В 1925 году руководство Северо-Кавказского края во главе с Анастасом Микояном решило провести операцию по разоружению Чечни. «Я обещал,— писал Микоян,— поднять этот вопрос в ЦК. Зашел к Сталину, рассказал ему о необходимости изъять оружие у чеченцев и что крайком готов провести эту операцию организованно и без особых осложнений… Подумав, Сталин согласился с нами, и вопрос этот в ЦК был решен положительно».
Вернувшись в Ростов, Микоян вызвал к себе командующего войсками СКВО Иеронима Уборевича и полномочного представителя ОГПУ Ефима Евдокимова. Обсуждали один вопрос: как ввести в Чечню большую массу войск тихо и без стрельбы. Решение нашел хитроумный Микоян.
«Для этого,— вспоминал он,— решили провести в Чечне маневры частей Красной Армии. Организовать их празднично и ярко. Привлечь группы самодеятельности, большие оркестры, провести театрализованные представления, концерты, встречи, организовать братание красноармейцев и населения и, опираясь на местную молодежь и комсомольцев, продвигаться вглубь Чечни, охватив все ее районы… Помимо главной задачи — изъятия оружия, было решено в ходе операции выполнить и другую, частную, но весьма важную задачу — задержать Гоцинского. Организация поимки этого главаря бандитов возлагалась на Евдокимова».
Вернувшись в Ростов, Микоян вызвал к себе командующего войсками СКВО Иеронима Уборевича и полномочного представителя ОГПУ Ефима Евдокимова. Обсуждали один вопрос: как ввести в Чечню большую массу войск тихо и без стрельбы. Решение нашел хитроумный Микоян.
«Для этого,— вспоминал он,— решили провести в Чечне маневры частей Красной Армии. Организовать их празднично и ярко. Привлечь группы самодеятельности, большие оркестры, провести театрализованные представления, концерты, встречи, организовать братание красноармейцев и населения и, опираясь на местную молодежь и комсомольцев, продвигаться вглубь Чечни, охватив все ее районы… Помимо главной задачи — изъятия оружия, было решено в ходе операции выполнить и другую, частную, но весьма важную задачу — задержать Гоцинского. Организация поимки этого главаря бандитов возлагалась на Евдокимова».
Перед началом операции все ее руководители поехали в Сочи, где отдыхал Сталин, чтобы «рассказать ему о плане операции и получить какие-либо советы». Микоян не упоминал о том, кто именно придумал подать дело так, будто инициатива операции исходит от ОГПУ и военных, а партийные органы ни при чем. В Сочи было решено, что Микоян в Чечню не поедет, а будет находиться в Пятигорске, чтобы в случае осложнений разбираться в спорах чеченских руководящих нацкадров и руководителей зачистки в качестве якобы нейтральной стороны.
Границу Чечни и Грузии заранее перекрыли оперативники и части ОГПУ, отрезав бандам пути к отступлению. А для участия в «маневрах» выделили тысячи солдат, две с половиной сотни пулеметов, артиллерию, восемь самолетов и бронепоезд. Казалось, что все было готово для быстрой демилитаризации Чечни. Однако легкой прогулки не получилось. Ввод войск начался 23 августа 1925 года, а разоружение — три дня спустя. Однако бандиты и их главари еще 12 августа получили подробный план операции от своих соратников в руководстве Чечни и были готовы к упорной обороне.
Границу Чечни и Грузии заранее перекрыли оперативники и части ОГПУ, отрезав бандам пути к отступлению. А для участия в «маневрах» выделили тысячи солдат, две с половиной сотни пулеметов, артиллерию, восемь самолетов и бронепоезд. Казалось, что все было готово для быстрой демилитаризации Чечни. Однако легкой прогулки не получилось. Ввод войск начался 23 августа 1925 года, а разоружение — три дня спустя. Однако бандиты и их главари еще 12 августа получили подробный план операции от своих соратников в руководстве Чечни и были готовы к упорной обороне.
Заместитель председателя Реввоенсовета СССР Иосиф Уншлихт докладывал в Политбюро: «Отряд Апанасенко при своем продвижении из района Грозный встречал весьма различные отношения со стороны местного населения. С одной стороны, все способные носить оружие уходили в горы, оставляя в селении только стариков, женщин и детей. С другой стороны, были случаи встречи хлебом-солью, а в некоторых аулах отряд встречал глухое сопротивление, препятствующее операции по разоружению, почему приходилось прибегать к артиллерийскому обстрелу и к бомбометанию с самолетов.
Наибольшее упорство было проявлено Зумсоевским обществом. Добившись известного перелома боевыми действиями, командование округа предъявило требование о сдаче Гоцинского в определенный срок, при этом были взяты заложники из числа почетных стариков. Такое требование о сдаче Гоцинского в определенный срок не было удовлетворено, почему пришлось прибегнуть к усиленным репрессиям — обстрелу артиллерийским огнем и бомбометанию с воздуха (за два дня брошено 22 пуда бомб). Только после всего этого Гоцинский 5 ноября был выдан.
Вторая группа под начальством комдива тов. Козицкого… проводила операцию в 5-м боевом участке, где во главе всего бандитизма стоял шейх Ансалтинский, скрывавшийся в районе аула Дай… Вторая группа во время проведения операции наибольшее сопротивление встретила в районе Дай. Тут почти во всех случаях пришлось применять артиллерийский огонь, а в самом ауле Дай пришлось бросать бомбы, причем известно, что как от обстрела, так и от бомбометания в ауле были жертвы. 31-го августа тов. Уборевич доносил о большом переломе в районе селения Дай и рассчитывал, что к 1 сентября шейх Ансалтинский будет выдан нам, и на самом деле Ансалтинский 2 сентября сдался сам…
Район, где действует наша 4-я группа войск под командой комполка тов. Король, является базой налетного чеченского бандитизма в сторону p.p. Терека и Сунжа, также базой бандита Шипшева… Тут операции начались с разоружения аулов Ачхой-Мартан, Шалажи и Мереджой-Берем. Операции по разоружению Ачхой-Мартан и Мереджой-Берем проходили при огневом нажиме как пулеметном, так и артиллерийском. Разоружение тут в главных чертах закончено».
Одновременно Евдокимов и его люди выявили всех членов Чеченского ревкома, связанных с бандитами и даже руководивших бандами, и запросили в Москве разрешение на их арест. Результат на первый взгляд выглядел блестящим: войска изъяли 25 299 винтовок, 4319 револьверов, около 74 тыс. винтовочных и около 1700 револьверных патронов, два пулемета, телеграфный аппарат, несколько десятков винтовочных обрезов и бомб. Но на одновременное разоружение прилегающих территорий, прежде всего Дагестана, не хватило сил. Так что изъятие оружия на Северном Кавказе пришлось потом повторять еще не раз.
В 1926 году в Дагестане собрали 38 201 винтовку, 19 589 револьверов, 12 пулеметов, 561 гранату, 88 195 винтовочных патронов, 8875 револьверных патронов. Казалось бы, все выбрали подчистую. Но одновременной операции в прилегающих автономиях не проводили, и опять часть оружия ушла на сопредельные территории. Обнаружилось это во время следующей операции в 1929 году, когда в Чечне и Ингушетии «выкачали», как тогда говорилось, из населения еще 6178 единиц оружия. Но оказалось, что и это далеко не все. В 1932 году при подавлении очередного восстания в Чечне войскам, судя по отчетам, досталось 1498 единиц оружия.
А когда пришло время новой зачистки Чечено-Ингушетии, проводившейся с декабря 1937-го по май 1938 года, в руках властей опять оказался целый арсенал: 3348 винтовок, 2596 револьверов и пистолетов, а всего вместе с гладкоствольными ружьями — 10 889 единиц. Кроме того, изъяли четыре пулемета. И даже после этого оружие на Северном Кавказе не перевелось.
Вторая группа под начальством комдива тов. Козицкого… проводила операцию в 5-м боевом участке, где во главе всего бандитизма стоял шейх Ансалтинский, скрывавшийся в районе аула Дай… Вторая группа во время проведения операции наибольшее сопротивление встретила в районе Дай. Тут почти во всех случаях пришлось применять артиллерийский огонь, а в самом ауле Дай пришлось бросать бомбы, причем известно, что как от обстрела, так и от бомбометания в ауле были жертвы. 31-го августа тов. Уборевич доносил о большом переломе в районе селения Дай и рассчитывал, что к 1 сентября шейх Ансалтинский будет выдан нам, и на самом деле Ансалтинский 2 сентября сдался сам…
Район, где действует наша 4-я группа войск под командой комполка тов. Король, является базой налетного чеченского бандитизма в сторону p.p. Терека и Сунжа, также базой бандита Шипшева… Тут операции начались с разоружения аулов Ачхой-Мартан, Шалажи и Мереджой-Берем. Операции по разоружению Ачхой-Мартан и Мереджой-Берем проходили при огневом нажиме как пулеметном, так и артиллерийском. Разоружение тут в главных чертах закончено».
Одновременно Евдокимов и его люди выявили всех членов Чеченского ревкома, связанных с бандитами и даже руководивших бандами, и запросили в Москве разрешение на их арест. Результат на первый взгляд выглядел блестящим: войска изъяли 25 299 винтовок, 4319 револьверов, около 74 тыс. винтовочных и около 1700 револьверных патронов, два пулемета, телеграфный аппарат, несколько десятков винтовочных обрезов и бомб. Но на одновременное разоружение прилегающих территорий, прежде всего Дагестана, не хватило сил. Так что изъятие оружия на Северном Кавказе пришлось потом повторять еще не раз.
В 1926 году в Дагестане собрали 38 201 винтовку, 19 589 револьверов, 12 пулеметов, 561 гранату, 88 195 винтовочных патронов, 8875 револьверных патронов. Казалось бы, все выбрали подчистую. Но одновременной операции в прилегающих автономиях не проводили, и опять часть оружия ушла на сопредельные территории. Обнаружилось это во время следующей операции в 1929 году, когда в Чечне и Ингушетии «выкачали», как тогда говорилось, из населения еще 6178 единиц оружия. Но оказалось, что и это далеко не все. В 1932 году при подавлении очередного восстания в Чечне войскам, судя по отчетам, досталось 1498 единиц оружия.
А когда пришло время новой зачистки Чечено-Ингушетии, проводившейся с декабря 1937-го по май 1938 года, в руках властей опять оказался целый арсенал: 3348 винтовок, 2596 револьверов и пистолетов, а всего вместе с гладкоствольными ружьями — 10 889 единиц. Кроме того, изъяли четыре пулемета. И даже после этого оружие на Северном Кавказе не перевелось.
Источник: www.lamro.org
28.09.16.