Какие «сокровища» спрятаны в стульях нового кабинета правительства

Предновогодние назначения и перестановки во власти трактовали и как проявление растерянности Владимира Путина, впервые столкнувшегося со стихийным и широким недовольством его политикой и им персонально, и чуть ли не как подготовку нового ГКЧП. Они являются реакцией на новую политическую реальность, и это сомнений не вызывает. Однако любопытно рассмотреть новый расклад сил в высших эшелонах власти не только в контексте итогов думских и подготовки президентских выборов, но и как обновление роли самого правительства.

До сих пор, как бы ни проходили какие угодно выборы, правительство было собранием по преимуществу технократов-экспертов, а не чистых политиков. При прочих равных условиях можно было говорить, что контуры экономической политики, а ее проведение — главная функция правительства, задавали люди, разделявшие определенные принципы. Другое дело, что эти контуры на высшем политическом уровне охотно нарушались.

С отставкой Алексея Кудрина «экономический блок» правительства обезглавлен, а значит, разоружен. Теперь в правительство десантируются на вице-премьерские посты люди, сделавшие себе имя не в экспертном сообществе, а в политике, причем политике вполне определенного толка.

Даже тогда, когда в правительстве политик меняет именно политика, а не эксперта, как это имеет место при замене Сергея Иванова на Дмитрия Рогозина, речь идет о разных политиках.

Рогозин не станет отсиживаться в кабинетной тиши. Он не откажется сокрушать телекамеры обличениями происков его западных коллег, чтобы нарастить расходы на курируемые им ведомства, — от гособоронзаказа (хотя его нынешний уровень производители элементарно не могут переварить, им остается его только пилить) до ракетно-космической отрасли и атомной энергетики. Причем действовать Рогозин будет на хорошо освоенном и практически всегда востребованном Кремлем и частью общества поле так называемой национальной внешней политики. А в ней фантомные боли по былому великодержавному статусу перевешивают скучные экономические расчеты.

Сурков в правительстве никого не меняет. Путину пришлось специально очертить круг его обязанностей. Что получилось, не исключено, что намеренно, анекдотично: от программы ГЛОНАСС до модернизации образования, науки и здравоохранения. Вице-премьер по ГЛОНАСС и тому подобной модернизации — звучит издевательски.

Но Сурков может не согласиться считать выброс из Кремля почетной ссылкой. Если же его навыки будут объединены с натиском Рогозина (оба свежих вице-премьера отвечают за модернизацию, в погонах и без), то против такого тандема будет трудно устоять.

Сурков и Рогозин близки и в откровенном презрении к тем экономическим принципам, которые отстаивал Кудрин. Ровно три года назад, в январе 2009 года Сурков выдал замечательный афоризм: «Кризис не преодолеть, высылая на борьбу с ним вялое ополчение счетоводов». Кризис снова у ворот, а главы ополченцев в правительстве нет.

Противостоять лоббистам расширения госрасходов масштаба Суркова и Рогозина, скорее всего, будет некому. Даже если куратором экономического блока в новом кабинете станет Аркадий Дворкович, блоку Суркова—Рогозина по силам его смять. К тому же не исключено, что в новое правительство, чтобы сгладить протестные выступления, будут введены представители парламентской оппозиции. Все они придерживаются по-разному выраженной, но левой ориентации, то есть согласны с афоризмом Суркова. К тому же из правительства предусмотрительно убрали прежнего вице-премьера, куратора социальной политики и грамотного, а не доморощенного экономиста Александра Жукова.

Все это значит, что правительство меняет ориентацию. Соответствующая операция проходит в самое неподходящее время. Во всем мире действует правило: экономический кризис — время политики по рецептам скупых правых либералов, подъем — пора щедрых социал-демократов. В Москве, похоже, излишне увлеклись переводом часов.

Новая ориентация правительства не сулит России ничего хорошего. Она разоружает страну перед кризисом.