— Здравствуйте, вы врач?
— Ну да, я. Что случилось?
На главврача республиканской клинической больницы смотрел худой старик. Хасану Ахмедову показалось его лицо знакомым, но он никак не мог вспомнить, где он видел этого мужчину.
Старик был худ, и казался немного истощенным, но стать и поведения его были совсем не старчеcкими, скорее, наоборот: если бы не худоба и впалые щёки, он вполне мог бы сойти за взрослого мужчину в расцвете сил.
— Подлечиться мне надо, силы восстановить, а то уже немощный совсем стал, пока пас этих треклятых овец на склонах, — начал жаловаться старик.
— Подлечим, того гляди, после курса и невесту даже найдем. Как вас зовут, Ваша? — подбодрил Хасан старика.
— Магомед я. Ты насчет денег не волнуйся, они у меня есть, что надо — оплачу.
— Какие деньги, ваша? За все платит государство. Карта есть медицинская?
— Откуда? За всю жизнь ни разу у врачей не был.
— Не беда, — махнул рукой врач после секундного раздумья, — Все сделаем, а пока пройдемте за мной.
Таких пациентов у Хасана было достаточно. Вечно эти старики спускаются с гор и нарушают привычный устоявшийся режим. Практически все они не имели медицинских карт, не знали свою историю болезней, и что самое странное, не были привиты. И как они там в горах живут без прививок? Хасан вспомнил как работал в призывной комиссии. С горных районов приводили сильных, здоровых парней — кровь с молоком! И все без шрамов на руках.
Дедушку Магомеда определили в палату, утрясли вопрос с документами, и начали курс реабилитации. Дедуля оказался бойким. Уже с первой недели он начал заигрывать с медсестрами. Одной пообещал нарвать горных цветов, а другой — поймать и подарить детеныша горного тура. Медсестры от такого рыцаря были в восторге.
А на десятый день, когда ночью по коридорам между палат начал шататься нализавшийся сторож Сан Саныч, — сорокалетняя детина в метр восемьдесят восемь, — утихомирил пьяницу, да так, что тот на следующий день заявился с официальным визитом, бритый и причесанный, попросил извинения, и долго стоял виновато у койки дедушки Магомеда.
— Хасан Тахирович, откуда этот дедушка? — спрашивала главврача старшая медсестра Татьяна Павловна, — Я, конечно, слышала, что горцы — народ особенный, но никогда не думала, что дедушка в таких годах может и за себя и за других постоять.
— Не рассказывает, — вздохнул главврач, — но мне больше интересно другое: что он сказал такого Сан Санычу? Он уже несколько дней не пьет и строго дежурит.
— И то верно! — рассмеялась Татьяна Павловна.
Сан Саныч переменился. Его было не узнать. Слова дедушки Магомеда оказали на него магическое влияние. Сторож перестал опаздывать, приходил вовремя, был галантен и вежлив, а при каждом удобном случае заглядывал в палату горца.
За две недели дедушка немного окреп. На вопросы врачей, где он так истощал, семидесятилетний Магомед отвечал уклончиво. Переходил на истории, байки. Впрочем, этим он и завоевал расположение персонала.
К нему никто не приходил, никто не навещал. Сам дедуля любил прогуляться по территории больницы. Часто слушал радио. Старый приемник хрипел на всю палату, но никто не жаловался. Почему-то дедушка добавлял звук, когда в приемнике начинали передавать новости о спецоперации КГБ в горах Чечено-Ингушетии.
— Что-то важное в горах происходит, ваша? — спросил зашедший в палату Хасан Тахирович.
— Кхех! — прокашлялся дедушка Магомед и сделал потише радио, — скотину пасти некому. Юрт-да, наверное, меня заждался. А еще милиция по горам кого-то ищет. Коров же каждый день надо пасти, а то они не нагуляют ничего, совсем как я станут, исхудалые!
Врач рассмеялся шутке. Он представил худощавых коров на койках в пижамах, жующих жвачку.
— Магомед, почему вы не рассказываете о своих близких? У вас нет никого?
— Почему же, есть. Дочка есть. Она в Грузии живет. Она не знает, что я здесь, в больнице. В их ауле телеграфа нет. А если бы узнала, сразу бы вспорхнула и прилетела.
— А сыновей нет?
— И сыновья есть. Только я давно их уже не видел. И внуки, наверное, где-то бегают…
Хасан задумался. «Зря начал этот разговор» — подумал врач, — «тема-то видимо, больная. И как можно порвать свои связи с отцом? Что за дети?». Но старика этот разговор ничуть не огорчил. Хасан уже хотел сменить тему разговора, как в палату вошла Татьяна Павловна.
— Хасан Тахирович, тут участковый вас спрашивает.
— Иду.
На улице у входа стоял участковый Борис Таранов. 30-тилетний милиционер никогда не заходил в больницу, и все встречи с главврачом проводил на улице, у дверей больницы. Однажды он признался, что не переносит запаха хлорки — начинает сворачивать живот. Эти воспоминания у участковогор остались еще с детства. Вот и сейчас, стоит на улице и вытирает платком вспотевший лоб.
— Хасан Тахирович, извините, что оторвал от работы, здравствуйте.
— Здравствуйте, Борис, — пожал руку Хасан, — Вы меня только по важным делам отвлекаете, ничего страшного. Что-то срочное?
— Да. Приказано обойти все важные объекты и предупредить служащих. В городе опасный преступник, который убил нескольких милиционеров и военных. Подробности сказали не афишировать, да и нам самим ничего не сказали, видимо в управлении сами чего-то натворили и теперь не знают, как концы с концами свести, в общем, вы будьте бдительны. Возможно, ему медицинская помощь понадобится. Чуть что, звоните в 02.
— Обязательно, Борис Сергеевич. Будем бдительны.
— До встречи!
— Счастливо.
«Не хватало еще раненного преступника в больнице» — чертыхался про себя Хасан.
— Татьяна Павловна, зайдите в кабинет. И позовите Сан Саныча» — бросил главврач и прошел в свой кабинет.
Обычно визиты Бориса Сергеевича носили формальный характер. Только раз милиционер пришел таким же взволнованным: в день, когда в приемное отделение поступил раненный в ДТП — сын заместителя начальника УГРО. И вот второй визит, такой же странный и волнительный. Рецидивист? В Грозном? Убил нескольких? Да что это за человек такой? Зверь и нелюдь!
— Татьяна Павловна, предупредите весь персонал, чтобы при поступлении подозрительных больных сразу сообщали или мне, или вам.
— В каком смысле подозрительные? Наполеоны и Чингисханы? — попыталась пошутить медсестра.
— В прямом! В Грозном рецидивист. Но говорить об этом персоналу не стоит. Слухи пойдут. Возможно ему нужна будет срочная медицинская помощь. Я так думаю, мы даже и подозревать не будем о том, кто это такой. Так что, ушки на макушке и хвост пистолетом! Словестного портрета нет. Известно только, что это мужчина. И судя по всему, недюжей силы.
— Вызывали? — в дверь просунулся сторож.
— Сан Саныч, зайди. У нас что-нибудь пропадало?
— Ничего.
— Будь начеку. Если чего не досчитаешься, или что-то подозрительное, в общем, любая мелочь — бегом ко мне. Понял?
— Понял.
— Смотри у меня. А то деда Магомеда на тебя натравлю!
— Да ладно…
Бурча что-то под нос, сторож вышел.
— Нашли на него, наконец, управу, — довольно вздохнула медсестра.
— Да, дед Магомед кого хочет может на место поставить! Он у нас…
И тут в голове главврача все прояснилось! Ну конечно же. Вот почему лицо дедушки ему показалось знакомым! Это же не дедушка Магомед. Это старик, которого ищут военные и милиция. Вот уже несколько недель в горах идут спецоперации, а он тут, в Грозном. Спокойно себе отлеживается, старый лис, как в норе. Вот это да! Вот откуда эта худоба, утомленность, обветренность. Вот откуда такой характер.
— Что с вами? — хлопнула ресницами Татьяна Павловна.
— Ничего! Занимайтесь делами. Я сейчас.
Оставив медсестру в кабинете, Хасан Тахирович двинулся в палату. «Он же на фото в усах был, потому и не узнал его, бритого. Вот это лис, вот это лисяра. Что же теперь делать?» — с этими мыслями главврач больницы подошел к дверям палаты. «Будь что будет. Хотя бы поговорю» — подумал главврач и толкнул дверь палаты.
Койка была пуста. Рядом на тумбочке из под радиоприемника виднелся исписанный листок бумаги. Главврач посмотрел на других пациентов: кто-то спал, кто-то читал газету. Хасан Тахирович незаметно вытянул листок и прочитал написанное.
Произнеси он прочитанное вслух, многие в палате повскакивали бы со своих коек, ведь одно имя нагоняло настоящий страх и трепет: «Спасибо за помощь. Вы хороший врач. Кстати, вы лечили Хасуху Магомадова».
Источник: govzalla.com
12.10.16.