Опрос об отношении россиян к цензуре в интернете выявляет гораздо более глубокую проблему нашего общества, чем отношение к свободам. Кажется, сегодня не церковь отделена от государства, а народ. Эти два сословия — власть и простолюдины — живут в абсолютно разных мирах, несмотря на иллюзию общего патриотического подъема.
Американский исследовательский центр на основе данных опроса ВЦИОМ подготовил доклад об отношении россиян к цензуре в интернете. В статье одного из авторов доклада следует вывод: как видно из цифр, власть в России успешно создает ситуацию массовой поддержки любых своих решений. Пытаясь регулировать интернет, она хочет отсечь от полной информации оставшихся инакомыслящих.
На сайте ВЦИОМ акценты расставлены иначе: русскоязычная версия доклада называется «Чего желает общество: стремление россиян к контролю интернета».
По версии ВЦИОМ, 49% общества «желает» цензуры. 58% россиян поддержали бы отключение интернета в случае национальной угрозы или возможности массовых протестов. При этом около 70% хотят, чтобы людям оставили маленькие радости — порнографию, а также возможность бесплатно скачивать музыку и фильмы. И — вот уж вообще удивительно — целых 73% считают, что в интернете не надо публиковать негативную информацию о чиновниках.
Известно, что результаты подобных соцопросов принципиально зависят от формулировок вопросов, от выборки; никогда нет стопроцентной уверенности в искренности отвечающих и в понимании ими смысла ответов; наконец, часто вызывает сомнения репрезентативность. Тем не менее, учитывая, что год назад примерно такие же цифры насчет цензуры в интернете приводил Левада-центр, вероятно, именно на них и будут основываться власти, решая, пора закрутить интернет или еще нет.
Мы же пытаемся понять, почему граждане страны так легко отказываются от свободы информации. Неужели большинству действительно уже нет дела даже до того, сколько чиновники зарабатывают, где они учат детей, наконец, насколько эффективно выполняют свою работу?
И волнует обывателя теперь лишь доступность бесплатных интернет-развлечений, которые многим заменяют сегодня все прочие радости жизни, а то и саму жизнь.
Если так, то, похоже, в стране сложилось общество, где «нижние классы» либо довольны своим положением (дайте немного хлеба и сатурналий — и не трогайте нас!), либо смирились с невозможностью его поменять (от нас ничего не зависит, так на черта нам эти знания о мире, о собственных чиновниках, о том, что бывает по-другому).
Как будто подтверждается тезис тех же социологов: большинству все равно, что будет в стране, «лишь бы не было войны». Или «майдана». Стерпим все, главное — совсем хлеба и зрелищ не лишайте. Мы все равно ни за что не отвечаем, ни на что не влияем. У нас тут — пиво, телевизор, ненависть, отсутствие будущего. У них там — большая политика, светские мероприятия, деньги, коррупция. Два мира, между которыми пропасть.
Какая разница, сколько стоят чьи-то часы, кем они сделаны и кому подарены, — это все равно «не про нас». Какая разница — вся информация о закупках ведомств выкладывается в интернет или не вся? Мы все равно в этом не разбираемся, посчитать не сможем, а если и посчитаем — «они» все равно найдут, как это обойти и распилить. Там «у них» все по-другому, у того самого «начальства», «высшего сословия», в которое все равно никогда не попасть.
И все же эти две совершенно разные России кое-что объединяет: общая утрата высоких целей, смыслов. Нет ответа на вопрос, ради чего живут и те и другие, к чему стремятся.
Кто-то на это злобно пробормочет: «С жиру бесятся. Все имеют, какие им еще смыслы подавай?» Да, подчас так и происходит: на работе все навыки, какие можно освоить, освоены, уходить некуда, а подчас невозможно. Деньги тоже уже заработаны. Что делать? Вопрос отнюдь не праздный, как может показаться обывателю. У каждого свои трагедии и вопросы, повисающие в пустоте.
После присоединения Крыма какое-то время казалось, что такой целью для элиты и нового большинства может стать «возрождение великой страны». Но затем случились санкции, рост цен, пробуксовка ситуации в Донбассе…
И постепенно ситуация приобрела еще большую вязкость: уровень жизни падает, перспективы не просматриваются, одни богатеют, другие звереют. Так в чем смысл всего этого?
Виртуальная реальность, которую рисует телевизор и тот же интернет, более или менее заменяет людям возможность реализовать себя в реальности настоящей. Политики превратились в исполнителей воли главного, по сути, единственного политика в стране. Условный начальник департамента какого-нибудь госведомства знает: если он перейдет в бизнес, то вскоре сам станет просителем у дверей такого же начдепартамента.
Придется отстегивать, убеждать… Редкие фермеры, поверившие в импортозамещение, грозят сжечь урожай — от отчаяния, что он, оказывается, никому не нужен. Высокие служащие предлагают поверхностные идеи, потому что либо не верят, что серьезные идеи можно реализовать, либо просто уже не утруждают себя их придумыванием. Вот и выходит: сжечь, запретить, закрыть.
Предложить гражданам аналог американской мечты — сделай себя сам, стань из Золушки принцессой — не удалось. А потому мы и слышать не хотим о том, как это получилось у других. Зачем нам это знать, если все равно не можем повторить? В общем, не трогайте наше бесплатное кино, не пробуждайте от спячки. И тогда делайте, что хотите, в своей «геополитике».
По сути, в Россию постепенно возвращается, казалось бы, перечеркнутый «русской весной» тот самый общественный договор 2000-х «колбаса в обмен на политику». Только на еще более удручающих условиях:
странная колбаса в обмен на странную политику.
У каждой из «двух разных стран»— начальства и простолюдинов — в России свои желания и возможности по части хлеба и зрелищ при одинаково нарастающей тоске от бесцельного существования.
В стране опять наступило такое время, про которое Пастернак больше 80 лет назад написал: «А у нас и действительности-то нет». Нет ни настоящего (сделано все, чтобы мы жили в вымышленной реальности), ни будущего. А прошлое на то и прошлое: им можно гордиться, но оно не накормит.
Никакого всенародного единения нет: начальство само по себе, простые люди — сами по себе. Каждый в своей виртуальной стране и в своем мире. Социальную сеть — в реальном обществе, а не в интернете — мы в России соткать так и не смогли.
Источник: www.gazeta.ru
04.08.15.