ермолов в одном из них, но уже в следующем послании расписывается в собственном бессилии исполнить сокровенные желания: «Чеченцы — народ дерзкий и опасный.
Многие из горских народов, смотря на их успех и ободряемые тем, что все усилия, доселе употребляемые нами на усмирение их, были не только недейственны, но и стоили нам великой потери в людях, утвердились во мнении, что они непреодолимы, и потому ищут дружбы с ними и согласия. Мнение сие производит большой для нас вред…»
Ермолов «не собирался успокаиваться до тех пор, пока не останется в живых ни одного чеченца «.
Вот как хвастливо вспоминает русский генерал свои сатанинские злодеяния. Описывая грабительский налет на мирное чеченское селение Дади-юрт в 1819 г., он пишет: «В сем намерении приказал я окружить селение Дадан-юрт, предложить жителям оставить оное, и буде станут противиться, наказать оружием, никому не давая пощады.
Чеченцы не послушали предложения, защищались с ожесточением.
Двор почти окружен был высоким забором, и надлежало каждый штурмовать. Многие из жителей, когда врывались солдаты в дома, умерщвляли своих жен, дабы во власть их не доставались, многие из женщин бросались на солдат с кинжалами. Большую часть дня продолжалось сражение самое упорное, и ни в одном доселе случае не имели мы столько значительные потери, ибо, кроме офицеров, простиралась оное убитыми и ранеными до двухсот человек.
Со стороны неприятеля все, бывшие с оружием, истреблены. Женщин и детей взято в плен до 140, но гораздо больше вырезано было или погибло от действия артиллерии и пожара. Солдатам досталась добыча довольно богатая. Селение состояло из 200 домов. 14 сентября разорено до основания». (Ермолов А.П. «Записки», Москва, 1991г., с. 338 — 339)
Так кто здесь бандиты? Чеченцы или нападавшие во главе с А. Ермоловым?
После этой битвы 36 русских офицеров решили надругаться над захваченными в плен чеченскими девушками. Они стали переправляться на противоположный берег Терека. Когда лодки достигли середины реки, 36 чеченок схватили в мертвой хватке каждая но офицеру и унесли их в быструю пучину знаменитой реки. Селение Дади-юрт с тех пор перестало существовать, но подвиг ее жителей, руководителя женщин — прекрасной Айбики и 36 непокорных девушек, впоследствии воспет в чеченском фольклоре.
Итак, от Петра I до Александра, от Рюриковичей до Романовых кровоточащая Чечня с переменным успехом противостояла огромной мировой державе, и никому из часто сменявших друг друга наместников не удалось поставить её на колени. Не удалось осуществить свою вожделенную мечту — «превратить чеченцев в холопов» и Ермолову.
Его дело также безуспешно пытался продолжить и известный палач польского народа — Паскевич. О том, как он понимал «интегрирование этнических субъектов Кавказа» в состав России, красноречиво свидетельствуют следующие его слова: «Я успокоюсь только тогда, когда чучело последнего армяна поставлю в Тифлисский музей» (М. Эдельбиев, статья «Третий Рим» или содружество. История и современность», газета «Кавказ», № 267, 1995 год).
В 1834 году под руководством имама Шамиля на Кавказе возникает новое государство, в которое вошли современные Чечня и Дагестан.
С тех пор война с Россией ведется все более и более организованно, и в 40-е и 50-е годы прошлого столетия противостояние Чечни и Дагестана, с одной стороны, и России, как агрессора, с другой стороны, достигает наивысшего уровня в общем контексте противостояния Кавказа и Российской империи.
Вот как характеризует первую Русско-Кавказскую войну и роль Чечни в ней Большая Советская Энциклопедия: «Исключительно упорную борьбу с наседавшим царизмом горцам пришлось выдержать с конца XVIII века (1785 — 1859). Наиболее активными и сильными противниками царского правительства при завоевании Северного Кавказа справедливо считались чеченцы. Натиск царских войск на горцев вызывал их объединение для борьбы за свою независимость, и в этой борьбе горцев чеченцы играли выдающуюся роль, поставляя главные боевые силы и продовольствие для газавата (священной войны). Чечня была житницей газавата». (БС, Москва, 1934г., с. 531)
Во время Первой Русско-Кавказской войны Россия теряла, только по официальным российским сведениям, до 25 тысяч солдат и офицеров из отборных частей российской армии ежегодно! А мирное население Чечни сокращалось буквально в геометрической прогрессии.
Война очень дорого обошлась самой России, но для Кавказа это была катастрофа. Жесточайшая из военных кампаний России перекроила карту Кавказа, стерла с лица земли леса и населенные пункты, уничтожила целые этносы. Сотни тысяч людей были изгнаны в Османскую империю, где частью вымерли, остальные рассеялись по свету.
На момент потери своей независимости (25.08.1859 г. ) чеченский народ был совершенно истощен в результате изнурительной и ожесточенной воины. Пятнадцатилетние юноши еще задолго до окончания войны, в соответствии с существовавшем тогда законодательством, признавались полноценными мужчинами, которым законами вменялось не только защищать свою Родину, но и заводить семью для хотя бы частичного восполнения больших военных потерь в живой силе. В самом конце войны борьбу уже вели многие женщины и 12-летние мальчики.
После 1859 г. борьба за свободу, тем не менее, продолжалась, хотя уже и в неорганизованном порядке. Вождем чеченского сопротивления еще на протяжении двух лет был тяжело покалеченный войной Бойсхар Бено, который передвигался и участвовал в боях, только будучи привязанным к лошади.
Бывший одним из знаменитых полководцев Шамиля, Б. Бено представлял из себя своеобразный символ физического состояния и непокорности чеченского народа на тот период. На северо-западном Кавказе борьбу адыгейских народов за независимость возглавлял также чеченец Магомед-Эмин.
В результате этой, пожалуй, самой длительной и самой бесчеловечной истребительной войны северокавказские народы потеряли миллионы своих сыновей и дочерей. Причем значительная их часть погибла мученической смертью. Очень многие женщины и дети, старики и больные были со звериной жестокостью убиты или заживо сожжены русскими варварами — колонизаторами.
Непоправимый ущерб был нанесен экономике и экологии Северного Кавказа: были уничтожены развитые для своего времени производительные силы, разрушены тысячи селений, вырублены леса на огромной территории. Еще более страшная трагедия постигла народы после окончания войны: в течение 1864 — 1865 гг. «даже официальная русская правительственная статистика того времени говорит, что выселилось тогда горцев 1 млн. 800 тыс.» (См. ж. «Революция и горец», № 6-7, Ростов-на-Дону, с. 95). «Освобожденные» таким путем огромные территории, составляющие ныне Краснодарский и Ставропольские края (см. АКАК, т. 11, с. 490 и Бутков, соч. т. 4, с. 111), были заселены казаками и другими колонистами.
Кроме того, «в конце XVIII века у горцев было отнято 623306 десятин земли» (Х.-М. Ибрагим-Бейли в статье «Чеченская война. Прошлое и настоящее», газета «Кавказ», №267, 1995 г. ). «С 1792 по 1992 годы народы этого региона пережили 12 полных и частичных депортаций» (см. там же)
От былого полуторамиллионного народа осталось едва 400 тыс. человек. Менее чем за 80 лет около миллиона чеченцев погибло в боях с царскими войсками, умерло от голода и повальных болезней, было выслано…» (см. «10 лет социалистической Чечни», Ростов-на-Дону, 1935, с. 75). Несмотря на голод, холод и огромное численное превосходство царских орд, малочисленный чеченский народ в течение десятков лет выдерживал натиск могущественной империи.
«Худо одетый, под дождем, босой, по грязи, без теплой пищи — чеченец во имя веры переносил терпеливо и усталость, и болезни», — писал русский генерал и военный историк Н. Ф. Дубровин, ибо, как он считал, «чеченцы горды, тщеславились своей независимостью и верили в широкую будущность своего народа и своей родины». (Дубровин Н. Ф. «История войны и владычества русских на Кавказе», С-Пб, 1871 г., т. 1, с. 420).
В этих нечеловеческих условиях, лишенная большей части плодородных земель, но все еще свободная Чечня обеспечивала продовольствием не только себя, но и соседний Дагестан.
«По официальным данным, население Чечни с 1847 года по 1850 год уменьшилось в два с лишним раза, а с 1860 к моменту революции (т.е. 1917) — почти вчетверо», — утверждает Энциклопедический словарь «Гранат» ( т. 58, изд. 7, Москва, ОГИЗ, 1940, с. 183).
О том, что предвоенная численность чеченцев составляла полтора миллиона человек, говорит и А. Рогов (журнал «Революция и горец», № 6-7, с. 94). К окончанию войны в 1861 году оставалось всего 140 тыс. человек, а к 1867 — 116 тысяч. (Волкова Н. Г. «Этнический состав населения Северного Кавказа в XIX веке». Москва, 1973, с.120 — 121.)
О масштабах военных действий дает представление и численность царских войск, сосредоточенных на Кавказе: от 250 000 в середине 40-х годов до 300 000 к концу 50-х годов (Покровский М.Н. «Дипломатия и войны царской России в XIX столетии. М., 1923, с. 217 — 218).
Эти войска, как отмечал в своем докладе Александру II фельдмаршал Барятинский, составляли «бесспорно лучшую половину русских сил» (отчет генерал-фельдмаршала А. И. Барятинского за 1857 — 1859 годы. Акты, собранные Кавказской археологической экспедицией, т. XII, Тифлис, 1904).
«К тому же Чечня служила в течение нескольких десятков лет главным театром ожесточенной войны с кавказскими горцами» (Сб. сведений о кавказских горцах. Вып. II, Тифлис, 1869, с. 56), в ходе которой «началось методическое вытеснение чеченцев с плоскости путем уничтожения аулов, рубки лесов, устройства крепостей и заселения «освобожденных» земель «казачьими станицами» (ВС, т.61,с. 531, М.,1934).
Но чеченцы не покорились, несмотря на утрату своей государственности и физические страдания, и не присягнули на верность российскому императору.
То, что чеченцы не признали за Россией аннексию своей территории, подтвердилось в 1877 году. Под руководством Али Бек Хаджи вспыхнуло крупное восстание, которое не затухало на протяжении двух лет.
Chechenews.com
16.11.15.