Существует несколько сценариев развития событий, при которых путинский режим падет. Можно обозначить основные из них по аналогии с известными историческими событиями: «Бункер» (финал Гитлера), «Табакерка» (конец Павла 1), «Перестройка» (крах СССР), «Круглый стол» (уход Ярузельского), «Февраль» (гибель империи Романовых).
1. «Бункер»
Для того чтобы загнать Путина в условный «бункер», то есть в полную международную изоляцию, грозящую его режиму катастрофой, необходима жесткая бескомпромиссная позиция Запада. Однако события последних лет демонстрируют, что западные страны совершенно не готовы к какому-то серьезному противостоянию с путинским режимом, по крайней мере, при нынешнем уровне исходящей от него угрозы.
Только открытое нападение Путина на одну из стран НАТО могло бы изменить эту ситуацию. Но, к счастью для человечества, российский диктатор, несмотря на очевидную психическую неадекватность, все-таки не самоубийца и не так безумен, чтобы начать глобальную войну.
2. «Табакерка»
Вероятность внутриэлитного заговора тоже очень невысока. Правящую верхушку России составляют лично преданные Путину люди, зачастую связанные с ним общим профессиональным прошлым, взглядами на мир, криминальными практиками. Путин выполняет в этой среде роль арбитра или, точнее, вора в законе, разрешающего многочисленные конфликты среди «братвы». В результате любые элитные группировки зависят от его протекции. А уход Путина способен нарушить хрупкий мир в его окружении и привести там к катастрофической войне всех против всех. Путин – залог стабильности режима, гарант безнаказанного криминального обогащения правящей элиты. Никто в «братве» сейчас не пойдет против своего «пахана».
3. «Перестройка»
На серьезные реформы, ведущие к сущностному изменению режима, опять-таки шансов очень мало. Нет ничего страшнее для Путина и его поколения силовиков, чем горбачевская «перестройка». Их привычный мир, идеалы, которые внушали им во всяких школах КГБ, рухнули из-за нее. В результате в какой-то момент «силовики» резко потеряли в статусе. Трудно представить, что они пойдут на повторение этих событий.
А главное, путинская олигархия не может не понимать, что ее режим, как и советский, держится на насилии. Любая его либерализация неизбежно приведет к краху. Путинская верхушка помнит, что в результате перестройки рухнул СССР и не хочет такой судьбы для собственного режима. Она не будет рубить сук, на котором сидит.
4. «Круглый стол»
Недавно на конференции в литовском Тракае я был свидетелем такой забавной ситуации. Несколько известных российских оппозиционеров, в том числе Ходорковский, делились с аудиторией своими надеждами на то, что власти со временем будут вынуждены сесть за круглый стол с оппозицией. На это один литовский политик задал им примерно такой вопрос: «А Путин с компанией хоть знают, что вы собираетесь с ними садиться за круглый стол?». Слушатели засмеялись. Ситуация с «круглым столом» похожа на бородатый анекдот.
– Вы знаете, Рабинович выдает свою дочь за Ротшильда.
– И как? Успешно?
– Полдела сделано – она согласна. Осталось только уговорить Ротшильда.
Вот и оппозиция согласна на «круглый стол», осталось только уговорить власти.
Я не могу представить обстоятельства, при которых Путин и компания начнут серьезные переговоры с оппозиционерами. В Кремле не могут не понимать, что такой «круглый стол» будет только промежуточным финишем перед полным крахом режима, как это было в той же Польше при Ярузельском.
Но даже не это главное. У власти в стране люди с кастовой воровской (или близкой ей чекистской) психологией. Они считают себя «высшей мастью». А оппозиционеры для них (как и все люди не из их среды) – лохи, годные только для того, чтобы их прессовать и обманывать. Правящим ворам, грубо говоря, западло будет сесть с этими «лохами» за «круглый стол». Можете представить Усманова, ведущего на равных переговоры с Навальным, или Сечина – с Каспаровым? Скорее путинский «блатняк» будет, как режим Мадуро в Венесуэле, отстреливаться до последнего.
Все вышеперечисленные варианты в обозримом будущем маловероятны. Однако последний из них («Февраль») имеет все же больше шансов на реализацию, чем остальные.
5. «Февраль»
Возможен ли сейчас взрыв массового недовольства, способный опрокинуть режим? Острый интерес в обществе к антикоррупционным расследованиям А. Навального, выведшим недавно на улицы десятки тысяч человек, свидетельствуют, что такой вариант не исключен. В России зреет социальное недовольство, усиливаются противоречия между основной массой населения и привилегированной верхушкой. Правительство крайне непопулярно. Медведев теперь такой же общественный аллерген, как Штюрмер и Протопопов в 1917 году. Вызывающая роскошь, в которой живут чиновники и олигархи, ставшие новой наследственной «аристократией», вызывает все большее возмущение в испытывающей серьезные экономические трудности стране.
Авантюристический, разорительный курс путинских властей способен привести к усугублению экономического и социального кризиса, к военным и внешнеполитическим поражениям. Тогда подспудно зреющее массовое недовольство может прорваться наружу. Более того, такая ситуация возможно (как это было и в 1917 году) повлияет и на поведение рядового состава силовых структур, тихо ненавидящего свое зажравшееся начальство. В этом случае власти не смогут эффективно подавлять протесты.
Конечно, пока невозможно оценить шансы на подобное развитие событий. Однако они есть. В истории огромное значение имеет случайность. При определенном стечении обстоятельств Россия может получить шанс на народную революцию, способную вывести страну на европейский демократический путь развития.