Апостроф: Что будет с декоммунизацией? Будет ли существовать Институт национальной памяти, кто его может возглавить и что вообще будет с вашими начинаниями?
Владимир Вятрович: Учитывая то, что новая власть никоим образом не выражает своих видений относительно гуманитарной политики в целом и в сфере национальной памяти в частности, говорить, что будет дальше с Институтом национальной памяти и кто будет его возглавлять, пока очень трудно. Это будет понятно после того, как будет сформировано новое правительство.
— Какова судьба декоммунизации? Этот процесс является необратимым?
— Может ли декоммунизация в широком смысле затормозиться?
— Это будет зависеть от того, как будет продолжаться работа Украинского института национальной памяти. Он — лишь один из государственных инструментов восстановления национальной памяти и декоммунизации. Его эффективность была обусловлена тем, что было налажено плотное сотрудничество с кабинетом министров в целом, в рамках которого работали сам институт, Верховная рада, президент. Если сейчас этого не будет, институт не сможет эффективно выполнять задачи, которые стоят перед ним.
— Несколько дней назад я был в Одессе. На здании центрального железнодорожного вокзала до сих пор висят коммунистические символы. Что в таком случае делать?
— Обращаться в органы местного самоуправления. Если они не реагируют — в правоохранительные органы. Если тоже нет реакции — обращаться к нам. Мы стараемся обращать внимание на такого рода вещи и убирать их.
— Что вы имеете в виду под словами «декоммунизация завершена», если вот так на виду остаются символы?
— Я имею в виду, что более 90% символов коммунистического прошлого, которыми была усеяна страна, уже устранены. Очевидно, что мы не можем говорить обо всех, потому что о существовании некоторых мы не знаем — они не зафиксированы в каких-либо реестрах. Но абсолютное большинство целей, которые мы ставили перед собой, достигнуты. Мы говорим о переименовании около 52 тысяч улиц, демонтаже более 2 тысячи 500 памятников коммунистического прошлого, переименовании 987 населенных пунктов.
— О чем свидетельствует то, что сейчас с приходом новой власти начинают возвращать коммунистические названия в Харькове или Киеве?
— Еще ничего не вернули. Эти попытки сейчас оспариваются в суде. Я убежден, что никаких юридических оснований для возвращения тех названий нет.
— Но это тревожный факт?
— Да, тревожный. Это попытка некоторых политиков заигрывать с электоратом на выборах. Очевидно, что такие вещи надо резко пресекать, чтобы такие инициативы не рождались заново.
— О чем говорит риторика Зеленского и его команды?
— Учитывая то, что никаких четких тезисов со стороны команды президента по вопросам гуманитарной политики не звучало, я не могу дать характеристику его заявлениям. Из позитивных моментов — к примеру, президент Зеленский обратился к премьеру Израиля о признании голодомора геноцидом. Это означает, что он будет продолжать в этом направлении работу предыдущих президентов. Это, в принципе, радует. Из негативных моментов — создание министерства, которое будет сочетать функции министерства информационной политики и министерства культуры, молодежи и спорта. Это крайне неудачный подход, учитывая то, что украинская культура сейчас только встает на ноги. За предыдущие пять лет были созданы достаточно мощные государственные инструменты ее поддержки — Институт национальной памяти, Институт украинской книги, Украинский культурный фонд. Как они будут работать в новых политических реалиях, трудно спрогнозировать. В вопросах гуманитарной политики планы новой власти наименее выразительны.
— Можно ли сказать, что и Владимир Зеленский, и его соратники настроены менее националистически, патриотически, чем предшественники?
— Если говорить о личных взглядах Зеленского и его близкого окружения, то вряд ли это люди, у которых можно увидеть какие-то основы национального мировоззрения. Это не люди, воспитанные на основах украинской национальной культуры, которые понимают важность ее сохранения. Но я говорю об отдельных личностях.
Что касается видения, какой должна быть роль государства в поддержке национальной культуры, воспитании национальной идентичности, здесь тоже трудно. С одной стороны, мы имеем адекватные мысли господина Никиты Потураева как одного из спикеров «Слуги народа», а с другой стороны, мысли господина Андрея Богдана или господина Сергея Шефира (помощник Владимира Зеленского заявил, что «бандеровцы — это зло», — «Апостроф»), которые свидетельствуют об абсолютном непонимании важности украинского языка, украинской национальной культуры. Возможны различные варианты развития событий в дальнейшем.
— Возможно, что они будут продолжать играть на разных настроениях электората, как это было во время президентских и парламентских выборов? Например, одним показывать «Сватов» (в 2017 году госагентство Украины по вопросам кино отменило государственную регистрацию «Сватов» из-за позиции актеров по войне на Донбассе и оккупации Крыма; украинские пограничники запретили въезд актеру Федору Добронравову, который играл одного из главных персонажей, и ряду других актеров из фильма, — «Апостроф») и кремлевских артистов, другим говорить «Слава Украине! Героям слава!» и показывать фильмы о Степане Бандере.
— Это не реально. Кормить всех можно только обещаниями, и в предвыборный период это сработало. В период, когда надо реализовать обещания, надо выбирать, какие из них воплощать. Невозможно реализовать желание понравиться всем. В вопросах гуманитарной политики станет понятно, насколько оправдались опасения украинской общественности, к которой принадлежу и я, по поводу пророссийскости новой власти. Если гуманитарная политика будет заключаться в свертывании национальной культуры, то, очевидно, что это будет способствовать усилению российского влияния на Украине. И не важно, будет делаться это просто от непонимания поддержки национальной культуры, или сознательно, чтобы понравиться России.
— Как Зеленскому понравиться Донбассу?
— Мне трудно ответить на этот вопрос, потому что Донбасс очень разный. Мне кажется, что это очень упрощенно — представлять целый регион с олной точки зрения, тем более, исключительно пророссийской или просоветской. Зеленский должен быть не только президентом Украины, но и украинским президентом. Таким образом он сможет заслужить уважение на всей территории Украины.
— В чем эта украинскость должна проявляться?
— Собственно, в вопросах гуманитарной политики, и понимании, что украинское государство — единственное государство на Земном шаре, которое обязано поддерживать украинскую культуру. Мы можем рассчитывать на поддержку других государств в экономической сфере развития Украины или даже сфере безопасности. Но когда речь идет об украинской культуре, мы можем рассчитывать только на поддержку Украины.
— Стоит ли возвращать Донбасс военным путем?
— Очевидно, что Украина сейчас находится в состоянии войны с Российской Федерацией. Очевидно, что украинцы сейчас должны быть готовы к тому, что, к сожалению, боевые действия могут возобновиться, и надо будет защищать целостность Украины. Это не исключает дальнейшего дипломатического давления на Россию, но надо быть готовыми, как всегда, к войне. Тем более, имея под боком такое государство, как РФ. Здесь римский тезис si vis pacem, para bellum — то есть хочешь мира, готовься к войне — должен быть, наверное, ключевым для любого президента Украины.
— Если говорить о наступлении на оккупированные территории, военный сценарий разрешения конфликта…
— Очевидно, что речь идет о комплексе мер, которые могут привести к возвращению Донбасса. И я не исключаю, что одним из элементов могут быть определенные военные операции. Речь идет о сочетании этих мероприятий. Но с другой стороны, надо понимать, что не стоит отбрасывать вероятность силового сценария.
— А возвращение Крыма?
— Абсолютно так же.
— Можем ли мы выстоять в войне с Россией?
— В войне один на один Украине будет трудно противостоять России, поскольку ресурсы, которые есть в РФ и на Украине, несоизмеримы. Именно поэтому Украина должна прилагать все усилия, чтобы удерживать дипломатический фронт поддержки в мире. Но, с другой стороны, надо понимать, что и Россия никогда не сможет рассчитывать на победу над Украиной. Она должна понимать, что в случае широкомасштабного вторжения на Украину и оккупации ее территорий, столкнется с массовым, совершенно непреодолимым для нее сопротивлением со стороны украинцев.
— Мы можем рассчитывать на зарубежную военную поддержку, если выберем военный сценарий возвращения Донбасса?
— Украина должна делать все от нее зависящее, чтобы интегрироваться в НАТО. Поддержка альянса и является тем военно-политическим щитом, который должен гарантировать Украине безопасность в будущем.
— Что касается наших партнеров. Шеф-редактор польского офиса издания Politico Михал Бронятовський в комментарии «Апострофу» говорил, что польская власть использует украинскую тему, чтобы разогреть польских националистов у себя и получить их голоса на осенних выборах. Это правда?
— К сожалению, да. Вопрос отношения к Украине, украинцам, украинской истории используют как средство активизации правого радикального электората современной польской властью. Время от времени обостряется вопрос польско-украинских отношений. Они приносятся в жертву ради каких-то внутренних политических интересов той или иной политической партии в Польше.
— Как нынешней власти справиться с этими вызовами?
— Продолжать отстаивать украинские национальные интересы. Я убежден, что именно таким путем мы можем наладить нормальные отношения со всеми нашими соседями. Односторонние уступки или Польше, или Венгрии или другой из соседних стран приведут к тому, что претензии той или иной страны будут только расти, и будет еще труднее их сдерживать. Я убежден, что все, что делалось предыдущей властью, в частности в вопросах гуманитарной политики в отношении наших соседей, надо продолжить.
Именно такая политика является путем к построению нормальных равных партнерских отношений с ними, а не отношений, построенных на доминировании: мол, кто-то кому-то является «старшим братом» или приходит с оружием. Из отношений, сложившихся с Российской Федерацией, мы прекрасно понимаем, что такой подход ни к чему хорошему не ведет.
Chechenews.com
26.08.19.