В своем письме «Три орешка для Золушки» я писал: «Нормализация отношений с Россией не может произойти даже за счет национальных интересов Грузии! (Между прочим, распространенное на сегодня мнение, что можно нормализовать отношения с Россией, только за счет пренебрежения национальными интересами Грузии, я считаю неправильным)».
Возможно, часть читателей восприняло это мое заявление, как преувеличенное. Поэтому целесообразно, более детально разъяснить, почему я так скептически смотрю на возможность нормализации отношений с северным соседом Грузии. Для анализа важно осмыслить, что из себя представляют национальные интересы Грузии, и что может подразумевать нормализация отношений с Российской Федерацией.
Когда упоминают национальные интересы Грузии, политики, невзирая на партийную принадлежность, первым делом подразумевают территориальную целостность и суверенитет страны. Это действительно так. В национальных интересах Грузии, чтобы центральная власть восстановила фактический контроль на регионы, которые де-юре являются ее частью.
Суверенитет подразумевает, что страна должна принадлежать самой себе: сама решать какой путь развития избрать, в какую международную организацию объединяться, к какому альянсу, союзу, или коалиции присоединится. Суверенитет, это возможность, чтобы страна заняла выгодную для себя позицию, то есть направленную на свое развитие, и благоденствие своих граждан, и тем самым обеспечила свое лучшее будущее.
В этом свете логика правительства Единого национального движения была такой:
Западный путь развития — демократическое правление, рыночная экономика, мыслящая и действующая либеральными ценностями общественность — это исторически подтвержденный наилучший путь для обеспечения, как могущества страны, так и благосостояния каждого своего гражданина. (Были ли все шаги правительства Единого национального движения в унисоне со всеми правилами демократического управления, со всеми принципами рыночной экономики и либеральными ценностями, это тема иной политической дискуссии, и в этом письме этого не касаемся).
Следовательно, по видению правительства Единого национального движения, западный путь развития (под «западным» подразумевается то, что эта модель управления исторически была развита и сформирована на географическом Западе, а такого типа государства уже встречаются также и в других точках планеты) не имеет альтернативы для Грузии, и наряду с определенными принципами внутреннего устройства страны он подразумевает тесное сотрудничество в глобальных или региональных политических и экономических вопросах с (географическим) Западом, то есть со странами североатлантического мира. Из этих вопросов важнейшими, например, являются миротворческие и военные операции в Ираке и Афганистане, и экономический/энергетический коридор Европы — Центральной Азии.
В современном глобальном мире невозможно изолированно сохранить западные, демократические принципы внутреннего устройства страны, если ее внешний политический курс не обеспечивает тесное сотрудничество с устроенными по тем же западным демократическим принципам странами, и с их политическими, экономическими или военными альянсами.
Дополнительно Единое национальное движение полагало, и сегодня тоже заявляет, что на пути восстановления территориальной целостности решающее значение придается экономическому могуществу страны, и ее каждого гражданина, достигнутого демократическим управлением и рыночной экономикой. На этом пути важна также поддержка тех глобальных и региональных союзов/коалиций/альянсов, в которых участвуешь и/или с которыми тесно сотрудничаешь.
Одним словом, страна должна быть устроена по западным принципам, чтобы с одной стороны развиваться экономически, а с другой стороны попасть в западный клуб. А два этих фактора являются предпосылкой для восстановления территориальной целостности страны.
На пути восстановления территориальной целостности страны весьма важно также, чтобы, если продвижения вперед не происходит, не было обратного хода. Это подразумевает, что Грузии постоянно необходимы усилия с тем, чтобы и другие страны, подобно Российской Федерации, Венесуэле, Никарагуа, Науру и Тувалу, не признали «независимость» Абхазии и Цхинвальского региона.
Составляющими усилия являются опять-таки:
а) экономическое развитие, и трата финансового и человеческого ресурса на политику непризнания;
б) Сотрудничество со странами Запада, и использование достигнутого дипломатического ресурса для политики непризнания.
Должен вновь повторить то, что писал ранее, только в контексте Российской Федерации.
Сегодня Россия:
— Рассматривает как конкурента, и более того, соперника, западный военный клуб, НАТО, в который стремится объединиться Грузия не по «причуде» Единого национального движения, а как раз таки по той причине, что находясь в сложной геополитической среде, ищет зонт безопасности для собственного развития;
— Рассматривает как конкурента масштабные западные экономические проекты, подразумевающие независимые от Российской Федерации отношения Европы и Центральной Азии, в особенности в энергетической сфере. Грузии значительную региональную роль придают именно те экономические проекты, которые ослабляют глобальную роль России;
— Воспринимает, как опасность собственной внутриполитической стабильности, создание прецедента демократического управления в непосредственном соседстве, постсоветском пространстве, поскольку на острую критику западной общественности в сфере прав человека она отвечает доктриной «суверенной демократии». Данная доктрина подразумевает, что универсальные принципы демократии не существуют, и у всех стран есть своя собственная версия демократии. Следовательно, сближение Грузии с западными демократическими стандартами создает естественную опасность легитимности доктрины «суверенной демократии».
Невзирая на разницу в политических позициях никто в Грузии не спорит о том, что Россия не намеревается:
— Отозвать признание «независимости» Абхазии и Цхинвальского региона;
— Вывести войска из Абхазии и Цхинвальского региона;
— Содействовать созданию такого международного формата (с полицейским компонентом), который обеспечит безопасное возвращение беженцев и вынужденно перемещенных лиц в Абхазию и Цхинвальский регион, и определение статуса двух этих регионов с соблюдением принципа территориальной целостности Грузии.
Попытается ли она увеличить число государств (по моему глубокому убеждению, попытается), признающих «независимость» Абхазии и Цхинвальского региона, покажет 2013 год, и у меня будет возможность, коснуться этого вопроса в последующих письмах.
«Ваша миротворческая политика похожа на поведение того человека, который кормит крокодила в надежде, что крокодил съест его последним!» — Уинстон Черчилль — Невелю Чемберлену, Палата общин Великобритании, 1938 год.
Здесь также следует сказать о задачах Российской Федерации, заявленных во время вторжения в августе 2008 года, и проведенной в Грузии войны. Этими задачами были:
— Приостановление интеграции Грузии в западный военный союз, НАТО;
— Торможение экономического развития Грузии;
— Смена власти Единого национального движения в Грузии на такую власть, которая не будет вести страну по всем вышеперечисленным направлениям: демократическое управление, рыночная экономика, общественность с либеральными ценностями.
На этом фоне 1 октября 2012 года в Грузии меняется власть, и победившая в выборах коалиция «Грузинская мечта» формирует новое правительство, одним из внешних приоритетов которого объявляется нормализация отношений с Россией.
Я далек от мнения, что коалиция, и ее политические субъекты, прямые и преднамеренные проводники линии России. Однако я глубоко убежден, что «благородные цели» нормализации отношений с Россией базируются на неопытности членов коалиции в международных отношениях, и наивных представлениях о стратегических целях Российской Федерации.
С тем, чтобы осмыслить, что значит «нормализация отношений с Россией», следует понимать, чего желает Россия, и как она действует для достижения своих целей.
Что хочет Россия, мы уже перечислили выше.
А для того, чтобы понять логику действия России, следует вспомнить, что пишет швейцарский дипломат Хейди Тальявини в своем отчете по российско-грузинской войне 2008 года: «Превентивная дипломатия и международный менеджмент конфликта оказались безуспешными в конфликте 2008 года, частично из-за того, что я бы назвала постепенной эрозией рассмотренных и согласованных до того общих параметров, а также, растущим неуважением международных обязательств».
Говоря на человеческом языке, и это и есть главный мессидж данного письма, Россия действует таким образом: она переходит в наступление, и занимает позицию. Потом старается, чтобы международная общественность свыклась с «новой реальностью» (любимый термин российских дипломатов в послевоенных дискуссиях 2008 года), и выжидает момента для новой атаки; Атакует, и занимает позицию, и т.д.
Достаточно взглянуть на логику проведенных переговоров и достигнутых соглашений в ходе российской военной кампании в Абхазии в 1992-1993 году, и это сразу же становится ясно. За каждым новым таким соглашением о прекращении огня следовали организация нового наступления, и занятие новых позиций российскими военными, северокавказскими и абхазскими боевиками. Именно так действует Российская Федерация и в международных отношениях, если у нее это проходит. А это проходит у нее там, где не обеспечена включенность Запада.
Соответственно, главной задачей России на сегодня является, чтобы международная общественность свыклась с а) «новой реальностью» на Кавказе, и б) что Грузия является «владением» России. В Грузии это будет называться «нормализацией отношений с Россией», а для России это будет средством еще больше затащить Грузию в пространство своего влияния.
В условиях внешнеполитического курса и шагов, сделанных правительством Единого национального движения, это не удавалось по простой причине: с одной стороны, Грузия постоянно стучалась в двери НАТО и Евросоюза; С другой стороны, вопрос деоккупации Грузии постоянно стоял на повестке дня российско-американских и российско-европейских саммитов высокого уровня.
По заявлению правительства коалиции «Грузинская мечта», нормализация в грузино-российских отношениях произойдет, и напряжение будет снято, если а) начнем прямой, без посредников, разговор; и б) вопрос деоккупации Грузии не будет стоять на повестке дня российско-американских и российско-европейских отношений.
(Между прочим, на лицах членов правительства коалиции «Грузинской мечты», хоть они и постоянно говорят о вступлении в НАТО, явно отражается такая логика: что мы стучимся в двери НАТО, ведь знаем, что все равно не примут, так зачем мы раздражаем Россию).
Оба этих аспекта, разговор без посредников, то есть без западных партнеров, и снятие с повестки дня международных отношений вопроса деоккупации Грузии, являются существенными для России, и взаимосвязаны между собой, поскольку с этих пор Россия всегда скажет Западу, что она непосредственно говорит с Грузией. Грузия уже не будет просить у Запада помощи в деле деокупации; Запад будет вынужден, отказаться от актуализации темы Грузии в диалоге с Россией; Произойдет международная изоляция Грузии; У России будут свободны руки, чтобы диктовать свои условия изолированной от Запада Грузии.
До сегодняшнего дня успех политики непризнания, проведенного правительством Единого национального движения, выражался в том, что, в противовес больших усилий России, Грузия, и ее западные партнеры действовали вместе и координированно в разных точках мира. Если правительство коалиции «Грузинская мечта» постарается не обидеть Россию, и не включать активно Запад в проведении политики непризнания, мы не сможем избежать эрозии в вопросе территориальной целостности Грузии. А говорить с западными партнерами так: говорите с Науру о непризнании, а с Россией все же не стоит, будет минимум вызывать улыбку. Между тем, на Западе и до сегодняшнего дня были страны, известные проведением реалполитики, которые будут рады, если Грузия не будет стоять на повестке дня их диалога с Россией.
У международных отношений есть одна странная логика: как только прекращаешь разговор об одном ключевом вопросе, становится трудно продолжать диалог по другим вопросам, например, о членстве НАТО, поскольку «грузинский разговорник» связан, и выстроен одной логической цепью не правительством Единого национального движения, а с учетом естественных данностей.
Россия не хочет Кавказ, который будет альтернативным экономическим, и в особенности энергетическим коридором. Поэтому для России важно не только сохранять территориальные споры на Кавказе, чтобы было постоянное ощущение нестабильности, и тормозить крупные проекты, а важно также, чтобы эти страны и энергетически тоже зависели от нее. Армения четкий и явный пример того.
Если вспомнить нынешние заявления правительства коалиции «Грузинская мечта» в связи с допервооктябрьскими внешними экономическими приоритетами Грузии, наиболее значительным были сомнения, выраженные о целесообразности строительства железной дороги Карс-Ахалкалаки, тогда новое правительство действительно должно уточнить, видит ли оно Грузию, как часть оси независимых экономических отношений Европы и Центральной Азии от Российской Федерации.
Здесь мы непременно должны вернуться к внутренней политике Грузии и вспомнить, что практически отказ правительства коалиции «Грузинской мечты» от развития энергетики Грузии, и социальным популизмом удешевление тарифов электричества увеличивает шанс, чтобы Грузия вновь стала энергетически зависимой от России.А это будет первым серьезным рычагом в руках России, чтобы диктовать свои условия изолированной от западного мира Грузии, и довести ее суверенитет до формального членства ООН.
Поскольку я упомянул социальный популизм, то здесь я вновь должен привести еще одну утопию, упомянутую в письме «Три орешка для Золушки»:
«На сегодня для все большего количества людей очевидно, что каким бы «социально ориентированным» не сделала коалиция «Грузинская мечта» государственный бюджет, сколько бы ни спорили коалиция и Единое национальное движение о том, каков правильный баланс между финансами, направленными на ориентированные на развитие проекты, и социальными затратами, «волшебной палочки», которая моментально превратит тыкву в карету, не существует. Соответственно, правление коалиции «Грузинская мечта» будет завершением той утопии, что «все сразу будем жить хорошо и вольготно».
Разумеется, эта утопия завершится, но какой будет результат у такого социального популизма в развитии экономики страны? Полагаю, весьма серьезный. Уже проявляются признаки экономической стагнации, и упаси Господь, рецессии. Если популистские шаги правительства коалиции «Грузинская мечта» затормозят стремительное экономическое развитие Грузии, то вторая задача России (наряду с приостановлением вступления в НАТО), которую преследовала военная агрессия 2008 года, также будет достигнута.
Касательно третьей основной задачи удовлетворения интересов России в Грузии, произвести эрозию демократического правления, заменить принципы рыночной экономики социалистическими принципами, а в общественности усилить анти либеральные ценности, то это должно стать предметом отдельного обсуждения. В этом вопросе решающим будет, наберет или нет коалиция «Грузинская мечта» конституционное большинство в парламенте.
Источник: www.apsny.ge
03.03.13.