Кто сказал, что Запад после холодной войны утратил свои экспертные знания о России?
Королевский институт международных отношений Великобритании Chatham House обнародовал 58-страничный доклад «Российский вызов», в котором есть множество блестящих и исключительно правильных оценок идеологических первопричин, методов работы и экономических особенностей режима российского президента Владимира Путина. Я не нашел никаких изъянов в тех фактах и анализе, которые представили опытные авторы доклада, в том числе, два бывших британских посла в Москве.
И все-таки скудость конструктивных предложений в докладе показывает, что Путин вполне успешно вовлек Россию и Запад в непродуктивное перетягивание каната, которое не решит никаких проблем.
Положения доклада о том, как стороны дошли до такой точки, в высшей степени реалистичны. В первые три года своего правления Путин выступал за более тесную интеграцию с Европой и Западом в целом, но потом он поменял направление, отдав предпочтение укреплению государства, побуждаемый к этому улучшением экономического положения своей страны. В результате его ценности и цели вошли в противоречие с европейскими.
Последовали стычки из-за расширения Евросоюза и НАТО, а кульминацией стал украинский кризис. Между тем, системная коррупция, государственный централизм и ухудшение условий торговли создали структурные проблемы в российской экономике, приведя ее к спаду. Но Путину удалось представить эту ситуацию россиянам как часть западного заговора против их страны, и поэтому его в ближайшее время вряд ли кто-то станет свергать. Путин сегодня занимает настолько важное место в политической системе России, что сейчас невозможно предугадать, какой руководитель придет ему на смену.
Авторы излагают факты системно, с указанием симптомов и последствий. С разных углов они приходят к выводу о неизбежности патовой ситуации. Бывший посол Великобритании в России Родерик Лайн (Roderic Lyne) следующим образом описывает то затруднительное положение, в которое попал Путин:
Он не может допустить, чтобы на него смотрели как на отступающего. Он должен создавать то, что сможет представить в качестве победы. Но это очень дорогостоящая конфронтация, и так будет и впредь. Чем дольше она продлится, тем труднее ему будет показывать, что она выгодна для России. Путину приходится постоянно убеждать свой народ, что это борьба за выживание.
С другой стороны, Запад тоже не может отступать, пишет Джеймс Шерр (James Sherr), который до недавнего времени руководил в Chatham House программой по России и Евразии:
Предательство Украины (а как еще это назвать?), а вскоре после этого Молдавии и Грузии увеличит число вишистских государств в Европе, которые не будут испытывать никакой любви к остаткам Запада, и уж тем более уважения. Тогда латвийцы или поляки смогут с полным на то основанием спросить: если Запад не желает отстаивать Парижскую хартию всеми средствами, кроме войны, то разве он станет отстаивать Североатлантический договор посредством войны при возникновении «гибридной» угрозы?
Трудно урегулировать конфликт в том случае, когда ни одна из сторон не желает отступать. Экономическими санкциями, которые стали прямым ответом на агрессию Путина, не удалось добиться никаких практических целей. Они оказались контрпродуктивными, дав обратный результат.
Как пишет Филип Хэнсон (Philip Hanson), подготовивший экономическую часть доклада:
Действующие на данный момент санкции вряд ли вызовут такие экономические неурядицы, которые породят потребность в радикальных переменах. Напротив, они дают российскому руководству весьма удобного козла отпущения, которого можно винить в стагфляции: Запад. Также существует мнение, что они укрепляют силы национализма и государственности, которые выступают в России против бескомпромиссных рыночных реформ. Даже если национализм и государственный централизм укрепляли свои позиции в России и в ее политическом руководстве еще до 2014 года, это все равно является серьезным непреднамеренным следствием западных санкций.
Тем не менее, Запад сегодня оказался в западне своей санкционной политики. Он не может отступать в этом вопросе, как и во всех остальных. «Ослабление санкций при сохранении неизменной ситуации на Украине, — пишет Хэнсон, — подает свой собственный сигнал о том, что Запад отступает, и что можно безнаказанно совершать новые авантюры».
Тотальная война против России — это еще один вариант, но я еще не видел, чтобы с таким предложением выступил какой-нибудь серьезный эксперт. Нет этого и в докладе Chatham House.
По сути дела, их совет сводится к тому, что надо выждать. Они говорят, что Запад должен поддерживать Украину, превращая ее в сильное, самодостаточное и суверенное государство, должен поощрять европейские устремления других бывших советских республик, а также повышать авторитет Организации Североатлантического договора. В более широком плане Запад должен вооружаться, противодействовать кремлевской пропаганде, лишать Россию рычагов политического влияния на энергетических рынках и сохранять санкции. Ни в коем случае нельзя возвращаться к обычному состоянию отношений с Россией. Со временем российское руководство сменится, и появится возможность снова наладить с ним контакты, говорят авторы доклада. И даже если новый режим будет «хуже» путинского с точки зрения Запада, у него не будет той проблемы, какая есть у Путина — невозможность отступать.
Недостаток этих рекомендаций в том, что в них излагается, по сути дела, пассивная политика, которая зависит от пассивности Путина. Если говорить об этом шахматной терминологией, то Путин не в патовой ситуации, а в ситуации цугцванга. Он вынужден делать новые ходы, даже если они ухудшают его позиции. И все из-за того, что он должен как и прежде продвигать и отстаивать среди россиян свою концепцию «войны цивилизаций». Для него недопустимы длительные затишья, ему необходимы все новые события, чтобы аудитория не расслаблялась.
Если западные лидеры не просигнализируют о своей готовности к нормализации отношений, например, путем отмены санкций с одновременным замораживанием конфликта на востоке Украины, либо же путем принуждения Украины к занятию более мягкой позиции в вопросе реинтеграции удерживаемых сепаратистами территорий, то Путин может еще больше обострить этот конфликт.
В последние дни на Донбассе с новой силой вспыхнули боевые действия. Пророссийские повстанцы атакуют, но не могут пока взять город Марьинку, расположенный недалеко от Донецка. Если посмотреть на недавние события, то можно сделать следующий вывод: когда повстанцы терпят военные поражения, приходят регулярные российские войска и громят украинскую армию. Если шаткое перемирие будет сорвано, и все повторится, Запад уже не сможет вести свою игру в выжидание. Он может принять решение о вооружении Украины, и тогда она вместо восстановления своей экономики втянется в разрушительную полномасштабную войну. Иными словами, для Запада патовая ситуация тоже может превратиться в цугцванг.
Прекрасно понимая первопричины и нынешнее состояние «российского вызова», лучшие западные эксперты, а следовательно, и западные лидеры не могут набраться храбрости, чтобы занять твердую позицию. Как и после аннексии Крыма, выбор перед ними стоит очень простой: воевать до победы или договариваться. Выждать не получится.