Главная » Все Новости » Главная новость » Умхаев Леча: Почему на съезде чеченского народа в ноябре 1990 года не было ингушской делегации

Умхаев Леча: Почему на съезде чеченского народа в ноябре 1990 года не было ингушской делегации

Умхаев Леча, Председатель Оргкомитета Общенационального съезда Чеченского народа, народный депутат ВС ЧИАССР, из книги «В поисках пути»:

Чем объяснялось отсутствие на съезде официальной Ингушской делегации?

Этот вопрос, к сожалению, у многих до сих пор вызывает недопонимание и поэтому требует небольшой детализации.

Во время подготовки к съезду ко мне, как председателю оргкомитета по подготовке съезда Чеченского народа, приехали представители Ингушского оргкомитета из Пригородного района (Ахильгов С-С. с товарищами) и рассказали, что одной из причин нежелания руководства Осетии решить проблему возвращения ингушских территорий является то, что якобы чеченцы не поддерживают ингушей в этом вопросе, а самостоятельно решить эту проблему ингушам не под силу. И был бы очень желательным приезд представителей чеченской части депутатского корпуса Верховного Совета Чечено-Ингушской республики для демонстрации поддержки своих братьев.

Мы согласились и в составе четырех человек: Осмаева А., Цобаева X., Разыханова А. и меня (Умхаев Л.) буквально на следующий день поехали в Осетию. Было это в сентябре 1990 г. Приехав во Владикавказ, в Верховный Совет Осетии, мы попросили доложить, что приехала группа чеченцев-депутатов. Нас сразу же встретил А. Галазов, а узнав о цели визита, собрал в своем кабинете своих заместителей, Председателя Сов. Мина С. Хетагурова, его заместителей, в общей сложности 9 человек из высшего руководства Осетии.

Состоялся серьезный и обстоятельный разговор о цели нашего приезда. Мы однозначно заявили, что проблема возвращения отторгнутых ингушских территорий волнует чеченцев не в меньшей мере, чем ингушей и что мы будем настаивать на ее спокойном и справедливом политическом решении. После длительного обсуждения было признано, что осетинское руководство готово вернуть земли Пригородного района, за исключением правобережной части Владикавказа, которая, по их словам, сосредотачивает 3/4 промышленного потенциала Осетии и передача которой ставит крест на самом факте существования Осетии как Республики.

Учитывая то, что для ингушей эта часть вопроса была очень серьезна, а осетинская сторона явно не готова была уступать по этому пункту, мной был задан А. Галазову вопрос, а готовы ли они в обмен на правобережную часть Владикавказа к обсуждению вопроса о передаче одного из других промышленных городов-центров Осетии. На что он ответил утвердительно. Для доказательства серьезности своих намерений мы попросили их создать комиссию для начала переговорного процесса по указанной проблеме. Комиссия, в нашем присутствии была определена. Председателем ее был назначен 1-ый заместитель Председателя Верховного Совета В. Бирагов. За нами оставалось только создать такую же полномочную делегацию с ингушской стороны и обеспечение нормального, без эксцессов, хода переговоров.

С этой радостной, по нашим соображениям, вестью мы приехали в Назрань, где нас ждало руководство Ингушского оргкомитета и активисты партии «Нийсхо» во главе с И. Кодзоевым. Нас в буквальном смысле огорошили, заявив, что без возвращения правобережной части города Владикавказа никакого переговорного процесса в принципе быть не может. И даже были упреки в том, что мы заняли якобы недостаточно жесткую позицию по этому вопросу.

Мы высказали все то, что мы думаем по этой линии ингушских лидеров, а также о ее возможных последствиях и уехали. На этом переговорный процесс с нашим посредничеством сорвался. Хотя переговорный процесс на уровне Верховных Советов Чечено-Ингушетии и Осетии продолжался достаточно активно, и вопрос был очень близок к своему положительному решению.

Затем, уже в ст. Нестеровской Сунженского района, состоялось Собрание около 800 депутатов-ингушей всех уровней. На которое были приглашены и мы, как представители Чеченского оргкомитета. Само место выбора этого собрания, агрессивно-эйфорическое состояние, царившее в зале, а также карты, составленные Б. Богатыревым, одним из руководителей Ингушского национального движения, арестованные при попытке размножения в одном из проектных институтов г. Грозного, неопровержимо свидетельствовали о том, что ингушские лидеры думают не только о возвращении отторгнутых в 1944 г. в пользу Осетии своих территорий, но и мечтают прибрать Сунженский и Малгобекский районы Чечни, которые, за исключением части бывшего Галашкинского района вошедшего в состав современного Сунженского района, никогда в Ингушетию не входили.

Предвидя, к чему это рано или поздно может привести и предостерегая от осложнения отношений со своими братьями-чеченцами, в своем выступлении я отметил недопустимость постановки таких задач и тем более решения их за спиной чеченского народа.

Мое выступление буквально взорвало зал и фактически сорвало дальнейшее проведение этого собрания, но цели ингушского оргкомитета и ее лидеров обозначались для нас достаточно четко.

Учитывая не только исключительную важность, но и деликатность этого вопроса, мы попросили оргкомитет по восстановлению Ингушской автономии встретиться с нами и спокойно и принципиально обсудить этот вопрос без нагнетания атмосферы враждебности. Ингушский оргкомитет отказывался это делать до последнего дня до начала съезда.

22 ноября 26 человек из ингушского оргкомитета во главе с Б. Сейнароевым пришли на встречу с единственным предложением — не обсуждать на Чеченском съезде проблему Сунженского и Малгобекского районов. Мы ответили, что не будем этого делать, если ингушский оргкомитет сделает официальное заявление, что не претендует на эти районы. Сделать это они отказались, и уже прямо заявили, что они будут настаивать на включении их в состав Ингушетии при восстановлении ее Автономии.

На что нам ничего не оставалось, как пожелать им успехов, но заявив, что мы с этим никогда не согласимся. После чего они уехали, даже не взяв пригласительные билеты на съезд.

Так, что официальная делегация от Ингушетии отказалась от участия в съезде добровольно, а всякие инсинуации, которые раздувались вокруг этого, были высосаны из пальца. Свидетелями чему являлись те 26 человек с Ингушской стороны и такое же количество со стороны Чеченского оргкомитета. Ингуши в работе съезда принимали участие и как гости (18 чел.) и один даже как полноправный делегат съезда. Это был С. Мальсагов — житель г. Грозного и активный участник оргкомитета.

Умхаев Л. В поисках пути. Чечня 1990-1996 гг. (Сборник материалов общественно-политического движения Даймохк) – Москва, 1996.

Chechenews.com

27.04.19.