«Сосновый бар» (Pine Bar) гостиницы Millennium Hotel на лондонской Гровенор-Сквер – это место, где царят тишина и полумрак. Стены из темного дерева, кожаные кресла и черные люстры с абажурами оберегают тех, кто ищет там уединения. За 27 лет работы в этом баре старшему бармену Норберто Андраде (Norberto Andrade) довелось прятать в его укромных уголках немало знаменитостей, в том числе исполнителей роли Джеймса Бонда Шона Коннери (Sean Connery) и Джорджа Лэзенби (George Lazenby).
Трое россиян, заказавших в этом баре напитки холодным днем 1 ноября 2006 года, не могли похвастаться фатальным романтическим ореолом, который окружает персонажей шпионских историй. Двое из них курили сигары и пили джин. Третий – светловолосый мужчина, чье немного ангельское лицо и большие глаза выражали настороженность и беспокойство – был одет в рубашку цвета хаки, джинсы и джинсовую куртку. Он пил зеленый чай, когда его собеседники, жаловавшиеся на маленькие порции, заказали себе сразу по несколько рюмок алкоголя. Андраде поставил их заказ на поднос, однако когда он приблизился к гостям, один из них постарался помешать ему. В этом жесте Андраде ощутил неприкрытую враждебность, которую трудно забыть. В конце концов бармену удалось поставить рюмки с напитками на стол, рядом с заварочным чайником.
Вскоре трое гостей покинули бар, и Андраде убрал посуду с их столика. Когда он выливал остатки чая, он обратил внимание на то, что его консистенция была несколько странной. Как будто слегка тягучей. Разве мог он знать, глядя на эту странную желтоватую жидкость, что человеком, пившим в баре чай, был 43-летний российский диссидент Александр Литвиненко, а сам чай, утекающий теперь в лондонскую канализацию, был смертельно радиоактивным.
Литвиненко жил в престижном районе Масуэлл Хилл на севере Лондона. Он вышел из «Соснового бара» и отправился домой, куда он приехал приблизительно в семь часов вечера. Он переоделся, поужинал цыпленком, которого приготовила его жена Марина, и остаток вечера смотрел в интернете российские новости. Спустя четыре часа он лег спать.
Но спал он недолго – ночью у него началась рвота, настолько сильная, что Марина запаниковала. Она принесла мокрые полотенца и дала ему препараты магния. Но ему ничего не помогало. Ночью у него поднялась очень высокая температура, тем не менее, он просил открыть все окна, потому что ему не хватало воздуха. «Кажется, меня отравили», – сказал он своей жене.
Следующей ночью Марина вызвала скорую: доктора в больнице быстро его осмотрели, диагностировали кишечную инфекцию и отправили его домой. Но спустя два дня ему стало еще хуже. Его доктор отправил его в Barnet General , хорошую местную больницу недалеко от его дома. Когда Литвиненко поделился с врачами своими догадками – тем, что его могли отравить агенты российских спецслужб – они предложили ему побеседовать с психиатром. Они полагали, что причиной его состояния, скорее всего, стало банальное пищевое отравление – несвежие суши на обед.
Доктора пролечили Литвиненко сильными антибиотиками. Тем не менее, его состояние продолжало ухудшаться. Спустя три дня после госпитализации его уже приходилось кормить через трубку. У него начали выпадать волосы, которые Марина собирала с его пижамы и подушки. Пока медики проверяли Литвиненко на вирусы СПИДа и гепатита, он продолжал твердить: «Меня отравили». 11 ноября, спустя 10 дней после начала болезни, он дал интервью Русской службе BBC, в котором сообщил о том, что его отравили и что это преступление, возможно, совершил, его итальянский знакомый по имени Марио Скарамелла (Mario Scaramella), с которым он обедал в суши-баре в ту злосчастную среду.
На следующее утро в медицинской карте Литвиненко появились новые записи. Врачи провели массу самых разных анализов. Одним из них стал анализ на следы радиоактивного облучения – его результаты были отрицательными. Однако врачи обнаружили в крови Литвиненко нечто гораздо более сложное и неожиданное – неизвестное химическое вещество, странный яд. Попытки выяснить, с каким именно веществом они имеют дело, привели их в тупик.
Спустя две недели после встречи в «Сосновом баре» – две недели без еды и без диагноза – Литвиненко навестил его друг, российский диссидент Алекс Гольдфарб (Alex Goldfarb). Тогда ему было уже далеко за 40, но он еще был довольно привлекателен, несмотря на неопрятную прическу и припухшие веки, которые вместе создавали образ мудрого и утомленного жизнью человека. Он руководил Международным фондом гражданских свобод (International Foundation for Civil Liberties), нью-йоркской правозащитной организацией. До того как Гольдфарбу разрешили войти в палату, его попросили надеть защитные перчатки и фартук. Медсестра предупредила его, чтобы он не прикасался к пациенту.
К этому времени Литвиненко уже полностью зависел от внутривенных вливаний. Врачи до сих пор не могли дать определение странному веществу, обнаруженному в его крови, но уже не сомневались в его силе. С костным мозгом Литвиненко творилось нечто страшное. Но что и почему? Они никак не могли найти ответы на эти вопросы. «Честно признаться, – сказал один из докторов в беседе с Гольдфарбом, – мы в полной растерянности».
Облаченный в защитный фартук и перчатки, Гольдфарб спросил Литвиненко о Скарамелле, загадочном итальянце, чье имя он упомянул в интервью BBC. «Итальянец не имеет к этому никакого отношения, – признался Литвиненко. Серый и бледный, он с трудом передвигался по палате с трубками, торчащими отовсюду из его тела. – Я специально назвал его имя, это была уловка». Он объяснил, что сообщил прессе неверную информацию, потому что хотел, чтобы убийца почувствовал себя в безопасности и вернулся в Соединенное Королевство, чтобы завершить начатое. Пить чай с россиянами было большой ошибкой, но, как полагал Литвиненко, у него еще оставались силы, чтобы бороться. Он думал, что его убийца потерпел неудачу.
В пятницу, 17 ноября 2006 года, спустя более двух недель после начала болезни, докторам, наконец, удалось установить химическое вещество в крови Литвиненко. Токсикологическая экспертиза подтвердила то, о чем пациент говорил с самого начала. Литвиненко не был сумасшедшим: теперь врачи не сомневались, что кто-то пытался его убить. Новые анализы подтвердили наличие в крови пациента таллия, редкого и коварного яда.
В сопровождении вооруженных полицейских Литвиненко перевезли в охраняемую палату в охраняемом крыле Университетского госпиталя (University College Hospital), ультрасовременного комплекса из белого бетона из голубого стекла в центре Лондона. Сотрудники отдела по борьбе с терроризмом охраняли палату, а врачи начали новый курс лечения.
Таллий – это токсическое вещество, которое встречается как в радиоактивной форме, так и в составе смертельных ядов. В некотором смысле таллий является идеальным ядом: у него нет вкуса и запаха, и его чрезвычайно трудно обнаружить. Однако его воздействие приводит к развитию нескольких характерных симптомов – неравномерному утолщению кожи, онемению кистей и ступней. Еще одним симптомом является потеря волос, которых к этому времени у Литвиненко почти не осталось. Тем не менее, прогноз был положительным: у таллия есть противоядие.
Между тем, Гольдфарб, все еще серьезно обеспокоенный состоянием Литвиненко, обратился за помощью к Джону Генри (John Henry), блестящему токсикологу из лондонской больницы святой Марии, который был известен своим умением определять причину отравлений. В 2004 году Генри увидел по телевизору одного украинского политика. Тогда Виктор Ющенко, модернизатор и враг российского президента Владимира Путина, стал номинальным лидером так называемой оранжевой революции. По мнению Генри, Ющенко пытались отравить. Багровое, рябое лицо Ющенко, несмотря на все фильтры телевизионщиков, выдавало отравление соединениями, известными как диоксины.
Литвиненко был рад встрече с Генри. «Я знаю, вы мне поможете», – сказал он. Профессор взял Литвиненко за руку. «О, да у вас много сил», – отметил профессор, чувствуя рукопожатие. «Если бы не все эти трубки, я бы до сих пор мог отжиматься», – ответил Литвиненко.
Сильное рукопожатие Литвиненко натолкнуло Генри на мысль о том, что его диагноз, возможно, неверен. Почему Литвиненко до сих пор настолько силен физически? Как ему удалось сохранить столько энергии? Гольдфарб показал профессору полный токсикологический отчет. «Здесь говорится, что уровень таллия в крови повышен, но он всего в три раза превышает норму, – отметил Генри. – Этого слишком мало, чтобы привести к развитию таких симптомов». По его мнению, врачи больницы сделали неверный вывод. Причина состояния Литвиненко должна быть иной.
В понедельник, 20 ноября, Генри показал Гольдфарбу свой подробный анализ. К этому моменту он был уверен, что причина стремительного ухудшения состояния пациента была иной. «Это не таллий, – сказал он. – Его костный мозг практически перестал функционировать, в то время как мышцы сохранили свою силу. Если бы причина была в таллии, ситуация была бы обратной». И врачи больницы согласились с этим выводом – они уже были готовы отказаться от лечения отравления таллием. В тот день состояние Литвиненко настолько ухудшилось, что он едва мог говорить. Желтый и лысый, он попросил Гольдфарба сфотографировать его и передать этот снимок прессе. На следующее утро он поглядел на свою жуткую фотографию в британских газетах. «Хорошо, сказал он. Теперь он не уйдет».
22 ноября, незадолго до того, как Литвиненко впал в кому, он открыл глаза и сказал своей жене: «Марина, я тебя очень люблю». Следующей ночью, когда он находился в одиночестве в охраняемой полицией палате, его сердце остановилось. И, возможно, это стало для него долгожданным облегчением. Его кончина была настолько мучительной, что перед смертью он в нескольких местах прокусил губы.
***
Любой отравленный российский диссидент, любой вооруженный охранник, любая больница – любой объект на нашей планете и за ее пределами – состоит из атомов.
Основой любого атома является ядро, крепкий сгусток протонов и нейтронов. В некотором смысле ядро можно назвать сосредоточием покоя. Атом гелия может преодолевать бескрайние пространства космоса, и при этом его ядро будет оставаться невредимым; ядра углерода могут тысячелетиями покоиться в скалах, в то время как земные цивилизации будут развиваться и угасать. Однако существуют иные, менее стабильные атомы. Стоит добавить всего пару нейтронов к ядру углерода, и этот элемент полностью утратит свой мирный характер. Лишившись стабильности, он будет стараться избавиться от нежелательных нейтронов, чтобы вновь прийти в состояние равновесия. И этом и заключается суть эмиссионной радиации.
Когда говорят, что атом «тяжелый», имеется в виду, что его ядро состоит из множества протонов и нейтронов. И если тяжелый атом теряет баланс, его стремление к стабильности может иметь катастрофические последствия.
Уран, один из самых тяжелых элементов, встречающихся в природе, можно назвать неуклюжим гигантом. В своей наиболее распространенной форме в составе ядра он имеет 238 частиц. Поэтому в поиске баланса он может выделить огромное множество частиц.
Избавляясь от частиц – пушечных ядер, каждое из которых состоит из двух протонов и двух нейтронов, то есть представляет собой соединение, известное как альфа-частица – уран спускается по периодической системе, каждый раз превращаясь в иной элемент. Незадолго до того момента, как он превращается в свинец-206, он принимает форму изотопа, называемого полонием-210. Именно в этот момент элементы науки становятся орудиями убийства.
***
Марина узнала о существовании странной и темной стороны Литвиненко только после того, как они начали жить вместе. Этот момент она не забудет никогда.
Марина работала преподавателем танцев. Миниатюрная женщина с коротко стрижеными волосами, маленькими глазами, высокими скулами и аккуратным подбородком, она сразу влюбилась в Литвиненко, с которым она познакомилась на праздновании своего 31-го дня рождения летом 1993 года. С самого начала он не переставал ее удивлять. Тогда он был офицером Федеральной службы безопасности, а прежде он служил в КГБ. Тем не менее, в его поведении была необычайная легкость. Он приносил цветы к ее порогу, мог неожиданно появиться со связкой бананов, которые, как она однажды ему призналась, она очень любила. Он был очень страстным и верным. Однажды она написала, что он был «таким эмоциональным, каким может быть только ребенок».
Однако спустя несколько месяцев после того, как они начали жить вместе, Марина внезапно увидела иную сторону Александра, которую он прежде от нее старательно скрывал.
Тогда она посещала автошколу, и в конце учебного курса представитель госавтоинспекции сообщил ее группе, что, если они хотят получить права без экзаменов, им необходимо заплатить 200 долларов. Марина решила, что она будет сдавать экзамены. Она уже довольно хорошо водила машину. Ей не нужно было давать взятку кому-либо, кроме того она этого не хотела. Но инспектор, принимавший у нее экзамен, сделал так, что она его провалила – как оказалось, честность никому не нужна. И после этого он поднял цену до 300 долларов.
Александр был вне себя от ярости. «Ты думаешь, что я день и ночь борюсь с коррупцией, чтобы ты давала им взятки?» – кричал он. Они вместе отправились к этому инспектору, и Марина видела, как Александр тихо что-то ему сказал. Он быстро показал ему свое удостоверение агента ФСБ, и на мгновение на лице Александра промелькнуло выражение жестокости. Инспектор сразу же предложил ей получить права без всякой платы. Но это еще больше разозлило Александра. Инспектор должен принять экзамен у Марины по всем правилам и поставить ей зачет, только если она этого действительно заслуживает. Как только была назначена дата экзамена, перед ней снова стоял Александр, которого она знала, улыбающийся и похлопывающий инспектора по спине. Секретный, опасный двойник исчез.
Страсть Литвиненко уходит своими корнями в его детство. Он родился в 1962 году и рос в Нальчике, городе у подножия кавказских гор. Его воспитанием занимался дед со стороны отца, который в годы Второй мировой войны был пилотом боевого самолета. Дед Литвиненко рассказывал своему внуку множество историй о целых классах русских мальчишек, которые боролись с наступлением нацистов, как могли. Когда Александру было пять лет, дед привел его в местный музей и показал ему флаг Красной армии, на котором была эмблема его полка. «Все в нашей семье защищали Россию, – сказал он внуку. – И ты тоже будешь ее защищать».
Так и случилось. Литвиненко пошел в армию в возрасте 17 лет. Там он зарекомендовал себя с хорошей стороны, и вскоре его пригласили работать в КГБ. Его врагом была организованная преступность, и, будучи «опером», он боролся с ней, изучая ее, как шпион: он собирал улики, анализировал ее структуру и сети, исследовал связи преступников с милицией, бизнесменами и политиками.
Его патриотическая миссия стала гораздо более сложной, когда в 1991 году на место Советского Союза пришла Российская Федерация. В течение нескольких лет, последовавших за распадом СССР, российские политические лидеры превратили контролируемую государством экономику в нечто совершенно новое – в неуправляемую, приватизированную систему, которая быстро перешла в руки небольшой группы людей, имеющих нужные связи. Используя свое влияние и беспощадные капиталистические инстинкты, эти люди получили контроль над множеством самых доходных российских предприятий. Их стали называть олигархами.
Они знали, что, вложив десятки миллионов долларов в покупку акций бывших государственных предприятий, они в будущем получат миллиарды долларов, но это была довольно рискованная стратегия. Чтобы сорвать джекпот, им необходимо было спровоцировать цепочку маловероятных событий. Для начала им необходимо было оставить во главе страны Бориса Ельцина, чтобы помешать коммунистам провести ренационализацию своих активов. Затем необходимо было избавиться от преступников, которые занимали доминирующее положение в этих отраслях. Далее они должны были сделать так, чтобы российская экономика начала развиваться.
Эта схема эпических масштабов сработала и принесла олигархам огромную прибыль, и теперь они должны были удержать в своих руках капиталы и власть, которую им принесли их деньги. Именно на этом этапе игры в нее попал Литвиненко, случайно оказавшийся на орбите темноглазого, пессимистично настроенного, харизматичного олигарха по имени Борис Березовский.
***
История фатального разочарования Литвиненко в своей родной стране началась 2 марта 1995 года. Утром того дня Литвиненко докладывал своему начальству о деятельности преступной группы, которую называли Курганской группировкой. Ее члены были причастны к ряду убийств и покушений, в том числе к покушению на Бориса Березовского, успешного бизнесмена, чьи дела в то время стремительно шли в гору. Они также проникли в структуру московской милиции, действуя с абсолютной безнаказанностью.
Во время того совещания на пейджер Литвиненко пришло сообщение от самого Березовского. В своем сообщении олигарх просил агента ФСБ ему «немедленно позвонить». Выяснилось, что в клуб, где находился Березовский, ворвались восемь вооруженных сотрудников московской милиции и попытались его арестовать. Березовский заподозрил, что эти люди действовали в интересах Курганской группировки и намеревались его убить. Литвиненко немедленно поехал в этот клуб, где он, достав оружие, настоял на том, что этим делом будет заниматься ФСБ.
Его скорый приезд спас Березовскому жизнь. Олигарх был настолько ему благодарен, что пообещал, что с этого момента они будут «как братья».
Этот инцидент подтолкнул Литвиненко к вопросу о мотивах тех людей, которые его окружали, однако, отбросив свои сомнения, он продолжил борьбу с организованной преступностью, сконцентрировав свое внимание на том, как именно членам преступных группировок удается проникать в официальные организации – даже в его родную ФСБ. Его новый друг Березовский во всем ему помогал, организовывая встречи с высокопоставленными чиновниками и даже представителями Кремля. Однако эти беседы и встречи привели Литвиненко к еще большему разочарованию.
«Я был таким наивным, – позже признался он Гольдфарбу. – Я думал, что, раз они были большими начальниками, они должны были об этом позаботиться и положить конец хаосу в службах безопасности. Я ошибался. Каждый раз, когда ниточка приводила меня наверх, выяснялось, что человек, которым я занимался, был чьим-то приятелем, родственником или сослуживцем. Единственное, чего я добился, это определенная репутация – репутация деревенского дурачка. Вся система прогнила до самой сердцевины».
В тот год по вере Литвиненко в государство был нанесен еще один мощный удар во время Первой чеченской войны. Он был членом специального подразделения «особистов» и искренне верил в сказку, которую рассказывала людям пресса: чеченцы – это террористы, насильники, мучители, животные. Но однажды ему пришлось допрашивать одного захваченного боевика, который был еще подростком, и их диалог потом долго не выходил из головы Литвиненко. Этот юноша сказал ему, что он ненавидит войну, но при этом считает, что он должен был взять в руки оружие – все ученики его класса сделали то же самое.
Литвиненко сразу же вспомнил рассказы своего деда, рассказы о русских детях, которые вышли на борьбу с немецкими завоевателями. «Мальчишки не вступают в террористические организации целыми классами», – вдруг понял он. Именно тогда он пришел к выводу о том, что его начальство, которому он доверял и ради которого он не раз рисковал жизнью, долгое время его обманывало. А Литвиненко никогда не прощал предательство.
***
Обнаруженный французскими учеными Пьером и Марией Кюри в конце XIX века и названный в честь родины Марии Польши, радиоактивный полоний-210 существует в естественной форме в природе. Его можно обнаружить в листьях табака и устрицах. Он присутствует даже в человеческом теле, правда, в ничтожном количестве.
Радиация, каким бы ни был ее источник и тип, способна разрушать ДНК наших клеток, проходя через них. Однако в нашем организме заложены механизмы «починки» ДНК – наш организм занимается этим каждую секунду своей жизни. «На протяжении всей нашей эволюции нас окружало море радиации, – говорит Ричард Уэйкфорд (Richard Wakeford), эпидемиолог из Манчестерского университета. – В прошлом уровень радиации был выше, чем сейчас. Если бы у нас не было эффективных механизмов восстановления ДНК, жизни просто бы не было». Однако иногда ущерб, наносимый радиацией, настолько велик, что ДНК невозможно восстановить. Если такое случается, то клетка, по словам Уэйкфорда, «фактически совершает самоубийство».
Полоний-210 излучает альфа-частицы. Обычно альфа-частицы не представляют собой никакой угрозы. Их внушительный размер приводит к тому, что даже такой слабый барьер, как несколько сантиметров воздуха – или слой человеческой кожи – может остановить их прежде, чем они причинят существенный вред. Однако если в тело человека попадает большая доза полония-210, ущерб может оказаться смертельным. «Проходя сквозь ткани, альфа-частица оставляет после себя своего рода магистраль, – объясняет Уэйкфорд. – А если значительное число клеток вашего тела совершат самоубийство, то вы просто умрете».
Полоний-210 имеет еще одну особенность: он довольно быстро выводится из организма. Он излучает радиацию настолько быстро, что количество яда в теле уменьшается в два раза менее чем за два месяца. «Он является достаточно долгоживущим, чтобы некоторое время оставаться в организме, но затем он его покидает, не оставляя после себя никаких следов», – добавляет Уэйкфорд.
«Особенностью полония-210 является то, что он излучает практически исключительно альфа-частицы. Обнаружить альфа-частицы можно только при помощи специального инструмента, потому что их очень легко остановить».
Другими словами, полоний-210 – это смертельный яд, который очень трудно обнаружить и который не оставляет следов. «Именно это, – добавляет Уэйкфорд, – и делает его таким хорошим ядом».
***
Кровь и секреты Первой чеченской войны преподали ФСБ мрачный урок: чрезвычайные обстоятельства порой требуют предпринимать шаги, выходящие за рамки закона. Тогда было принято решение о создании секретного подразделения, которое должно было действовать в отношении преступников решительно и, если этого требовали обстоятельства, их убивать. Его назвали Управлением по разработке преступных организаций или УРПО. Это была санкционированная правительством команда убийц, куда входило около 40 особенно безжалостных оперов ФСБ. И одним из них стал Александр Литвиненко.
В декабре 1997 года его начальник, заместитель главы УРПО Александр Камышников вызвал Литвиненко и еще троих оперативников к себе в кабинет. Тогда Литвиненко получил задание, которое ошеломило его: он должен был убить своего друга Березовского.
Никто из членов УРПО не хотел совершать это убийство. Они убеждали себя, что Камышников, должно быть, действует, руководствуясь исключительно собственными интересами. Березовский был известным и весьма успешным бизнесменом, владельцем крупнейшего российского телеканала ОРТ, и некоторое время назад он даже занимал должность заместителя главы Комитета национальной безопасности при правительстве страны. Они не поверили, что их начальство могло отдать подобное распоряжение.
Литвиненко и его коллеги по УРПО решили написать рапорт. Когда этот рапорт был представлен директору ФСБ Николаю Ковалеву, все оперативники, принявшие участие в его составлении, были незамедлительно отстранены от исполнения своих обязанностей. Это был чрезвычайно тяжелый период для этих людей: у Литвиненко начались проблемы со сном, он стал терять вес. В конечном итоге стресс стал причиной того, что Литвиненко принял два решения, которые прежде казались ему просто немыслимыми.
Во-первых, в марте 1998 года он встретился с Березовским и предал ФСБ. Предпочтя своего «брата» родине, он рассказал олигарху о том, что произошло. «Борис, мое начальство приказало мне убить тебя». Сначала Березовский подумал, что это была шутка.
Затем, спустя несколько месяцев, Литвиненко и еще несколько агентов УРПО организовали телевизионную пресс-конференцию, дав интервью российской прессе. В отличие от троих своих коллег Литвиненко предпочел не прятаться за темными очками, выступив в качестве лидера группы, защищающей добро. Когда все камеры были направлены на него, Литвиненко, с гладко зачесанными волосами и темными кругами под глазами, одетый в коричневый костюм с широкими лацканами и яркий галстук, начал зачитывать заранее подготовленное заявление.
«Хотим сразу сделать акцент на том, что мы не противники ФСБ, – заявил он. – Мы стремимся не к компрометации Федеральной службы безопасности, а к ее очищению и усилению».
Он продолжил: «В последние годы органы ФСБ стали использоваться отдельными должностными лицами не в конституционных целях безопасности государства и личности, а в своих частных политических и меркантильных целях, для сведения счетов с неугодными лицами, для выполнения частных политических и криминальных заказов за определенную плату».
Эта пресс-конференция стала настоящей сенсацией.
***
После смерти Литвиненко его вдова и друг Алекс Гольдфарб пытались представить эту последовательность событий в качестве акта невероятной преданности со стороны в сущности невинного человека.
Литвиненко, как они пишут в книге «Смерть диссидента» («Death of a Dissident»), рассказал Березовскому о приказе его убить, потому что этот приказ был аморален и идеологически мотивирован. Литвиненко отреагировал чрезмерно эмоционально, по-мальчишески – он не хотел никого убивать, не говоря о том, чтобы убивать своего друга. Кроме того, они пишут, что не стоит делать никаких выводов из того факта, что он являлся членом грозной команды особистов в период той печально известной войны. То, что членов секретного и безжалостного УРПО набирали из числа самых жестоких агентов ФСБ, также не имеет никакого значения. «Я не утверждаю, что я ангел, – сказал как-то Литвиненко. – Но крови на моих руках нет».
Но является ли эта версия Литвиненко и сделанные им заявления истинными? Мартин Сиксмит (Martin Sixsmith), бывший московский корреспондент BBC, считает, что принять приглашение стать членом зловещего УРПО Литвиненко подвигла банальная гордыня. «Он сказал Марине, что быть избранным – это большая честь, – пишет Сиксмит в книге «Дело Литвиненко» («The Litvinenko Files»). – Очевидно, у него не было никаких сомнений относительно характера работы, которую ему предстояло выполнять».
Литвиненко говорил своим друзьям, что ему предложили стать сотрудником УРПО, потому что однажды он защищал в суде своих подчиненных, обвиняемых в незаконном применении оружия, а также из-за его «репутации крепкого орешка». «Существует масса историй из жизни [Литвиненко], которые бросают тень сомнений на идеализированный портрет, нарисованный его вдовой, – пишет Сиксмит. – Очевидно, Литвиненко старался не раскрывать всей правды о своей собственной безжалостности». По мнению Сиксмита, Литвиненко был причастен к убийствам, совершенным в Чечне. Ходили даже слухи – хотя многие не верили им, называя их кремлевской пропагандой – о том, что он пытал заключенных.
Однако существует еще одна – более прагматическая – точка зрения, касающаяся того, почему он выступил против ФСБ.
Юрий Фельштинский познакомился с Литвиненко в ноябре 1998 года, когда его попросили помочь отредактировать заявление членов УРПО для прессы на вилле Березовского. Они подружились и вскоре начали вместе работать над книгой «ФСБ взрывает Россию». По словам Фельштинского, Литвиненко, как и олигархи, действовал исключительно в своих собственных интересах.
На протяжении того периода времени политическое влияние Березовского было практически безграничным. Помимо его влияния на президента Бориса Ельцина и его выдающегося положения в СМИ, Березовский был близким другом начальника Литвиненко, человека, которого только что назначили на должность главы ФСБ. В то время многие считали «брата» Литвиненко самым влиятельным человеком в России. По словам Фельштинского, Березовскому удалось воспользоваться своим авторитетом и снять с постов прежнее руководство ФСБ, поэтому Литвиненко мог рассчитывать на то, что его ставка обязательно оправдает себя.
Однако Литвиненко недооценил нового главу ФСБ – Владимира Путина. Еще до той знаменитой пресс-конференции между ними состоялась встреча, во время которой Литвиненко попытался убедить Путина начать борьбу с коррупцией внутри служб безопасности. «В его глазах я видел ненависть к себе», – сказал Литвиненко после той встречи. Он был сотрудником ФСБ «душой и телом». Но для него я был предателем».
После той пресс-конференции Путин попытался высмеять разоблачителей, а затем начал преследовать Литвиненко. По словам Фельштинского, для его друга это стало настоящим шоком. Литвиненко был уверен в силе влияния Березовского и считал, что он находится в абсолютной безопасности – даже после той неприятной встречи с Путиным. Он настолько сильно заблуждался, что даже ожидал определенного повышения по службе. «Литвиненко приехал ко мне в мою московскую квартиру и шепотом сообщил мне, что у него есть чрезвычайно надежная информация о том, что завтра его назначат на один из руководящих постов в ФСБ, – рассказал мне Фельштинский. – Что ж, на следующий день его проводили в Лефортовскую тюрьму».
Арестованный по обвинению в «превышении служебных полномочий» и в нанесении телесных повреждений, Литвиненко провел семь месяцев в Лефортово, печально известного тем, что во времена неограниченной власти КГБ туда часто попадали политические преступники. В октябре 1999 года Литвиненко был оправдан, но не успел он покинуть зал суда, как сотрудники ФСБ снова его арестовали по обвинению в насильственных действиях и в краже банки консервированного горошка. Кадры его повторного ареста, показанные по телевидению, вызвали бурю негодования, и Путин был вынужден принести свои извинения. И хотя в конце концов эти обвинения с Литвиненко были сняты, позже ему были предъявлены другие.
«В соответствии с принципами КГБ, наказанием для предателей может стать даже смерть, – объясняет Люк Хардинг (Luke Harding), бывший московский корреспондент издания The Guardian. – Именно так Путин и относился к нему – как к предателю».
К этому моменту Литвиненко понял, что ему необходимо бежать, и в октябре 2000 года он отправился в Турцию. Оттуда при поддержке Березовского и Гольдфарба он быстро добрался до Лондона.
В то время Березовский уже начал испытывать на себе недовольство Путина. Избранный на пост президента страны в 2000 году, Путин встал во главе новой группировки – группировки людей, которые испытывали отвращение, наблюдая за тем, как Березовский и ему подобные поделили богатства нации, потому что они сами хотели ими распоряжаться.
«Причиной всего являются деньги, – утверждает Хардинг, которому запретили въезжать в Россию, потому что он весьма критически отзывался о режиме Путина. – Разногласия между этими группировками ни в коем случае не стоит считать идеологическими».
В течение нескольких лет после избрания Путина на должность президента его люди захватили контроль над государственными активами и стали мультимиллиардерами. Кроме того они начали открыто конфликтовать с прежним поколением олигархов, к которому принадлежал Березовский. По словам Фельштинского, «зная Березовского много лет, я должен сказать, что иногда он с трудом осознает реальность. Он мечтатель. Он искренне верит в идею о том, что он настолько могущественен, что он способен сместить президента с его поста, если пожелает».
На самом деле это противостояние стало той самой битвой, выиграть которую у Березовского не было ни единого шанса. «Он пытался соперничать с Путиным в борьбе за политическую власть, –говорит Фельштинский. – Именно тогда он и должен был потерпеть поражение».
В октябре 2000 года журналист издания Le Figaro задал Путину вопрос о Березовском. «У государства в руках дубина, которой оно бьет всего один раз, но по голове, – ответил президент. – К этой дубине мы пока не прибегали… Но если нас рассердить, мы не колеблясь пустим ее в дело».
При поддержке Березовского в течение следующих нескольких лет Литвиненко расследовал деятельность и боролся против ФСБ точно так же, как когда-то он расследовал деятельность и боролся с организованной преступностью. По словам Хардинга, он был агрессивным и довольно вызывающим активистом.
В 2002 году Фельштинский и Литвиненко опубликовали свою книгу под названием «ФСБ взрывает Россию» («Blowing Up Russia»). В ней они обвинили ФСБ в организации терактов в Москве в 1999 году — взрывов, которые в последствие были использованы в качестве предлога для начала второй Чеченской войны и, в сущности, помогли Путину стать президентом. Публикация этой книги стала попыткой отомстить. По этому поводу Гольдфарб написал следующее: «Для них публикация этой книги не была актом, направленным на общественность. Это было личным посланием их противникам, своего рода объявление войны».
Тем не менее, кампания Литвиненко далеко не всегда была совершенно объективна. В последние годы жизни его обвинения в адрес врагов все больше напоминали фантазии параноика. Он обвинил Путина в педофилии, а ФСБ – в подготовке заместителя Усамы бин Ладена, которую сотрудники службы якобы провели до терактов в Нью-Йорке в сентябре 2001 года. Видимо, именно так и случается, когда вы подходите к истинной власти настолько близко, чтобы ощутить ее мощь и масштабы. Борьба с таким врагом, должно быть, пугала, кружила голову и щекотала нервы. Эта борьба с врагом опьянила Литвиненко. И, вполне возможно, его возбуждение отрицательно сказывалось на его суждениях.
8 июня 2006 года Государственная Дума приняла новый закон, наделяющий президента страны правом использовать специальные подразделения ФСБ для борьбы с международным терроризмом за пределами территории России с целью пресечения угрозы для Российской Федерации.
Спустя пять месяцев Литвиненко сел на автобус номер 134, направляющийся к Гровенор-Сквер. Он ехал на встречу в «Сосновом баре».
***
Поскольку полоний-210 легко растворяется, он очень быстро всасывается в организме. Поэтому когда ночью 1 ноября у Литвиненко открылась рвота, радиация уже начала разрушать слизистую оболочку его желудочно-кишечного тракта.
Клетки слизистой желудка, как правило, первыми реагирую на воздействие яда. Мертвые клетки начинают отторгаться спустя всего несколько минут после контакта с ядом. Такая же участь постигает и клетки кишечника, а также мягкие, ничем не защищенные ткани горла и рта.
Полоний – это чрезвычайно радиоактивное вещество, которое излучает огромное количество альфа-частиц, поэтому не защищенные никакими барьерами внутренние органы получают полную дозу радиации. Пока атомы пытаются стабилизировать себя, альфа-частицы врезаются в ткани тела, выбивая электроны из молекул, с которыми они сталкиваются. Каждый раз, когда это происходит, след из поврежденных клеток расширяется – яд либо делает клетки злокачественными, либо попросту убивает их.
Но это только начало. Несмотря на слабость, желудок продолжает всасывать содержимое, в результате чего полоний попадает в кровь. Как только он оказывается в крови, яд начинает использовать механизмы тела против него самого: каждый удар сердца разносит радиоактивный яд по всем органам и тканям.
Пока кровь невольно разносит яд по всему телу, полоний накапливается в печени, селезенке, костном мозге, почках, коже и волосяных фолликулах. И оттуда он продолжает излучать альфа-частицы с разрушительной скоростью. Во всем теле появляются целые магистрали умирающих клеток.
В этот момент уже становятся видны внешние признаки болезни. Помимо тошноты и рвоты жертва испытывает сильные головные боли, у нее поднимается высокая температура и начинается диарея. Жертва слабеет, а тело покрывается красными пятнами. У нее начинают выпадать волосы. Если доза радиации достаточно высока, у жертвы начинаются головокружения и обмороки из-за резкого понижения давления.
Все эти симптомы могут ослабить и сделать жертву инвалидом, но если полоний попадает в костный мозг, смерть становится неизбежной.
Когда полоний попадает в костный мозг, он достигает своей самой главной цели – того места, где производятся новые клетки крови. Подобно клеткам кожи, которые альфа-частицы уничтожили, пройдя их насквозь, клетки костного мозга тоже лишаются своих электронов, после чего они либо становятся злокачественными, либо погибают.
Когда источник новых кровяных клеток подвергается воздействию радиации, все механизмы тела выходят из строя. Сначала отказывает лимфатическая система. Число белых кровяных телец резко падает. Тело теряет способность сопротивляться болезни. И начинает постепенно убивать себя, клетка за клеткой.
«Как только это произошло, – говорит Уэйкфорд, имея в виду заражение костного мозга, – у Литвиненко уже не было шансов выжить. На самом деле, с ним было покончено в тот момент, когда он сделал глоток отравленного чая. Ему уже тогда ничто не могло помочь. С той минуты он уже был мертв. Трудно поверить, что он прожил так долго».
Полоний-210 примерно в 250 тысяч раз токсичнее цианистого водорода, излюбленного яда нацистов, которым они пользовались во времена Второй мировой войны. Он применяется в промышленности в устройствах устранения статического электричества на фабриках по производству бумаги или синтетических волокон. Однако достать полоний-210 крайне сложно. Вероятнее всего, Литвиненко проглотил менее микрограмма этого вещества. Однако этого ничтожного количества хватило, чтобы убить его. Поскольку период полураспада полония довольно мал, то количество вещества, которое проглотил Литвиненко, должно быть, было изготовлено незадолго до его применения. А это значит, что кто бы ни убил Литвиненко, у этого человека был доступ к атомному реактору.
***
Практика отравлений радиоактивными веществами или традиционными ядами не является чем-то новым для российских спецслужб. По словам бывшего офицера российской разведки и историка Бориса Володарского, который был когда-то знаком с Литвиненко, история отравлений в России уходит своими корнями в прошлое на целое столетие. Сам Ленин распорядился создать первую лабораторию по разработке новых смертельных ядов, которую называли просто «специальной комнатой».
«Кроме того, российские разведывательные службы были причастны к длинной череде отравлений в других странах, начиная с 1920-х годов», – добавляет он.
По словам Володарского, во времена своего расцвета Советский Союз имел самую масштабную программу по разработке биологического оружия в мире. Согласно данным некоторых источников, на 47 предприятиях работали около 40 тысяч человек, в том числе 9 тысяч ученых. Более тысячи ученых специализировались на разработке и способах применения этих отравляющих веществ. Они использовали отравляющие газы, яды, проникающие сквозь кожу, которые наносились на дверные ручки, а также нервнопаралитические яды, которые не оставляли следов в организме. Главной задачей во все времена было сделать так, чтобы смерть казалась естественной, или хотя бы так, чтобы врачи и следователи не смогли определить ее причину. «Задача заключалась не в том, чтобы что-то кому-то продемонстрировать, а в том, чтобы убить жертву тихо и ненавязчиво, – пишет Володарский в своей книге «Фабрика ядов КГБ». – Это был непререкаемый принцип».
Смертельно опасные яды бывают трех разновидностей: химические, биологические и радиоактивные. Считается, что первая попытка советских спецслужб применить радиоактивное вещество с целью убийства была предпринята в 1957 году. Жертвой стал Николай Хохлов, дезертир, бежавший в США несколькими годами ранее. Он серьезно заболел после того как выпил чашку кофе во время антикоммунистической конференции в Западной Германии, на которой он выступал с докладом. Однако лечение от отравления радиоактивным таллием, которое он получил в военном госпитале США во Франкфурте, оказалось весьма успешным.
В годы, предшествовавшие смерти Литвиненко, произошло еще несколько убийств, имевших сходные черты. В 2004 году Роман Цепов, выдающийся и довольно противоречивый предприниматель из Санкт-Петербурга, скончался от отравления неким радиоактивным веществом, которое он проглотил во время своей поездки в Москву. В 2003 году Юрий Щекочихин также скончался при не менее загадочных обстоятельствах. Этот журналист, занимавшийся независимыми расследованиями, и член российского парламента разоблачил немало преступных схем, в том числе аферу сотрудников ФСБ, отмывавших деньги через Нью-йоркский банк. Он скончался после непродолжительной болезни, причина которой так и не была установлена и симптомы которой уже нам хорошо знакомы: выпадение волос, рвота, красные пятна, сильная слабость. В тот момент, когда он внезапно заболел, он готовился отправиться в Нью-Йорк, чтобы встретиться там с агентами ФБР.
Тем не менее, не только русские использую атомные технологии, чтобы расправляться с неугодными. Секретная полиция Восточной Германии тоже применяла радиоактивные яды и даже расставляла модифицированные рентгеновские аппараты, чтобы облучать политических заключенных. Она активно пользовалась радиацией в качестве своего инструмента, тайно отмечая диссидентов специальными веществами, чтобы отслеживать их при помощи счетчиков Гейгера.
В ноябре 2012 года ученые из Франции, России и Швейцарии присутствовали на эксгумации бывшего палестинского лидера Ясира Арафата. В июле 2011 года исследователи швейцарского Института радиационной физики выступили со странным заявлением: некоторые из личных вещей Арафата, которые он надевал незадолго до своей смерти, были заражены полонием-210 и излучали альфа-частицы. Это открытие вызвало массу вопросов, ответы на которые представляли собой особую сложность для тех, кто хотел избавиться от Арафата.
Тем не менее, способность русских находить и применять радиоактивные яды кажется исключительной. Ежегодно изготавливается всего 100 граммов полония, и его официально производят всего три государства: Израиль, США и Россия. 97% этого вещества производится в одном месте – на переоборудованном предприятии по выпуску ядерного оружия, которое работает в режиме повышенной секретности и находится на берегу Волги, в 720 километрах к юго-востоку от Москвы.
Число аргументов в пользу того, что к смерти Литвиненко причастны российские чиновники, продолжало расти. И позже будут обнаружены новые тому доказательства: сами того не подозревая, убийцы оставили следы, которые, очевидно, ведут на восток.
***
До сих пор остается неясным то, кому впервые пришла в голову идея о том, что врачам стоит искать в организме Литвиненко полоний-210. Большинство полагает, что это стало озарением Джона Генри, токсиколога, которого привлекла к лечению Литвиненко команда Березовского. Между тем, Уэйкфорд предлагает довольно любопытную альтернативную версию событий: «Я слышал, как некоторые россияне говорили, что «это напоминает нам полоний», потому что симптомы были им уже знакомы».
Кому бы ни пришла в голову идея проверить умирающего пациента на полоний, доктора Университетской больницы взяли на анализ мочу Литвиненко. «При распаде 100 тысяч ядер атомов полония-210 выделяется всего одна низкоэнергетическая гамма-частица, – объясняет Уэйкфорд. – Но в его организме было так много полония, что врачам удалось обнаружить несколько гамма-частиц».
Обнаружение радиоактивного яда немедленно вызвало реакцию со стороны британского Агентства по защите здоровья населения. Когда Литвиненко еще был жив, Роджер Кокс (Roger Cox), директор Центра по изучению радиационных, химических и экологических угроз (Centre for Radiation, Chemical & Environmental Hazards), созданного при агентстве, начал тайно набирать группу экспертов, задачей которых должно было стать расследование предположительно политического убийства. Его команда вычислила вероятную дозу, которую мог получить Литвиненко, а также масштабы потенциального заражения других людей и мест.
Полоний-210 является смертельным ядом, если его проглотить или вдохнуть, однако попасть в организм человека через кожу он не может. Это значит, что вероятность перекрестного заражения была ничтожной. Тем не менее, полоний-210 слишком опасен, чтобы допускать вероятность пусть даже минимального риска. В ночь смерти Литвиненко Кокс позвонил своему начальнику, профессору Пэт Труп (Pat Troop), главе агентства, которая в тот момент находилась в Хельсинки и с нетерпением ожидала новостей.
Утром следующего дня она выступила перед министрами правительства и прессой с заявлением. После этого ее команда принялась за работу.
Первым шагом было выдать защитные костюмы всем судебно-медицинским экспертам, которые брали образцы с целью найти радиационный след, который должен был привести их к убийцам Литвиненко. И они нашли этот след везде, где искали: в «Сосновом баре», на кухнях отеля, в офисах Березовского, куда Литвиненко заглянул, прежде чем отправиться домой, в автомобиле Mercedes, на котором он доехал до Масуэлл Хилл.
Список зараженных мест стремительно расширялся, и скоро число таких мест достигло 50 только в самом Лондоне. Однако идти по этому радиационному следу было нелегко. Поскольку альфа-частицы очень тяжелые и действуют лишь на очень ограниченном расстоянии от их источника, следователям приходилось фактически ползать на четвереньках, собирая пробы на расстоянии двух-трех сантиметров от предполагаемого источника. Каждый раз, когда им удавалось обнаружить такой источник, за этим следовало его обезвреживание: твердые поверхности вычищались при помощи влажных полотенец и обрабатывались Decon-90, мощным средством, содержащим гидроксид калия, который способен дезинфицировать любую поверхность, соприкасавшуюся с полонием. Деревянные поверхности покрывались лаком, на стены наносился толстый слой краски, который способен задерживать радиацию до тех пор, пока полоний не примет одну из своих более безопасных форм. Ванны и раковины, чьи пористые поверхности впитали полоний-210, были разбиты на куски, которые затем были помещены в специальные мешки и отправлены на уничтожение как радиоактивные отходы.
Пока эксперты шли по потенциально смертельному следу, им пришлось исколесить весь Лондон. Чистка гостиницы Millennium Hotel заняла 19 дней: в работе по обеззараживанию приняли участие более 3 тысяч человек, и в ее процессе было обследовано около 700 человек.
Однако след полония-210 был не просто угрозой общественному здоровью. По нему шла и британская полиция. Высокая скорость распада делала полоний чрезвычайно привлекательным ядом для убийц: в конце концов, спустя всего пару недель его следы начинают полностью исчезать. Однако в тот момент, когда ведущим расследование офицерам сообщили, что именно убило Литвиненко, этот высокоэнергетический распад стал для них сигнальным огнем. Поскольку с течением времени полоний быстро распадается и видоизменяется в зависимости от того, произошел ли непосредственный контакт с ним или же он был проглочен и выделен с топом на поверхность кожи, полицейские могли установить хронологию событий. Все, что нужно было сделать полиции, это измерить мощность альфа-излучения. Вместо того чтобы скрыть имена убийц, яд нарисовал гигантскую горящую стрелу, указывающую прямо на них.
Руководителем расследования стал Питер Кларк (Peter Clarke) из отдела по борьбе с терроризмом, опытный офицер, который занимался расследованием терактов 7 июля 2005 года. Члены его команды понимали, что им необходимо идти по крайней мере по двум следам радиоактивности: первый след – это след, оставленный Литвиненко по дороге домой, и второй – след, оставленный его убийцей. Они не нашли никаких следов радиации в автобусе, на котором Литвиненко добрался до отеля, что свидетельствовало о том, что его отравили уже после того, как он туда приехал. Между тем, следы радиации были в «Сосновом баре» повсюду: под картиной, на стуле и на полу вокруг того места, где сидел Литвиненко. Следы радиации, а также показания старшего бармена Норберто Андраде, свидетельствовали о том, что яд был добавлен непосредственно в заварочный чайник.
Следователи использовали следы заражения, чтобы выяснить подробности передвижений двоих гостей бара, с которыми Литвиненко встречался, в течение нескольких недель, предшествовавших его отравлению .41-летний Дмитрий Ковтун и 40-летний Андрей Луговой дружили с детства и в юности вместе пошли на службу в КГБ. Они приехали в британскую столицу на несколько дней 16 октября, за две недели до отравления. Номера, в которых останавливались эти двое, в тихой гостинице Parkes Hotel, расположенной в таунхаусе в Найтсбридж, были заражены радиацией. Офицеры полиции нашли самолет, на котором они прилетели в Лондон, но дальше след обрывался: российская авиакомпания «Трансаэро» отказалась пустить следователей на борт самолета. Следы полония-210 были также обнаружены на борту самолета British Airways, на котором Луговой вернулся в Лондон 25 октября.
Находки следователей далеко не всегда были всего лишь следами радиации. В номере на восьмом этаже отеля The Sheraton на Парк-Лейн, где останавливался Луговой, были настолько высокие показания уровня альфа-излучения, что его пришлось опечатать на два месяца, чтобы он очистился. Кроме того, следователям пришлось разыскивать и обследовать всех гостей отеля, останавливавшихся в этом номере после Лугового.
В то время как Луговой распространял радиацию по своему номеру в отеле, Дмитрий Ковтун летел из Москвы в Гамбург на самолете компании «Аэрофлот». И снова российские власти отказались пустить британских экспертов на борт самолета для взятия проб. Тем не менее, немецкая полиция обнаружила, что квартира в Гамбурге, где Ковтун останавливался, была заражена радиацией. Во время своего пребывания там он оставил следы на всем, к чему прикасался.
Накануне отравления Луговой и Ковтун снова совершили перелет из Москвы в Лондон самолетом British Airways, в котором они также оставили следы полония-210. По прилету в Лондон Луговой воспользовался удобным случаем и сходил на футбольный матч: в тот день в рамках Лиги чемпионов встречались «Арсенал» и московский ЦСКА, некогда официальная команда советской армии. Следователи проверили номер его билета и записи камер наблюдения, чтобы определить место, где сидел Луговой: оно было настолько заражено радиацией, что его пришлось демонтировать и уничтожить с соблюдением всех мер предосторожности. Представители Агентства по защите здоровья населения испытали облегчение в связи с тем, что Луговой оставил не слишком много следов на стадионе и что им не пришлось проводить обеззараживание всего стадиона на 60 тысяч мест.
Итак, полоний-210 подробно рассказал следователям о передвижениях своих владельцев. Но, хотя Литвиненко встретился в баре сразу с двумя россиянами, он ни секунды не сомневался в том, кто из них несет ответственность за отравление.
Андрей Луговой представляет собой хрестоматийный пример уникальной традиции плетения заговоров, ставшей настолько привычной в современной России. Будучи весьма состоятельным человеком, он делает многомиллионные инвестиции в индустрии питания и услуг и владеет успешной компанией по производству напитков. Будучи весьма влиятельным человеком, он имеет связи с олигархами, а в недавнем прошлом он владел частной охранной организацией, услугами которой пользовались многие состоятельные люди. Будучи человеком, владеющим массой секретов, он пригласил Литвиненко на встречу под предлогом того, что им необходимо было спланировать поездку в Мадрид, чтобы передать испанским секретным службам некую информацию, касающуюся коррумпированной сети, связывающей российское правительство, организованную преступность и европейских бизнесменов.
В мае 2007 года генеральный прокурор Великобритании заявил, что он располагает достаточным количеством улик, чтобы предъявить Луговому обвинение в убийстве Литвиненко. Находясь в Москве, в абсолютной безопасности, Луговой ответил ему, что он был бы рад сотрудничать с властями Соединенного Королевства, но все обвинения в его адрес совершенно беспочвенны. Он также добавил, что эта ситуация является частью антироссийского заговора, за которым стоят британские спецслужбы. Британия обратилась к российским властям с требованием об экстрадиции Лугового. Российские власти ей отказали.
***
В следе, оставленным полонием-210, друзья Литвиненко усматривали не просто угасающие искры радиации. Они усматривали в нем акт мести, совершенный по приказу. Сам Литвиненко был уверен, что Луговой действовал по приказу ФСБ, которому в свою очередь отдавал распоряжения сам Путин. Литвиненко был уверен, что стал жертвой отравления в первую очередь из-за обвинений, которые он выдвинул против ФСБ и президента, в частности обвинений, о которых он подробно писал в книге «ФСБ взрывает Россию».
Но существует еще несколько теорий случившегося. Возможно, Литвиненко наконец поплатился за ту старую холодную вражду – за так называемое предательство принципов ФСБ. Его смерть могла также стать результатом его более поздней деятельности, связанной с британской секретной службой MI6 – хотя подробности его деятельности до сих пор остаются загадкой. Возможно, причиной убийства стало то, что он передавал испанским спецслужбам секретную информацию, которая всплыла в ноябре 2010 года в результате публикации на сайте Wikileaks текста дипломатических переговоров.
По этому поводу Люк Хардинг говорит следующее: «В апреле 2006 года он съездил в Испанию, а в ноябре его отравили. Информация, которую он передал испанским спецслужбам, была крайне щекотливой для верхушки российского правительства, и она непосредственно касалась его активов. А это уже довольно веская причина для убийства».
Независимо от того, было ли это убийство совершено Луговым или ФСБ, стоял ли за ним Путин или нет, был ли Литвиненко убит за свое предательство, за разглашение секретной информации или по какой-то иной причине, тень его смерти продолжает преследовать многих. И существует несколько весьма обоснованных причин полагать, что Британия является довольно опасным местом для тех, кто осмеливается бросить вызов властным структурам России.
С 2006 года в Лондоне и его пригородах была совершена серия убийств и нападений, в том числе расстрел российского банкира Германа Горбунцова в марте 2012 года, а также смерть при загадочных обстоятельствах 44-летнего финансового эксперта Александра Перепеличного в том же году. Перепеличный был найден мертвым всего в нескольких метрах от своего дома в тихом британском городке Вейбридже, находящемся в 30 километрах к юго-западу от Лондона. Тремя годами ранее он бежал из Москвы после того, как раскрыл мошенническую схему, в которой были замешаны сотрудники налоговых структур, члены преступных группировок и полиция.
Вскоре после его смерти и двух вскрытий, которые ничего не показали, один бывший агент КГБ и дезертир рассказал репортеру The Guardian о яде под названием фтористый натрий.
«Это вещество не имеет запаха и цвета. Его можно наносить на личные вещи – шариковые ручки, трубку телефона или дверные ручки – или помещать его в такие места, где жертва может его вдохнуть. Оно просто растворяется в теле жертвы. Никакое вскрытие не сможет его обнаружить».
Позже, 23 марта 2013 года, в истории Литвиненко произошел еще один резкий поворот: Борис Березовский был обнаружен мертвым в своей собственной ванной.
На его теле не было никаких следов борьбы. Полиция обнаружила на шее Березовского синяки, свидетельствовавшие о том, что он повесился. Самоубийство олигарха быстро нашло объяснение: в последнее время олигарх страдал депрессией, кроме того незадолго до своей смерти он обанкротился после проигрыша в суде дела против другого российского олигарха.
Юрий Фельштинский, который также является автором книги «Корпорация. Россия и КГБ во времена президента Путина», говорит, что это не может быть правдой. На самом деле Березовский был стеснен в средствах уже в течение нескольких лет, но незадолго до смерти ссыльному олигарху удалось вернуть себе почти миллиард долларов. А как же утверждения о том, что проигрыш в суде настолько его подкосил, что он решился на самоубийство? «Поверьте, Березовский был циничным и жестким человеком, он умел выживать, – говорит Фельштинский.
Перед смертью Березовский не оставил никакой записки. По словам представителя полиции, вероятность убийства «нельзя полностью исключать».
***
В России те люди, которые пытались разобраться в причинах убийства Литвиненко, были заинтригованы судьбой Андрея Лугового. В истории он по праву должен занять место врага путинской России: в прошлом он некоторое время работал на Березовского и даже сидел в тюрьме за то, что помог одному из помощников олигарха бежать из больницы, где его насильно удерживали по обвинению в мошенничестве. Кроме того, не стоит забывать о запланированной поездке в Испанию, которая потенциально могла поставить под угрозу интересы многих высокопоставленных российских чиновников.
Тем не менее, несмотря на связи, которые обычно делали людей жертвами путинской системы – те связи, из-за которых пострадали Березовский, Литвиненко и бесчисленное множество диссидентов , – после отравления Литвиненко в судьбе Лугового произошла масса положительных перемен. С тех пор он успел стать влиятельным политиком, вторым человеком в руководстве ультраправой Либерально-демократической партии России и заместителем председателя Комитета Государственной Думы по безопасности. Эти должности гарантируют ему с одной стороны власть, с другой – защиту от преследований. В ходе американских дипломатических переговоров, текст которых был опубликован Wikileaks, прозвучала фраза о том, что он «находится под личной защитой Путина».
Поскольку Луговой теперь пользуется защитой государства, те люди, которые пытаются выяснить правду о смерти Литвиненко, оказались в бесконечном лабиринте загадок.
В Соединенном Королевстве в октябре 2011 года, после долгой кампании за публичное расследование дела об убийстве Литвиненко, его вдова Марина, казалось, наконец добилась положительных результатов. Следователь Сэр Роберт Оуэн (Robert Owen) объявил о намерении провести подобное расследование.
В декабре 2012 года на одном из слушаний, предшествовавших этому расследованию, британские юристы объявили о том, что улики, которые им удалось собрать, «являются достаточно серьезными доказательствами виновности российского государства в смерти Александра Литвиненко». Двумя месяцами позже они обратились с прошением об экстрадиции Дмитрия Ковтуна. Подобно Луговому, Ковтун всегда отрицал свою причастность к отравлению. И, подобно Луговому, он отказался приехать в Британию, чтобы предстать перед судом.
***
Морозным утром Марина Литвиненко стояла у здания лондонского Королевского суда. На ней было теплое черное пальто и зимние перчатки, защищавшие ее от холода. «Конечно, это непросто, но я все понимаю, – сказала она, обращаясь к репортерам на английском. – Я все еще не утратила веры». Между тем, ее адвокаты не были столь сдержанными в высказываниях: они только что получили новости, ставшие «огромным разочарованием».
Это был март 2013 года, и до начала публичного расследования оставалось всего несколько недель, тем не менее, прошение Марины снова натолкнулось на преграду. Она только что услышала, как сэр Роберт «крайне неохотно» объявил о том, что публичное расследование откладывается еще на пять месяцев.
Это заявление Марину очень разочаровало, но не удивило. С момента мучительной смерти ее мужа прошло уже 2300 дней и более 16 периодов полураспада полония, который убил его. Этого времени оказалось достаточно для того, чтобы она привыкла к тому, что правда все время ускользает из ее рук.
Тем не менее, это стало для нее горьким ударом. Жизнь ее мужа показала, что предательство было неотъемлемой частью работы в секретных службах, но только его смерть продемонстрировала истинные масштабы этого предательства. Оно было повсюду – даже глоток чай мог оказаться смертельным. Доверять нельзя было никому, даже самым близким друзьям.
И новая отсрочка лишний раз это доказала. Какова была причина отсрочки? Несвоевременный ответ государственных чиновников, которые в течение нескольких месяцев тянули с ответом на запрос коронера. Более того, эти же государственные чиновники обратились с просьбой исключить из материалов дела определенную «секретную информацию», касавшуюся связей Литвиненко с их спецслужбами.
На этот раз под микроскопом оказалась уже не Москва. Медлительным правительством было правительство Великобритании, а вышеупомянутыми спецслужбами – небезызвестное агентство MI6.