Товарищ Пастухов призывает не отметать с порога позицию сторонников компромисса с Кремлем. Такой компромисс товарищ Пастухов представляет себе как некий «Брестский мир» или, вернее, перемирие.
Достигается соглашение о прекращении огня, а все политические вопросы выносятся на будущие переговоры о мире. Это типичное «замораживание конфликта», при котором агрессор получает возможность неопределенно долго удерживать за собой фактически захваченные территории.
Тов. Пастухов приводит два аргумента в поддержку подобной позиции. Во-первых, это позволит сохранить десятки (если не сотни) тысяч человеческих жизней. Во-вторых, бескомпромиссная ставка на победу может обернуться поражением. Затяжная, изнурительная война на истощение с противником, значительно превосходящим Украину по ресурсам, может надломить дух нации, которая просто не выдержит всего этого напряжения, всей этой боли и потеряет волю к борьбе.
Тов. Пастухов приветствует как свидетельство прогресса цивилизации тот факт, что мир стал воспринимать зло болезненнее, чем раньше. Но тут же призывает не забывать, что людям всегда приходилось сосуществовать со злом. В том числе и с несправедливостью империалистического насилия. Мирились же с советскими вторжениями в Чехословакию и Афганистан. И как-то договаривались с кремлевскими властителями. А потом постепенно их побеждали.
Правда, сам тов. Пастухов признался историку Алексею Венедиктову, что в этой позиции есть фатальная уязвимость. Никто не знает, согласится ли на такой компромисс «русская красавица». А что если она сбрендила настолько, что ей уже мало быть столбовою дворянкой и она хочет быть владычицей морскою? И чтобы престарелая англосаксонская «владычица морей» была у нее на посылках. Тов. Пастухов признался, что сам для себя пока не может ответить на вопрос, кто такой мистер Путин: Гитлер или Брежнев?
Пославший войска в Чехословакию и Афганистан Леонид Ильич Брежнев, безусловно, не был «лапушкой», которым сегодня многие пытаются его представить. Он был классическим тоталитарным диктатором, о чем говорит и тов. Пастухов. Он был негодяем, как и любой диктатор. Но он принадлежал к тем самым «рациональным негодяям», о появлении которых в кремлевской правящей клике вот уже двадцать лет мечтают отечественные либералы. Чтобы начать с ними договариваться.
Как это ни покажется парадоксальным, но при всей жестокости советских властителей, при всей чудовищности совершенных ими злодеяний, практически все они были «рациональными негодяями». Как это ни покажется парадоксальным, таковыми их делала их идеологическая упертость. При всей своей выморочности, советская ересь в марксизме опиралась на рационалистическую традицию европейской мысли. Это и позволяло Свободному миру как-то договариваться с кремлевскими временщиками. Именно это сделало возможным сравнительно мирный, «бархатный» уход СССР из истории.
Наиболее ярко это проявилось в наиболее радикальной форме фашизма — германском нацизме с его увлечением мистицизмом и оккультизмом. С его маниакальным стремлением к мировому господству. Маниакальным стремлением доказать, что немцы круче англосаксов, впавших в «вырожденческий рационализм». Вот поэтому оказалось невозможным договориться с Гитлером. Пришлось добивать его в его собственном логове.
Режим Путина — это режим вчерашних братков, обезумевших от внезапно свалившейся на них неограниченной и бесконтрольной власти над огромной страной. Упивающихся этой властью. У них быстро развилась мания величия. При этом они не изжили комплекс неполноценности уголовников, которых не принимают за равных в «приличном обществе». И они тоже одержимы стремлением доказать, что они круче англосаксов.
Эти комплексы легли на глубоко укорененную в сознании части российского общества традицию ультраконсервативной мысли, в которой в роли «сумрачного германского гения» выступает «угрюмый народ-богоносец». Которому так же не писаны никакие законы, потому что он выше их. Который так же переступает через все границы рациональности. И так же противостоит все тем же англосаксам.
Эти нацистские корни идеологии путинизма недавно блестяще показал сам тов. Пастухов. И вызывает недоумение, почему он до сих пор не может ответить для себя на вопрос, кто такой мистер Путин: Гитлер или Брежнев?
Нацизм, гитлеризм — это не только совокупность некоторых идеологических и программных установок в сочетании с определенными управленческими практиками. Это еще и степень расчеловечивания людей и приведения их в состояние невменяемости. Именно это, а не мобилизационные технологии сами по себе, определили масштаб нацистских злодеяний.
Можно бесконечно спорить о различиях машины политической мобилизации в путинской России и гитлеровской Германии. Разумеется, в XXI веке эта машина будет выглядеть несколько иначе, чем почти сто лет назад. Но степень расчеловечивания и отрицания реальности как в правящей элите, так и в развращенной ею части общества — вполне на уровне рейха.
С Путиным не удастся договориться точно так же, как не удалось договориться с Гитлером. Ну какой ему резон соглашаться на «замораживание конфликта» по формуле Пастухова? Захваченные территории политически не закреплены, Запад вооружает украинскую армию и обучает ее новым оружием пользоваться, санкции никто не ослабляет. Это не вариант для Путина. Он будет продолжать продавливать политические уступки, несовместимые с существованием современного международного порядка. Он будет продолжать повышать ставки. И ломать волю противника к сопротивлению болевыми приемами.
Миру приходится платить за свои ошибки. За то, что проглядели и допустили возрождение нацизма в России. Платить приходится человеческими жизнями. А новые ошибки лишь увеличивают цену. Придерживая оружие, которое позволило бы украинской армии перейти в контрнаступление, Запад движется к новому Дюнкерку и новому Перл-Харбору. Тов. Пастухов вкрадчиво подталкивает Запад в этом направлении.
Chechenews.com
29.05.22.