Аукей Коллинз\Aukai Collins, американец, принявший Ислам и взявший себе мусульманское имя Абу Муджахид\Abu Mudjahid. Воевал в Чечне под командованием Хаттаба.
Справка Washington ProFile. Аукею Коллинзу 28 лет. В 1995 и 1999 годах принимал участие в боевых действиях в Чечне на стороне сепаратистов. В Чечне Коллинз лишился ноги. Коллинз утверждает что на родину он вернулся по просьбе чеченцев для сбора денег и медикаментов. В США бывший моджахед опубликовал книгу «Мой Джихад»\My Jihad.
Коллинз, бывший участник уличной банды, принял Ислам в 18-летнем возрасте. После обращения он начал вести более размеренный образ жизни и стал осведомителем ЦРУ\CIA и ФБР\FBI в среде исламских радикалов. Кроме всего прочего, Коллинз является почитателем войск СС, как он выражается, с «военной точки зрения», а также считает, что Бен Ладен не является истинным моджахедом. Ныне он живет в городе Балтиморе с женой и четырехлетним сыном. Его бывшая жена и дочь остались в Чечне (связь с ними прервалась три года назад), другая — в Саудовской Аравии.
Вопрос: Почему Вы оказались в Чечне?
Коллинз: Этому есть много причин. Конечно, есть Босния, есть Кашмир, есть много других мест в мире. Но ситуация в Чечне наиболее ясна. Тут все просто, как черное и белое — народ Чечни воюет против российской армии, небольшой народ сопротивляется иностранному вторжению. Это и стало главной причиной, почему я выбрал Чечню.
Вопрос: Что чеченцы думают о перспективах этой войны? Как ее можно прекратить?
Коллинз: Большинство чеченских бойцов считают, что, без сомнений, они добьются победы. Они знают, что это потребует больших потерь и усилий, но никто, с кем я разговаривал, не сомневался в победе. Они были убеждены, что могут разбить русских, и обрести независимость. У них было страстное желание быть независимыми и строить свои жизни так, как они считают нужным.
Вопрос: Вы встречались с чеченским лидерами?
Коллинз: Я был под командованием Хаттаба, он был лидером иностранных добровольцев. Я встречался с генералом Басаевым, с рядом других полевых командиров. Я никогда не видел Масхадова — занимая место лидера, на самом деле он реально не контролирует ситуацию.
Вопрос: А кто контролирует ситуацию?
Коллинз: Полевые командиры. Басаев был одним из наиболее влиятельных полевых командиров. Тогда был крайне могущественным Ала Удин\Ala Udin, но его убили.
Вопрос: Каково Ваше общее представление о стратегии чеченских лидеров?
Коллинз: Конечно, Басаев и другие командиры отдавали приказы, но у них не было официальной командной структуры. Некоторые из них сотрудничали время от времени. Они были одной большой командой, но каждый занимался реализацией своих планов. Лично я думаю, что они так успешно воевали с русскими именно потому, что у них не было главнокомандующих, общего штаба и т.д. Поэтому русские и не могут уничтожить их лидеров – как только они убивают одного, другой немедленно занимает место убитого.
Вопрос: Что Вы думаете о качестве российских войск?
Коллинз: У меня было несколько встреч с ними, в том числе и мирных. Периодически мы договаривались о перемирии для проведения переговоров: русские генералы хотели чего-то от чеченцев, а чеченские командиры от русских, они встречались посреди поля и вели переговоры. Главное, что я могу сказать, что российская армия — это не современная армия.
Например, я и несколько других ребят из группы, в которой я был, много раз уходили в разведку. Однажды мы увидели российскую базу, которую кто-то обстреливал. Мы были на вершине холма и не видели начала атаки. Мы немедленно связались с нашим штабом и сообщили об увиденном. У тех была мощная радиостанция, и они связались с другими группами и полевыми командирами. Как выяснилось, никто из чеченцев не атаковал русских – они воевали друг с другом. Таких случаев было достаточно много.
Причины могут быть разные. Иногда командиру батальона нужна амуниция, например, продовольствие или сапоги, он обращается за помощью к другому командиру, и если тот отказывает — между ними начинается бой. Я не говорю о нескольких выстрелах, я говорю о боях: танк против танка, вертолет против вертолета. Конечно, такое не случается каждый день, но все-таки происходит достаточно часто. Русские войска полностью дезорганизованы — командир может отдать приказ захватить деревню, чтобы насиловать и грабить. Я глубоко сомневаюсь, что его командование отдало ему такой приказ, но я также сомневаюсь, что он понесет наказание за подобные действия.
Вопрос: Насколько точно освещают американские СМИ чеченскую войну?
Коллинз: Я не думаю, что все они пишут точно. Многие не понимают, что чеченцы были и продолжают быть мусульманами. И Хаттаб, и другие добровольцы не могли экспортировать в Чечню идею независимости и идею джихада. В Чечне идет сражение мусульман против иностранцев, топчущих их землю. Лишь небольшое число местных жителей поддерживает Москву, 90% чеченцев сражается с российской армией за независимость.
Это очень простой конфликт, а мне приходится читать, что-то вроде «это чеченские повстанцы, которые убивают мирных жителей, которые не знают как укрыться от перекрестного огня». Например, в 1999 году чеченские моджахеды и несколько десятков арабских добровольцев — всего около 3 тыс. человек — защищали Грозный. Когда Вы читаете сообщения об этих боях, там обязательно написано, что «мирное население было под перекрестным огнем и т.д.». Но каждый моджахед стремился защищать население от российской армии.
Вопрос: Насколько на Ваш взгляд сегодня сильны чеченцы по сравнению с тем, что было пять лет назад?
Коллинз: Я предполагаю, что они могли стать только сильнее. Я думаю, что во время передышки в 1996-1999 годах Басаев, Хаттаб и другие полевые командиры прекрасно понимали, что русские вернутся, никто не мог предположить, что мир будет продолжаться долго. Я думаю, что они хорошо использовали это время, накопив вооружение и снаряжение, тренируя бойцов и совершенствуя свою тактику. Как я уже говорил, у них нет больших командных структур.
В 1999 году они создали общий совет моджахедов, в который входят все полевые командиры. Стратегические планы разрабатывает совет, тактические вопросы решает непосредственно полевой командир.
На «охоту» посылают специальные разведывательно-диверсионные группы, состоящие из 12-15 человек, у которых есть территория, в пределах которой эти группы действуют автономно. Члены этих групп хорошо вооружены и действуют очень эффективно. Когда есть необходимость провести более сложную операцию, эти группы объединяются.
Я думаю, что в результате действий этих групп, русские за один день теряют 20-60 солдат убитыми и ранеными, 3-4 бронемашины и несколько военных автомобилей. Это происходит каждый день в течение долгого времени. Это классическая партизанская стратегия, которая победит российскую армию.
У чеченцев никогда не будет недостатка в оружии, пока русские войска находятся в Чечне.
Вопрос: Откуда у чеченцев средства на столь хорошую экипировку?
Коллинз: На этот вопрос ответить несложно. Это оружие осталось с первой войны, часть они берут или покупают у русских солдат. Хорошо известно, что за чемодан водки можно получить несколько ящиков патронов или гранат. Русские командиры сами продают часть своего оружия и снаряжения. У чеченцев никогда не будет недостатка в оружии, пока русские войска находятся в Чечне.
Вопрос: Российская пресса часто сообщает, что чеченцы управляются арабами, связанными с международными террористическими организациями. Как Вы можете прокомментировать это?
Коллинз: Это абсолютный бред. Хаттаб (пресса называла его иорданцем, хотя он родом из Саудовской Аравии) имеет длинную военную историю. Хаттаб принял участие в войне с Советами в Афганистане, когда ему было 16 или 17 лет. Некоторое время он был под началом Бен Ладена, у них были одни идеи . Потом он взял семейные деньги, создал свою собственную организацию. Он воевал в Таджикистане против коммунистического режима, а позже оказался в Чечне. Хаттаб всегда был на линии огня. Да, он знал Бен Ладена, но Бен Ладен тогда был связан с ЦРУ. А потом Хаттаб начал свою собственную игру в Чечне и создал свою организацию.
Когда русские пытаются доказать, что у чеченских моджахедов есть контакты с международными террористическими организациями, это они делают только для того, чтобы получить международную поддержку своих действий. Но Хаттаб не попал ни в один перечень террористов, которых разыскивала американская разведка.
Вопрос: Вы были в составе группы иностранных добровольцев. Как велика была эта группа?
Коллинз: В большинстве своем, это были люди Хаттаба — арабы. В 1995-1996 годах их было около 40 человек, в большинстве ветераны Афганистана. Было несколько китайцев из мусульманских провинций, несколько европейцев из Германии, Англии. Иностранцев никогда не было более двухсот.
Вопрос: Это интервью будут читать в России. Вы хотите что-нибудь сказать именно российским читателям?
Коллинз: Жители России должны быть более активны в том, чтобы остановить эту войну. Они должны использовать все легальные возможности, чтобы противостоять войне. Они должны понять, что происходит на этой войне. Они должны представить себе, что происходит в городе, когда его обстреливают из танков и ракет «Град». Или как из деревни выходит российский танковый батальон, каждый танк или БМП которого нагружен коврами и мебелью из ограбленных домов. Батальоны российской армии входят в города и села, чтобы насиловать и грабить. Правозащитники имеют множество доказательств этому.
В любом случае российская армия потерпит поражение, но сколько за это время прольется крови мирных жителей, сколько молодых русских солдат погибнет. Никто не ответит, почему 17-18 летние русские мальчики погибают в месте, называемом Чечня?
Много раз я разговаривал с чеченцами. И все они говорили мне одно и то же: «Мы просто хотим жить нашей жизнью и практиковать нашу религию. Мы не хотим думать о том, что делает Россия, мы не хотим нападать на нее, мы не хотим завоевывать ее. Мы просто хотим жить».
23.09.02.
Chechenews.com
14.07.18.