Наконец, супостат обнаружен и выслежен где-то.
Он упорно молчит, даже тайно не смотрит на нас…
На морозе дневном почему-то молчат пистолеты.
Он смирился уже – он постиг, что погибнет сейчас.
Со смиренным достоинством кровник стоял перед нами.
В окруженье враждебной толпы оружейных стволов;
У него на лице – ощущений бесчисленных гамма
И они говорят: «Я возмездье приму…Я готов!
Восемнадцатый год я живу в непрестанном ознобе:
Не сегодня, так завтра настигнет прицельный удар.
Я убил не ножом, не ружьем. Он убит не по злобе.
Этой драме виной – шутовство и спиртовый угар.
Мы с ним были дружны, но случилась подобная драма.
Я был молод тогда. Отсидел я количество лет.
Наказанья в тюрьме… Мы ведь были большими друзьями,
А теперь, как и он, в скорбный саван я буду одет!
Видит Бог – я страдал, от волнений я сделался старым
И настолько устал от тревог беспощадных ночей,
Что как дар, а не зло, восприму я последнюю кару;
Только жаль – без отца я оставлю своих же детей!»
Он упорно молчит, ожидая – когда же тот выстрел!
Вдруг шаги позади услыхал я по бледной земле.
Обернулся назад – то по снегу ступали небыстро
Два седых старика, что у здешних людей во хвале.
Оба пленного лик созерцают спокойно и грозно.
Из пришельцев один за словами замкнул тишину:
«Пойди-ка сюда! – голос был, как и воздух, морозный, —
Мы пришли огласить приговор: мы прощаем вину!
Ты прощен, Человек! Так живи же отныне без страха!
Возвращайся домой! Ты сегодня прощен неспроста.
Не во имя других и не ради тебя, а Аллаха –
Не забудь же о Нем накануне Святого Поста!
Ты убил не ножом, не ружьем. Ты убил не со злобы,
Потому и живи ты во имя Добра и Любви»…
Здесь иссяк приговор. Старики побрели по сугробу;
Мы за ними пошли. Уходя, повторил я: «Живи!»
Бывший кровник без слов и движений стоял на морозе,
Только капельки слез обронялись на снежный крахмал…
Посмотрел я назад и увидел побольше, чем слезы –
Тот стоял словно столб и уже откровенно рыдал…
Альманах «Чеченец». №5 1996 год.
Chechenews,com
14.06.15.