Бедные русские, бедные русские, бедные русские. Они так и не могут по сей день закончить не только свою кровавую гражданскую войну, но и вторую мировую. Которую это дурачье называет «отечественной», хотя и отечества у них нет уже 102 года.
Ничего у них нет. Только фрустрация и горе. Боль и растерянность. А под ними ложь и кровь. У этих «иностранцев» на территориях бывшей российской империи нет ничего. Космический холод небытия. Ни корней, ни жизни, ни соков. Ни вчера, ни сегодня, ни завтра. Нуль. Снег. И летом и зимой. Душа у них замерзла навек. Там всё в снегу и во льду. Ни кола, ни двора. Ни ума, ни дела, ни души, ни тела. Бедные, блуждающие по холодной пустыне «вечные странники». Под плетьми погонщиков скота, где скот сам народ. А кто хлещет плетьми? Сами себя и охаживают в кровь.
Вот ведь, «судьба». Катастрофическая несвобода души и угнетенность ума выражается в коллективном самоубийстве. Вечной войне больного ума, больной души, при больной голове и изможденном «теле». Войне насмерть. С кем? Они не знают. И никогда не смогут ответить. Самоубийца уничтожает себя от невозможности жить. Причину он всегда придумает. «Разочарование», «неправильный мир», «нет справедливости», «правды нет», «веры нет», «кругом враги» хрипит умирающий остаток русской души и остатков мозга. Самоубийца лишил себя воздуха, отрезал себе яйца, связал по рукам и ногам и «жалуется», что ему «тяжко жить». Самоубийца «воюет» только с жизнью.
Абсурд. Да, жизнь вообще абсурд. «Русская жизнь — абсурд в форме гротеска и фарса. Иначе русскому самоубийце «не интересно». Если жизнь абсурд, и в ней «нет правды», русский сделает смерть и абсурд такими пошлыми и нелепыми, что все оторопеют. Скоро у них «день победы», когда они с фотками умерших на убогих кладбищенских палках начнут бегать по улицам и площадям, забываясь в истерическом делириуме беспамятства, алкогольной горячки и бессильной злобы на себя, повернутой кукловодами «наружу». Куда угодно, только не в свое прогнившее нутро. Чувствуют, что там ад и ужас.
«Всех порву» — захлебывается адским криком русский трус с трепещущей от ужаса за столетнюю бестолочь, убийство, самоунижение и самоубийство душой. Только не глянуть на себя в зеркало. Нет для человека большей муки, чем жить без прошлого, будущего, не имея настоящего и не зная ради чего он живет. Так живут русские в беспрестанной муке уже 100 лет. Знали, что «верили в ложь». А теперь знают, что от правды не уйдешь. И мучаются, сгорая, как фитили от трусости и отвращения к себе и миру. Запутываясь всё больше во лжи и крови. Чем дольше «пьянка», тем страшнее будет похмелье.
Русский — вечный агрессивный трус и пьяница, фанфарон и мерзкий плут, кричащий во всю глотку пошлый деревенский актеришко. Превосходная степень вульгарности — это русский, запутавшийся насмерть в истории, где он и палач и жертва, и актер и режиссер и вечный разлагающийся труп. От отчаяния неприспособленности к жизни убивает себя. Русский нигилист. Бездарь, возжелавшая великого таланта и ума, которого в ней и быть не могло и не может. Тогда возненавидевшая весь мир. Весь космос, не только мир. Последнее столетие русской агонии — это вопль отчаяния о неспособности делать то, на что наглый, упоенный самодовольством кретин «замахнулся». Как всегда провинциально, «по-актерски». Только, на сей раз «в последний раз».
Когда у этих несчастных русских наступит день просветления, или, хотя бы, день победы? Когда они станут его тихо поминать по домам 8го мая, в день победы с остальным миром, который честно добивался победы без фанфаронства, актерства, вечной русской пошлости, нарочито излишней крови и белогорячечной тупости крепостного умишки русского неандертальца.
Будет ли? Будет, конечно. Только до этого русский актеришко выпьет свою хмельную чашу до дна. Пока не изойдет криком, болью, кровью и полным бессилием. Русская дурь выходит только вместе с отлетевшей душой. Когда отлетит душа России, изнасилованная и не пережившая насилия в 1917м году, мучающаяся до сих пор, тогда начнется генетическое оздоровления этих безумцев-импотентов, несчастных, смешных, буфонных трагикомических садо-мазохистов мировой истории. Только после долгих мук наступит трезвость, беспощадный анализ, определение прошлого, настоящего и будущего. Будет мучительно рождаться новый народ, новая жизнь, новая эра, новая культура, новая страна.
ОТ Andreï Gavrilov
Adam Dervishev
Chechenews.com
01.05.19.