В последнее воскресенье ноября в России отмечают День матери – в Чечне поздравления от высших чиновников в первую очередь принимает мать главы республики Аймани Кадырова. Ее называют «символом добра, сострадания и справедливости» и «выдающейся матерью, которая воспитала «главу Чечни».
В то же время, республика лидирует по числу семейных похищений детей в России, обращения к правозащитникам от жертв домашнего насилия в республике участились за последние два года, а с начала войны против Украины местные власти публично обвиняют матерей в неспособности воспитать «настоящих мужчин», которые добровольно отправились бы на войну.
Уроженки Чечни, которые в разное время были вынуждены покинуть республику из-за давления властей или родных, рассказали сайту Кавказ.Реалии о том, как в действительности государство относится к матерям.
Сацита, Германия
Мы жили в одном из чеченских сел, на окраине аула. Это были лихие нулевые, в лесу оставалась небольшая группа боевиков. Вечерами их можно было встретить, прогуливающихся по нашей улице. У меня трое детей – сын и две дочери. Сыну было 16 лет, когда он познакомился с ребятами из той группы боевиков. Как я потом узнала, он исполнял какие-то их маленькие поручения: то в магазин сбегает за хлебом или на рынок за мясом, то еще что-то… Когда ему исполнилось 17, к нам нагрянули силовики вместе с местным участковым, сына забрали, пытали, обвинили в пособничестве боевикам. Я продала все, чтобы нанять адвоката и вытащить ребенка, мне это удалось, так как к тому времени он еще не достиг совершеннолетия. И тем не менее, он находился под «колпаком». Всей семьей нас забирали в участок, меня оскорбляли, материли в присутствии моего сына, упрекали, что я плохая мать. Один раз, когда сын попытался меня защитить, на него накинулись стаей, избили. Это было ужасно… Жизнь стала невыносимой. Через знакомых мы сделали загранпаспорта и уехали из страны.
Мне было 35 лет, когда скончался мой муж. Я скромно зарабатывала на хлеб, всю свою молодость и жизнь посвятила детям – из-за оплошности сына-подростка, я не заслуживала такого унижения… Сейчас мы живем в свободной стране, где высоко ценится положение женщины, матери. Мои дети устроены, получили образование, знают языки. Говорят, что мать дает своему ребенку жизнь, а отец – дорогу в мир. Мне кажется, я преуспела и в том, и в этом.
Мой сын часто говорит мне: «Спасибо, мама, что не бросила, а поддержала, поняла и простила». И его слова высшая похвала для меня.
Румиса, Чечня
У меня двое сыновей, они живут с отцом, моим бывшим мужем. После пяти лет брака он снял квартиру в Грозном и женился [во второй раз]. В выходные приезжал в село к нам, но не помогал ни в хозяйстве, ни финансами – весь дом и его пожилые родители были на мне. Я работала, но того, что зарабатывала, нам не хватало. Когда я просила как-то поддержать нас, всегда был один ответ: «Не нравится, уходи, я сам воспитаю своих сыновей». Время шло. В один из таких дней бывший муж меня избил, со сломанным носом я ушла от него, забрав детей. За меня не заступились даже родители мужа, хоть и знали об агрессивном характере своего сына.
Через месяц он дал мне развод и силой забрал у меня детей, я обращалась к местному кадию (мусульманский судья – Прим.ред.), написала на мужа заявление – ни закон, ни общество не защитили меня. Многочисленные мои родственники давили на меня, требуя не позорить их и забрать заявление на бывшего мужа.
Более того, бывший муж без каких-либо юридических оснований лишил меня родительских прав и увез детей со своей новой женой в Турцию. Я обивала пороги всевозможных инстанций, однако, ни правоохранительные органы, ни религиозные деятели, ни мои родственники не заняли мою сторону, не сделали ничего, чтобы защитить мои права как матери.
В День матери я слышу по телевизору высокопарные слова, что «рай находится под ногами матерей«, а «женщина в Чечне имеет равные права с мужчиной». Но почему такие матери, как я, не защищены законом?
Правозащитница Фатима Газиева, Бельгия
Вся жизнь чеченской женщины-матери – это подвиг. Во время многочисленных бомбежек и обстрелов в ходе двух войн, матери прикрывали своими телами детей, доставали для них еду и воду, старались успокоить их. В годы бедствий, когда мужчина воюет, именно матери выносят на своих плечах все тяготы по сохранению семьи. Так было и в Чечне. Причем в семьях менялись роли, мужчины уходили на войну, а женщина брала ответственность на себя за семью.
Я посчитала своим долгом как-то противостоять российской агрессии. По воле судьбы я встретила чеченскую правозащитницу Зайнап Гашаеву и на тропу войны мы вышли вдвоем, это был очень тернистый и сложный путь. После моего похищения российскими спецслужбами 3 сентября 2004 года, я понимала, что мне опасно оставаться в России, но я не могла оставить работу.
Но в 2009 году в ноябре я была вынуждена эмигрировать ради своей семьи. Я все время боялась за своих детей, особенно за младшую дочь – в Чечне происходило беззаконие, спецслужбы могли похитить моих детей. Сейчас, в эмиграции, я ощущаю себя в безопасности. Я почувствовала себя свободной, когда пересекла границу России. Поняла, что могу все начать заново, после всего, что мне выпало пережить за много лет.
Сегодня республика оккупирована Россией, там не лучшие времена. Все критики и диссиденты убиты, мужское население подвергается насилию, их отправляют в Украину. Матери в сегодняшней Чечне находятся в вакууме – они боятся не только говорить, но и мыслить. Я их не осуждаю, я понимаю, сколько слез ими пролито за своих сыновей. И сегодня я продолжаю говорить о несправедливостях прошлого – и бороться за то, чтобы добиться справедливости в настоящем.
Отправят в ад: бежавшего от участия в войне уроженца Чечни могут выслать из Франции
Лариса, Швеция
Я – обычная мама. У меня пятеро детей. Я вышла замуж, как многие девушки на Кавказе, совсем юной. У нас с мужем были хорошие отношения, но я никогда не мечтала о такой большой семье. Мне всегда казалось, что двух или трех детей будет достаточно. Я хотела дать им все: воспитание, хорошее образование, свое внимание, но судьба распорядилась иначе. Где один ребенок – там и второй, где второй – там и третий. Наша жизнь была непростой: я растила детей в бедности, часто в абсолютной нищете.
Многие могут спросить: зачем рожать, если не можешь прокормить? Когда я выходила замуж, мне казалось, что все будет иначе. Муж обещал, что я смогу учиться, работать, строить карьеру. Но первая беременность изменила мои планы, а дальше я уже шла по этому пути, вкладывая всю душу в детей. Я всегда стремилась воспитывать их правильно: учила читать, писать, думать. Когда мы приходили в гости, мне часто говорили: «Какие у вас воспитанные дети!» Это давало мне силы.
Со временем я нашла свое призвание. Я всегда любила читать, а позже начала писать – в те времена был популярен «Живой журнал», и я завела блог. Однажды меня пригласили на работу пресс-секретарем в одно из министерств. Однако писать сухие релизы мне быстро наскучило и я ушла в журналистику – стала фрилансером, писала о своей республике, о том, как живут простые люди. Но в Чечне писать честно – значит рисковать. Знакомые из правоохранительных органов предупредили, что я в опасности, мою деятельность заметили власти. Мне пришлось спешно уехать — сначала из республики, а потом и из России.
Жизнь изменилась в один миг – я смогла забрать с собой только самого младшего ребенка. Старшие уже взрослые, у них свои семьи, но я не могу вернуться в Россию, а они не могут приехать ко мне. Мы общаемся по видеосвязи, но это не заменяет живого присутствия. Я не видела, как мой сын стал отцом. Не смогла проводить свою дочь замуж. В день ее свадьбы я улыбалась, чтобы не показывать боль, но внутри чувствовала себя виноватой. Как будто моя работа, мое желание быть полезной миру отняли у меня самое дорогое.
С мужем мы развелись. Он остался в Чечне, женился снова. В День матери дети звонят мне – я улыбаюсь и шучу, чтобы не выдать грусть. Но для меня этот день стал днем одиночества. Я верю, что однажды смогу обнять их всех, но пока я здесь, а они там. И с этим приходится жить.
Правозащитница Зайнап Гашаева, Швеция
Я стала мамой в 20 лет. Сейчас мне 70, у меня четверо детей. Мы живем вместе, но далеко за пределами своей родины.
Уехать мне пришлось из-за моей правозащитной деятельности, это было очень болезненным решением. Я обращалась ко многим видным деятелям Чечни перед отъездом – я не видела ничего незаконного в своей деятельности, мне хотелось узнать, кому я так мешаю. Один человек из муфтията сказал мне открыто: «Зайнап, на тебе крест поставили уже год назад, просто не удается осуществить». Это было последней каплей…
И вот я в Швеции, здесь мои дети и внуки. Довольна ли я, что уехала? Конечно! Это государство дает мне полное обеспечение, следит за нашим здоровьем, внуки получают обучение, говорят на четырех языках. Можно многое перечислить, только я очень скучаю по дому, близким, по любимым местам.
Состоялась ли я как мать? Об этом лучше бы спросить у детей. При всем моем желании, конечно, не смогла им дать все. Мои мечты разрушили две войны, я часто оставляла их с отцом: семья в Москве, а работа в Чечне. И уезжала я порой на полгода. Однажды после возвращения я рассказала жуткую историю о детях, проживающих в лагерях беженцев. Выслушав меня, моя дочь сказала, что готова жить в лагере, лишь бы только со мной рядом.
Я очень благодарна отцу наших детей, что он меня, не совсем стандартную чеченскую женщину, выдержал, и сохранил семью. Можно много говорить о роли матери, но каждая семья – это дом, очаг, безопасность семьи. Хочется пожелать матерям Чечни, которые остались живут там, встречаясь с большими препятствиями, сил для борьбы за каждое сердечко, которому мы даем жизнь, а забирает ее война.
- Зарема Мусаева – мать чеченских братьев-оппозиционеров Янгулбаевых. В январе 2022 года кадыровцы похитили ее из квартиры в Нижнем Новгороде. В прошлом июле суд в Чечне приговорил страдающую инсулинозависимым диабетом и рядом других хронических заболеваний к пяти с половиной годам лишения свободы. В ноябре ее допросили по новому уголовному делу о «дезорганизации деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества». Она проходит по нему в статусе подозреваемой.
- По официальной статистике 2024 года, Чечня признана лидером по показателю рождаемости и демографическому росту населения. В регионе проживает 144 тысяч многодетных семей, однако одной из первых женщин в России, получивших звание «Мать-героиня» стала супруга главы Чечни Медни Кадырова. Сам глава Чечни заявлял, что в их семье 14 детей. Второй женщиной в республике с таким званием является жена премьер-министра Чечни Магомеда Даудова – Асет Даудова. На сайте парламента Чечни сказано, что у Даудовых 12 детей: 6 мальчиков и 6 девочек.
- Как следует из указа, удостоились они наград «за большие заслуги в укреплении института семьи и воспитании детей». Само звание было вновь учреждено в России в августе прошлого года, а награда вручается женщинам, воспитавшим 10 и более детей.
Chechenes.com
25.11.24.