«Владимир Путин никогда не спит — в отличие от своего самого знаменитого зарубежного коллеги по посту, — шутит The Washington Times. — Он перестроил внутриполитическую ситуацию в России по советскому образцу, что тешит сердца еще существующих приверженцев Советов, даже не чаявших снова увидеть такого человека».
Авторы редакционной статьи упоминают о влиянии мирового рынка нефти на российскую экономику и называют очень знакомой зависимость Путина от правительственной элиты, которая «пиявкой присосалась к экономике» — так же, как советская бюрократия. По оценке Геннадия Гудкова («видного бизнесмена и одного из исчезающе немногочисленных критиков Путина», как пишет газета), «в России с ее 140-миллионным населением сейчас в шесть раз больше бюрократов, чем во всем СССР с 286 млн жителей».
«Россия Путина больше похожа на банановую республику почти или вовсе без намека на идеологию, чем на марксистскую державу. Он пользуется дружеским сотрудничеством с РПЦ, совсем как цари в прошлые века. Однако он продолжает культивировать советское прошлое — взять, к примеру, возобновление почитания Феликса Дзержинского, основоположника внутренних репрессий. Однажды Путин назвал падение Советского Союза «величайшей катастрофой XX века», говорится в статье.
Российскую международную агрессию издание объясняет тем, что для Путина «восстановление былой славы — единственная стратегия, а для нее ему нужен американский враг».
«Как и у старого Советского Союза, у путинского режима есть мягкое и уязвимое экономическое подбрюшье. Для США невозможно представить более разумного поступка, чем дать задний ход политике администрации Обамы и разрешить экспорт газа и, возможно, нефти из американских изобильных запасов. Это продолжило бы дезинтеграцию российских рынков и уменьшило зависимость Европы от российской нефти — и все бы пошло к лучшему», — резюмирует редакция.