С момента янаевского путча в непосредственной близости от Польши не складывалось настолько ощутимо опасных ситуаций. Гражданская война за нашей восточной границей — это уже не абстрактные перспективы. Возможно, она уже даже началась. На улицах Киева льется кровь, «Беркут» громит манифестантов, в городах на Западной Украине оппозиция берет в свои руки администрацию, режим Януковича решительно настроен на то, чтобы продолжать применять силу, а в широком смысле на то, что отвечать на нее вооруженными методами.
Кремль, между тем, кажется только и ждет взрыва. Неоднократно повторявшаяся Лавровым и Путиным формулировка о необходимости «обеспечения стабильности» на Украине не оставляет иллюзий. Нет, это уже не просто специфическая российская дипломатия. Это конкретное заявление, которое в любой момент может быть претворено в жизнь. Казалось бы, еще год назад только безумец или законченный пессимист мог представить себе перспективу скорой эскалации насилия у самой нашей границы.
Однако аналогичные сценарии не первый год являются лейтмотивом военных учений НАТО, а в 90-х (после обретения Польшей независимости от СССР и до присоединения к западным оборонительным структурам) отрабатывались на учениях польской армии. Сначала дестабилизация в одной из стран бывшего восточного блока, потом захватническая интервенция вражеских «красных», а дальше — стабилизационный или чисто военный — ответ «синих».
Да, мы имеем дело с геополитической конфронтацией, потенциальные последствия которой сложно себе вообразить. Да, это происходит на самом деле, здесь и сейчас.
Читайте также: Чего хочет Россия на Украине
Тем временем люди на майдане ведут борьбу отнюдь не за возможность выбора между Востоком и Западом. Их потребности гораздо проще: протестующие просто пытаются запустить демократизацию политической системы Украины, которая продолжает стоять одной ногой в СССР, а второй — в глубоком и крепком посткоммунизме. Сейчас за это желание они гибнут под пулями «Беркута».
Наша моральная обязанность — оказать им поддержку. Хорошо, что со среды в этой материи установился политический консенсус; хорошо, что лидеры крупных партий смогли в этот раз превзойти самих себя. На этом этапе практически единственным возможным ответом представляются санкции, хотя понятно, и здесь следует согласиться с польским премьером, их эффективность будет незначительной. Но по крайней мере мы перестанем прятать голову в песок.
Уже сейчас следует подумать о сценариях следующих этапов этой кризисной игры, которая кажется воплощением самых мрачных картин возможного развития ситуации спустя 25 лет после падения коммунизма. Будем надеяться, что этими размышлениями занимаются не только в польском Бюро национальной безопасности и Генштабе, но и на международном уровне.
И будем также надеяться, что перед лицом агрессивной и все более прозрачной политики ремилитаризующийся империи, которая пользуется пока только руками своей украинской марионетки, мы не придем к какой-нибудь современной версии Мюнхенского соглашения. Хотя Киев и находится гораздо дальше, чем Гданьск.