/Отрывок из книги/ «СЕРЕБРЕНИК. ТАЙНА ЗАУРБЕКА»
..Горное село Борзой в тот вечер встретило Саида тревогой и мраком. Отступившие с города боевики двинули в горы, и поэтому военные действия здесь велись усиленно. Кое-где на заснеженных горных тропах мелькали их тени в белых маскхалатах. В горах было тревожно и страшно. В принципе не только в горах. По всей республике творилось нечто невообразимое. Вся Чечня превратилась в один сожженный кусок мяса, на который даже грифам было страшно слетаться.
Это не была война. Войны так не ведутся. Воюют как правило равные, имеющие в равной степени военную оснащенность две страны, ставя друг перед другом четкие цели и зная во имя чего ведут свой конфликт. То что происходило в Чечне было массовое уничтожение малочисленнго народа огромной ядерной державой. И весь мир равнодушно за этим наблюдал, будто так и должно было быть…
После прочтения записей, найденных в тайнике отца, Саид был уверен, что уже никогда ничего не сможет заставить содрогнуться его сердце. Ему казалось, что в ту ночь он выплакал все слезы и навсегда обезболил свое сердце и душу, но то, что происходило ежедневно вокруг говорило об обратном.
Зачистки, бесчинства, кражи, убийства — все это стало обыкновенным и привычным явлением для чеченцев. Найденному трупу они радовались как кладу, а смерть воспринималась как награда… главное не оказаться в фильтрационном лагере или не стать едой для голодного пса, а просто умереть от пули это еще удача, которая не всем может подвернуться.
Федералы нашли для себя очень легкий и полезный способ наживы — торговля трупами шла только так. Уяснив для себя, что чеченцы одинаково дорожат как живыми так и мертвыми людьми, они нашли для себя способ заработать на этом денег.
Под видом проверки паспортного режима, они определяли более или менее состоятельные семьи, которые смогут выплатить денег, а забрать их человека не составляло большого труда, ведь как говорил Шаманов — чеченцы все бандиты от мала до велика, или хороший чечен — мертвый чечен.
А потом создавалась так называемая «карта смерти», где было отмечено кто где захоронен, чтобы отдать его родственникам за вознаграждение. Если родные вовремя не приносили деньги, или сумму приносили по частям, федералы гоняли их по всем этим точкам, якобы под предлогом, что не знают точное место.
Соседка Сайпуддина Зара попала в это число якобы состоятельных по мнению федералов семей. Вместе с единственным сыном она жила в старом отцовском доме мужа здесь в Борзое. Мужа убили еще в первую военную компанию, когда они выбирались из осажденного Грозного. После его гибели они с Исой перебрались в родовое село мужа и поселились здесь. Добротный вид этого дома и стал причиной того, что 19-летний Иса оказался в фильтрационном лагере. Зара не знала куда себя деть. На помощь одинокой вдове подключились как близкие так и дальние родственники, однотейповцы, представители рода ее мужа, да и просто не равнодушные люди.
Таких как Зара в Чечне было много, но и все же ее трагедия потрясла многих. Ровно год металась Зара по всей Чечне. Ее хрупкие женские руки перелопатили столько трупов, что ночами перед ее глазами вставали эти истерзанные лица с выколотыми глазами, отрезанными конечностями. Зара продолжала искать, а вокруг всегда витал грязный трупный запах. Среди живых и мертвых она искала своего мальчика, свою единственную опору и смысл жизни.
Это был конец марта, ближе к весеннему равноденствию, когда согласно чеченскому поверью зима и весна выходят на борьбу, поэтому в эти дни за день можно наблюдать как несколько времен года сменяют друг друга — то снег посыплет крупными хлопьями, то солнце по-летнему начнет припекать, то хлынет осенний дождь.
В тот день у Зары на руках было шесть тысяч долларов и полное надежды сердце, что сегодня она отвезет домой труп своего сына и на борзоевском родовом кладбище появится еще один свежий холм. Надежду, что ее ребенок жив федералы у нее убили еще в начале поисков.
Она приехала к назначенному месту вместе с двоюродным братом мужа. Ему не разрешили подъехать. Он остался стоять у дороги, а Зара села в военный УАЗ и поехала вместе с федералами. Они отъехали на достаточно большое расстояние. Зара издалека увидела огромную яму. Ей сказали спуститься и опознать своего, а потом федералы спустятся и достанут.
Зара осторожно спустилась. Здесь стоял страшный смрад от гниющих трупов. Они были беспорядочно раскинуты по всей яме. Некоторые были полностью оголенные, некоторые видно было что истязали. Зара сразу узнала Ису. Труп был свежим. Видимо его долго держали в фильтрационном лагере и только недавно убили.
Маленькое родимое пятно на лбу и губы, застывшие в вечной улыбке. Она только хотела крикнуть федералам, что готова, как дрогнул мизинец на руке трупа, который лежал рядом с ее сыном. Зару будто облили кипятком.
— Ты жив? — прошептала она трясущимися губами.
Грязная ладонь парня, которую она сжала в своей руке была теплой. Зара поняла, что он жив. Видимо он отключился после побоев и федералы выкинули его сюда вместе с трупами. Времени на раздумий у Зары не было, но перед глазами пробегало все, что она пережила за этот год, чтобы склониться над трупом своего юного сына. В Борзое, наверное, уже на тезет (похороны) стекаются люди, и готовятся вырыть могилу рядом с могилой отца Исы. Перед глазами встал и его образ. Интересно как бы поступил он?
Неважно, зато она поступит как мать, а это самое правильное решение. Бог уже один раз наградил ее этим поистине святым статусом, и теперь не важно чьей матерью быть — живому или мертвому… главное сохранить в себе это материнство. Зара поняла, что ее сына уже ничем не вернуть, и даже этот холмик на борзоевском кладбище, уже ничего для него не изменит. Эти холмы нужны живым как память, а мертвым они не помогут. Где-то, наверное, в Чечне не спится ночами матери того, на чьей руке только что зашевелился мизинец. И если Аллах оставил Заре такой выбор, она сделает так как велит ей материнское сердце.
— Я скажу, что ты мой сын… я вытаскиваю тебя как мертвого, не издавай ни звука — прошептала она. Парень почти безжизненной ладонью сделал попытку сжать ее руку.
Зара оглянулась. Она склонилась над трупом своего сына и нежно провела рукой по его юному лицу, которое даже не успело покрыться первой щетиной.
— Дала декъалвойла хьо, сан хьоме кIант къинтIера вала суна. Iиса, вайшиъ Эхартахь гур ду… (Пусть Аллах благословит тебя, мой родной мальчик… прости меня, я вынуждена тебя оставить здесь ради спасения жизни. Иса, мы обязательно встретимся в Вечном мире)
— Я готова! — крикнула Зара наверх.
Федерал спустился.
— Который?
— Вот, он, мой сын! — дрожащей рукой указала Зара.
Перекинув «труп» как мешок через плечо федерал вышел из ямы, а следом за ним и Зара.
Он бросил его на землю, а второй федерал со всей силы ударил «труп» лопатой по животу. Зара вскрикнула от ужаса. То ли ей показалось со страху, то ли на самом деле, парень немного дернулся.
— Дальше сама! Дотащишь его до дороги. Учти будешь под прицелом пока не дойдешь — рявкнул федерал. Они сели в машину, закрыв за собой двери, а из окна высунули дуло автомата.
Она незаметно провела рукой по сердцу. Бьется!
Зара взвалила его себе на плечо и прошла так некоторое время. Потом упала вместе с ним на землю. Дальше решила тащить его за собой как мешок.
— Потерпи, сынок! Еще немного и мы дойдем до машины… все хорошо… я отвезу тебя в Борзой… вылечу… там знаешь как красиво… горы, реки… тебя один воздух вылечит, ты крепкий, молодой, быстро встанешь. Ты даже похож немного на моего Ису. Все будет хорошо… весна наступила… как встанешь на ноги, найдешь свою мать… уедешь домой — бормотала все это время Зара.
Еле волоча за собой полуживого парня, она кое-как дошла до обочины дороги. Федералы остались далеко. Ахмед быстро вышел из машины. По ее лицу он понял, что что-то не так.
— Иса?
— Иса остался там — прошептала она с обезумевшими глазами.
— Что значит остался там? Зара, ты о чем? — удивился мужчина.
— Иса мертвый, а этот живой… я живого достала… — прошептала Зара, и обессилевшая рухнула на землю, потеряв сознание.
Они приехали в Борзой. Открытые ворота, родственники, старики, местный мулла… За время дороги Зара пришла в себя и сидела на заднем сидении, сжимая в своей руке худую ладонь парня.
Ахмед не знал как и что ему сказать людям. Он остановил машину и устало опустил голову на руль. После небольшой паузы, Зара будто поняв его мысли, резко выпрямившись, произнесла:
— Я сама всем скажу.
Она уверенно вышла из машины и подошла к престарелому дяде своего мужа Абдулбеку.
— Ващи, ты старший в нашем роду… во всем мы советуемся с тобой… поэтому хочу сразу тебе сказать… я не привезла Ису… он остался там среди трупов. Когда я спустилась в эту яму на опознание, я заметила среди трупов живого парня… я сказала, что он и есть мой мертвый сын и вытащила его… я не знаю как вы все оцените мой поступок и правильно ли я сделала.
Среди людей прошел гул изумления.
— Ты сделала так, как должна была сделать любая чеченская мать! Я горжусь тобой, дочка! Вместо смерти в этот дом пришла жизнь! Значит так суждено было Аллаху! Алхьамдулиллах1! Хвала Аллаху — Свят Он и Велик! — вскрикнул Абдулбек.
— Где этот парень?
— Ему же надо помощь оказать?
— Чей он? — начали раздаваться вокруг голоса.
Парень не был в сознании. Его занесли в дом. Собравшиеся прочитали мовлид и провели зикр, почтив память Исы. А Зара начала выхаживать того, кому сохранила жизнь…
Саида потрясла эта история. Вместе с дядей Сайпулой он помогал соседям в подготовке к похоронам и также как все ожидал, что с минуты на минуту приедет Зара и они предадут земле ее сына. Но потом Саид был сражен как и все остальные люди, собравшиеся в этом дворе.
Он навсегда запомнил этот день и печальный образ Зары, которая в черном платке гордой поступью пройдя среди толпы людей, словно исповедь произнесла эти слова. Саида затрясло изнутри. Он вспомнил откровение отца, которое прочитал накануне. Как велика жертвенность чеченского народа! В этом и кроется весь ответ на вопрос почему веками, после нескольких геноцидов, этот народ словно выброшенное в землю семя произрастает снова и снова.
Чувствуя вину за весь народ, отдает собственного ребенка чужой женщине его отец, а потом через десятилетия чеченская женщина, оставляя труп собственного ребенка, достает чужого сына, потому что ей дорога любая чеченская жизнь.
После стольких бед опустошенный Саид чувствовал как его нутро снова наполняется как старый потрескавшийся сосуд, в который залили воду. Подвиг, совершенный Зарой, будто напомнил ему, что будущее за чеченским народом, за народом чья любовь к жизни и к Родине сильнее тысячных смертей…
Вот так проходили дни в заснеженных чеченских горах, где, сменяя друг друга словно день и ночь, жизнь и смерть ходили рука об руку…
Исмаил Акаев.
Chechenews.com
14.12.21.