Падение Алеппо всего лишь за несколько недель до ухода президента Барака Обамы из Белого дома является подходящим символом его ближневосточной политики, заключавшейся в выводах войск и отступлениях. Прискорбные картины разрушенного города являются демонстрацией реальной цены стремления Обамы отстраниться от ситуации в Сирии.

Однако он, по всей видимости, нисколько не сожалеет об этом. В ходе своей пресс-конференции Обама попытался обосновать свое бездействие знакомой всем ложной альтернативой: он заявил, что США должны были либо не вмешиваться в конфликт, либо отдать приказ о массированном вторжении по иракской модели.

Но все это лишь очевидная выдумка, призванная предотвратить дискуссии и споры о случившемся. На начальном этапе гражданской войны народное восстание набирало обороты. В тот момент единственным, что помогало удерживать шаткое равновесие, был контроль режима над воздушным пространством. Тогда США с небольшим риском и издержками для себя могли бы объявить в Сирии бесполетную зону, как было в Ираке в течение многих лет после войны в Персидском заливе в 1991 году.

США могли бы с легкостью уничтожить самолеты и вертолеты правительства Сирии еще на аэродромах и изрыть их воронками так, чтобы они стали непригодными для использования. Такой шаг изменил бы стратегическую ситуацию до самого конца войны.

Все это помешало бы России направить в Сирию свою авиацию, поскольку ей пришлось бы выступить против американской авиации в борьбе за господство в воздухе. Не столкнувшись со сдерживающим фактором со стороны США, Россия и вмешалась в конфликт, решительным образом изменив баланс сил и отправив повстанцев в Алеппо в небытие. Россияне особенно активно наносили удары по больницам и другим гражданским целям, из-за чего повстанцам приходилось выбирать между полным уничтожение и капитуляцией.

Они выбрали капитуляцию.

Обама никогда не понимал, что роль сверхдержавы в локальном конфликте заключается не в том, чтобы обязательно вмешиваться в борьбу и вводить свои войска, а в том, чтобы удержать сверхдержаву-противника от вмешательства, которое может изменить ход войны. Именно это Вашингтон и сделал в 1973 году во время войны Судного дня, когда Москва пригрозила отправить свои войска на поддержку Египта, а президент Никсон поднял ядерный статус США до Defcon 3. Тогда Кремлю пришлось отступиться.

Именно благодаря угрозе ответного удара со стороны США Западная Германия, Южная Корея и Тайвань сохраняли свою свободу и независимость на протяжении полувека холодной войны.

Это называется сдерживанием. Однако у Обамы никогда не было авторитета, чтобы сдержать кого-либо или что-то либо. В конечном счете, роль величайшей державы оказалась сведена к выступлениям в ООН. «Вы действительно не способны испытывать стыд?» — спрашивала американский посол Саманта Пауэр (Samantha Power) у палачей Алеппо. Как будто мы не знаем ответ на этот вопрос. На самом деле нам тоже должно быть стыдно за нашу безграничную наивность, потому что Вашингтон отправлял госсекретаря Керри договариваться с Россией то об одном унизительном соглашении о прекращении огня, то о другом.

Даже сейчас дискуссия вокруг Сирии не внушает оптимизма. Ее тон страдальческий и эмоциональный, а ведется она исключительно в терминах морали. Холодному стратегическому расчету уделяется гораздо меньше внимания.

Асад никогда не был другом США. Но сегодня он окончательно перестал быть независимым игроком. Его, по сути, вернули на трон, но уже в качестве марионетки Ирана и России. Сирия стала платформой, передовой базой, с которой оба эти ревизионистских режима могут проецировать свою власть в регионе.

Иран будет использовать Сирию для реализации своего стремления доминировать на арабском Ближнем Востоке. Россия будет использовать свои базы ВМФ и ВВС, чтобы контролировать суннитские арабские страны и ограничивать влияние США в регионе.

Это уже происходит. На этой неделе главы министерств иностранных дел и министерств обороны России, Ирана и Турции провели в Москве встречу, на которой было положено начало определению судьбы Сирии. Обратите внимание на то, кого там не было. Впервые за четыре десятилетия США — некогда доминирующая держава в регионе — утратили свою роль.

После падения Алеппо и разгона повстанцев нам придется очень долго восстанавливать свое влияние, которое мы растеряли за последние восемь лет. Избранный президент Дональд Трамп говорит о создании безопасных зон. Но ему следует проявлять осторожность. Нет смысла пытаться делать то, что нужно было сделать пять лет назад. Сейчас условия для этого намного хуже. Россия и Иран контролируют ситуацию. Поддержание безопасности подобных безопасных зон будет затратным и рискованным. Для этого потребуется разместить там многочисленный контингент сухопутных войск, что может привести к военному столкновению с Россией.

И зачем это нужно? Муки совести нельзя назвать убедительной причиной. Вторжения, которые носят исключительно гуманитарный характер — от Сомали до Ливии — как правило, плохо заканчиваются. Мы можем заявить о своем «долге защищать», однако когда не затронуты интересы США, вмешательство становится невозможно поддерживать. И при первых же потерях мы возвращаемся домой.

В Алеппо вред нанесен, город уничтожен, его жители этнически зачищены. Для нас нет варианта действий постфактум. Если Вашингтон и попытается вернуть себе потерянную в Алеппо честь, это будет сделано на совершенно ином поле боя.

Источник: The Washington Post, США

23.12.16.