Ситуация с НКО мне кажется очень странной.
После 2005 года я пытался подключить к разным своим исследовательским и информационным проектам почти все КРУПНЕЙШИЕ фонды, расположенные в Москве, но финансируемые из-за рубежа.
Таких попыток было больше десятка.
Каждый раз необходимо было представить описание проекта эксперту фонда, гражданину России, в котором легко читался бывший сотрудник КГБ.
Это была общая закономерность.
Не буду называть имена фондов.
Потому что исключений их общей закономерности я не встречал.
Когда я обсуждал эту ситуацию с руководителями этих фондов за рубежом, то почти всегда слышал одно и то же:
— Ну, что же поделаешь, если они и хорошо знают язык и умеют решать проблемы с властями…
Один мой приятель – конгрессмен США где-то в 2004-2005 году очень гордился тем, что в числе экспертов комитета по безопасности в Конгрессе несколько бывших сотрудников КГБ.
— Друг мой, не бывает бывших сотрудников КГБ.
— Константин, холодная война закончилась, — говорил он мне почти до 2008 года. Потом его мнение почему-то изменилось.
Лиля Шевцова несколько раз в голос смеялась, рассказывая, что Боровой считает экспертов Московского фонда Карнеги КГБшниками.
Я действительно назвал КГБшником Сергея Маркова, прочтя пару его экспертиз, заявленных от имени уважаемого американского фонда, по поводу вредности вхождения Польши и Чехии в НАТО.
Времена поменялись и Сергей Марков громко и гордо сам подтвердил мои слова.
Не понимаю, чего хочет Путин, если все эти миллиарды долларов НКО и так под его контролем.
Может, они не откатывают ему, как это делают остальные субъекты хозяйственной деятельности?
Тогда это действительно нехорошо.
Тогда понятно, что Путину просто обидно.
Источник: www.echo.msk.ru
07.04.13.