Диктаторы любят внимание: они, по всей видимости, полагают, что показная всенародная любовь – это высшее достижение их пожизненного правления. Высшее достижение диктаторов – приручение известных людей, которые по сути своей деятельности не должны любить власть, а тем более диктаторов.
Ленин в первые годы любил звать иностранцев – посмотреть, как начинается строительство «светлого будущего». Не все иностранцы поддавались искушению, и не все, кто поддался, писал так, как хотелось бы Ленину. Зато в учебниках истории есть фотографии Ленина и Джона Рида и в неокрепших мозгах постсоветских детишек запоминается единичный факт, превращаемый в стабильное и постоянное событие – все любили Ленина.
Путин приехал к Людмиле Михайловне как старый друг: он как чекист, конечно, же знал, что в 1956 году ее диссертация была написана по специальности «история КПСС». Или не столько как друг, сколько в качестве желающего приручить человека, вокруг которого сложилось несколько атмосферных слоев внимания, почета и уважения. В оперативной деятельности КГБ сближение с объектом всегда было важным достижением, профессиональным подвигом.
К тому же – пиар, фотограф и оператор, которые правильно смонтируют и обрежут ненужное, покажут, как два бывших противника улыбаются друг другу, один другому дарит крымский пейзаж, другая отвечает лобызанием рук.
Начали паниковать те, кто не знает о событиях последних 15 лет. О том, что уже обронзовевшая постоянным вниманием Людмила Михайловна стала сближаться с властью, как она сама не раз говорила, «чтобы повлиять на нее изнутри». Вроде как партизанка, проникшая в логово врага, чтобы уговорить диктатора не быть больше диктатором.
С 2002 года она стала членом Комиссии по правам человека при президенте России. После преобразования Комиссии в ноябре 2004 года в Совет по содействию развитию институтов гражданского общества и правам человека при президенте России, вошла в состав обновлённого Совета. И теперь там находится постоянно в качестве монумента свободомыслия.
Теперь Людмила Михайловна стала выше всех остальных правозащитников, главной, генеральным правозащитником. Чего в правозащитной деятельности трудно себе представить. Она одна из первых признала, что возглавляемая ею Московская Хельсинкская группа работает исключительно на «заморские подачки» и без сопротивления и, кажется, с удовольствием приняла из государственного бюджета грант на продолжение борьбы с теми, кто это грант выдал.
В декабре 2004 года Алексеева стала одним из организаторов, а затем одним из сопредседателей Всероссийского гражданского конгресса – вместе с Гарри Каспаровым и Георгием Сатаровым – под общим лозунгом «За демократию против диктатуры». Через три года попыталась выгнать Каспарова, но ушла сама, объяснив свое решение тем, что негоже Гарри Кимовичу выдвигать свою кандидатуру на президентские выборы.
2 апреля 2003 года Алексеева и председатель правления общества «Мемориал» Арсений Рогинский направили письма послам США и Великобритании с требованиями прекратить боевые действия в Ираке и перейти к мирным способам урегулирования конфликта. Западная коалиция свергала диктатора Саддама Хусейна, который прежде ни на какие «мирные способы» не реагировал.
Уже который год правозащитное движение в России разделено на две части – сторонников Алексеевой и ее противников – на отсидевших в советских лагерях и, как Алексеева, не сидевших. Первые считают, что имеют больше прав бороться с путинской диктатурой, вторые склонны «изнутри подрывать путинский режим». И поскольку вторые получают от государства деньги, то подрыв получается довольно странный.
История с Алексеевой – лишь небольшая, но яркая часть сотрудничества советского инакомыслия с нынешним российским диктатором. Путин когда-то приручил забываемого Александра Солженицына, который вроде боролся с диктатором Сталиным, но стал любим диктатором Путиным. Было легко приручить Михаила Федотова, который уже стесняется вспоминать, что когда-то бы якобы диссидентом. Еще легче – Алексея Симонова, тот генетически любит диктаторов, осталось от отца.
Оказалось, что в России только диктатура – самая профессиональная профессия, борцы с диктатурой, против угнетателей прав человека и свободы слова, люди временные. В отличие от диктаторов, правозащитником в России стать легко, стоит только, к примеру, сказать, что тебя днем и ночью облучает ФСБ, окопавшееся в соседней квартире, то ты становишься автоматически борцом, обматывая себя фольгой с ног до головы. Но если тебе дадут новую большую квартиру в центре, то ты прекращаешь быть борцом и становишься членом какой-нибудь Комиссии по правам человека при каком-нибудь начальнике.
Сейчас оценщики вчерашнего события тоже разделились на две группы – тех, кто считает поступок Путина важным, а ответное чмокание его рук кавалером иностранных орденов и лауреатом международных премий – искренней любовью дважды кандидата в Нобелевские лауреаты к единожды кандидату. Другие видят отвратительный акт признания борцом за права человека кровавого диктатора, потопившего в крови Чечню, Грузию, Украину и Сирию. Не могу отмахнуться от предположения, что Людмила Михайловна своими губами не ощутила на руках Путина кровь невинно убиенных чеченцев, грузин, украинцев и сирийцев.
Из России надо уезжать молодым, чтобы к старости очередной диктатор не мог изнасиловать вас своей дружбой.
Источник: nv.ua
22.07.17.