Военные преступления российских оккупантов в Чечне.
Передо мной – куски опаленных курток, джинсов, носков, свитеров и рубашек. Я их собирала на поле под селением Мескер-Юрт на восточной его окраине. Люди, которые носили эти обрывки, были живы еще недавно, ели клубнику этого урожая, а их сестры стирали для них вот эти куртки, джинсы, носки, свитера и рубашки. Потом тут началась «зачистка».
21 мая рано утром Мескер-Юрт окружили войска. Были блокированы все дороги, ведущие в село, и все улицы-переулки внутри. Военные загоняли людей в дома и дворы (их в селе 1967), не разрешая выходить за ворота и выгонять на выпас скотину. Штаб операции расположился на сельской окраине. Там был организован и «временный фильтропункт». Днем солдаты уводили на фильтропункт мужчин от 12 лет и старше. А ночью уезжали на БТРах в палаточный лагерь на окраине вокруг штаба.
Таким образом, вечерами передвижение по селу было возможным. И поэтому уже 22 мая военные обнаружили сидячую забастовку: в 4 утра матери образовали плотное кольцо вокруг мечети, в которой укрыли своих сыновей, и потребовали пропустить всех их «через компьютер» (федеральные списки на членов бандформирований), то бишь прилюдно, публично проверить, какие за кем грехи, и если таковых нет, чтобы это было публично же подтверждено.
Военные согласились. И каждый мужчина дважды прошел «через компьютер». И каждому в паспорте была сделана специальная отметка.
Однако сидение у мечети продолжилось: матери никак не хотели поверить, что сыновей не заберут поодиночке, если все они разойдутся по домам. Тогда военные сообщили, что все должны пройти еще и через «живой компьютер». «Живой» — это агенты из числа мескерюртовцев. Их посадили за темные стекла машин, и тех, на кого они указывали, отправляли в фильтропункт. И оттуда никто не возвращался таким же, как уходил.
25-летний Адам Темирсултанов, например, 4 июня был возвращен трупом с разрубленной на две части головой и тремя вырванными пальцами на руке. Адам тоже благополучно дважды прошел «через компьютер» – то есть «не был, не состоял, не участвовал», но «живой» его приговорил.
С 45-летнего Шарпудди (вымышленное имя) федералы сначала взяли расписку, что «нет претензий», а потом повезли на пытки вместе с племянником. Шарпудди хотели распять, как до него еще одного, прибитого за ноги и за руки на сколоченный грубый крест, но потом заспешили и ограничились только руками, пробитыми гвоздями. Смотрю на эти дырки в ладонях в подсохших бурых корочках – и не могу посмотреть Шарпудди в глаза.
Еще Шарпудди просил федералов, чтобы племянника не били, а всю порцию «выдали» ему. Военные ответили: «Хорошо, бить не будем». И швырнули племяннику в брюки взрывпакет, и парень в возрасте 19 лет, неженатый и бездетный, теперь в таком состоянии, что детей у него, видимо, и не будет. Как и жены.
Многих (скольких, никто не знает и уже не узнает) задержанных и пытаемых федералы свозили на то самое «поле смерти» и взрывали – заметали следы. Несколько семей в итоге похоронили по ступне или только по кисти.
Источник: politkovskaya.novayagazeta.ru
27.08.16.