Почему «микрофонная» дипломатия Обамы опасна для Америки
Неудивительно, что г-н Медведев в настоящее время активно на меня нападает. Русские явно предпочитают вести дела с тем человеком, который сейчас сидит в Белом доме.
Нетрудно понять, почему. Опыт показывает, что президент Обама весьма сговорчив как в области противоракетной обороны, так и в других связанных с ядерной безопасностью областях. Они отказался от наших объектов ПРО в Польше, не добившись в обмен от России значимых уступок. Он еще раз ограничил наш ядерный арсенал – на радость России. Он капитулировал перед требованиями России о том, чтобы резолюция ООН по иранской программе создания ядерного оружия не предусматривала парализующих санкций.
Читайте также: Обама прокоментировал «секретные» реплики в разговоре с Медведевым
Москва отблагодарила его за эти подарки обструкцией в ООН по целому ряду проблем. Она продолжает вооружать режим жестокого сирийского диктатора и блокирует попытки международного остановить резню, которая идет в Сирии. Она постоянно препятствует нам в вопросах, имеющих жизненную важность для национальной безопасности Америки. Итог трех лет политики президента Обамы в отношении России выглядит так: «Мы отдаем, Россия забирает».
Перед этим Госдепартамент объявил, что «Соединенные Штаты поздравляют российский народ с завершением президентских выборов». Если учесть, что, по мнению многих, для российских выборов были характерны фальсификации и запугивание, эти слова превращают приверженность Америки демократии и правам человека в насмешку. Они бьют по всем тем россиянам, которые многим рискуют, борясь за общие права – те самые права, которыми мы пользуемся. Речь идет о постыдном предательстве главных принципов нашей страны.
Разговор президента Обамы с Дмитрием Медведевым заставляет сомневаться не только в его политике в отношении России, но и в его внешней политике в целом.
Также по теме: Почему Обама боится атаковать Иран
Не приведет ли его «гибкость» к тому, что он опять начнет «без предварительных условий» налаживать контакты с иранским режимом? Не подтолкнет ли она его снова давить на Израиль, заставляя его делать односторонние уступки палестинцам? Не позволит ли она ему вести еще более мягкий курс, если это можно себе представить, в отношении авторитарных режимов братьев Кастро и Уго Чавеса? Не сократит ли Обама наши ВМС и ВВС еще сильнее, чем планировалось – притом, что даже планируемый уровень слишком низок? Не будет ли он закачивать еще больше денег в структуры ООН, признавшие палестинское государство, и тратящие огромное количество времени и сил на то, чтобы осуждать Израиль?
В свободной стране – такой, как наша, — люди вправе знать, какие решения принимаются от их имени. Американский народ заслуживает откровенности. Он также заслуживает внешней политики, основанной на наших основных принципах и на признании нашего особого места в мире.
В настоящее время ничего из этого он не получает. К несчастью, перед нами второе издание злосчастного головотяпства Джимми Картера – в то время, как Соединенным Штатам сейчас нужны стойкость и отвага Рональда Рейгана. И в своих отношениях с Кремлем, и в своих отношениях с остальным миром президент Обама продемонстрировал удивительную слабость, придав слову «гибкость» новое и зловещее значение.
Иногда моменты неосторожности наиболее показательны. Недавно, на саммите в Южной Корее, такой момент пережил президент Обама. «Это мои последние выборы, — заявил Обама российскому президенту Дмитрию Медведеву в ходе беседы при, как оказалось, включенных микрофонах. — После избрания у меня будет больше гибкости».
Для чего же ему нужна эта гибкость? Президент сказал Медведеву, что Кремлю следует ожидать гибкости в вопросах противоракетной обороны. Это пугает.
(«Foreign Policy«, США)
28.03.12.