Мощные артиллерийские обстрелы, которые осуществляются с конца июля со стороны поддерживаемых Москвой повстанцев, становятся причиной большого числа жертв — как среди мирного населения, так и в измотанной войной украинской армии. И хотя эта огневая атака не рассматривается как операция в рамках согласованного удара, многих на местах беспокоит то, что может последовать позднее.
«Сепаратисты обстреливают нас из крупнокалиберного минометного оружия, артиллерийских орудий, танков и всего, что у них есть, нарушая тем самым минские договоренности, — говорит Леон, заместитель командира киевского 17-го батальона, дислоцированного севернее Горловки. — Отряды сепаратистов наращивают свою боевую мощь, они явно готовятся к наступлению и скоро опять нанесут удар».
На протяжении всего времени кризиса на Украине, как отмечают западные дипломаты, российский президент Владимир Путин демонстрировал, что прекрасно умеет перехватывать инициативу и застигать противника врасплох. Некоторые считают, что последнее вооруженное нападение повстанцев является частью продуманной стратегии Москвы форсировать выполнение мирного плана Минск-2, который, по мнению Кремля, Киев пытается нарушить.
«В этих боевых действиях нет ничего нового — это идеальное продолжение испытанной политической линии России», — считает Игорь Сутягин, авторитетный специалист по вооруженным силам России Британского исследовательского центра Royal United Services Institute.
Например, отмечает он, когда канцлер Германии Ангела Меркель (Angela Merkel) и президент Франции Франсуа Олланд (François Hollande) отказались в январе ехать в столицу Казахстана Астану для участия в переговорах по мирному урегулированию, следствием этого стало наступление повстанцев на город Дебальцево. «Месяц спустя они начали обсуждение протокола Минск-2. Сейчас Минск-2 находится на последнем издыхании… Россия стремится форсировать новые переговоры, поэтому они усилят гуманитарное давление. Для России использование армии является частью дипломатических усилий», — отмечает он.
Все сходятся во мнении, что сложившаяся ситуация для Москвы неприемлема. Удерживаемых повстанцами территорий в Донецкой и Луганской областях недостаточно для создания экономически жизнеспособного государства, а это значит, что, если конфликт будет заморожен, то регион надолго станет для России тяжелой обузой.
Планы, связанные с возвращением сепаратистских районов в состав Украины в качестве полуавтономных республик, с помощью которых Москва могла бы эффективно блокировать решения Украины в области внешней политики — чего, как надеялась Россия, поможет добиться соглашение Минск-2 — также расстроились. Киев пытается выполнять договоренности протокола Минск-2 на своих условиях и вовсе не стремится к соглашению, направленному на дальнейшую изоляцию регионов, ратующих за воссоединение «исконных российских земель».
Но и у Москвы остается все меньше свободы действий. Большинство западных дипломатов считают, что Кремль на самом деле стремится к деэскалации напряженности на востоке Украины с тем, чтобы добиться некоторого ослабления наносящих ущерб санкций — что является доказательством эффективности этих мер.
Украинская армия также в течение последних месяцев значительно укрепила свои ключевые позиции — в том числе и в стратегически важном портовом городе Мариуполь. Командиры формирований сепаратистов признают, что хотя Мариуполь является самым главным населенным пунктом, обеспечивающим контроль над некоторыми важнейшими промышленными предприятиями страны, штурмовать его все равно не стоит, поскольку в результате возникнет слишком много проблем.
Не исключено, что Россия стремится к проведению очередных переговоров еще по одной причине — Запад, вопреки ожиданиям Москвы, оказался более сплоченным, и на дипломатическом уровне Европа начала реагировать более оперативно и резко. И то, что Европа согласовала ряд новых санкций против России на случай, если Мариуполь будет захвачен (что уже заранее исключает саму идею того, что Европа проявит нерешительность и дрогнет в результате реализации Россией своего стратегического расчета), видимо, является той самой главной силой, которая защищает этот город.
«[Путин] не готов вести полномасштабную войну, поскольку это приведет к ужесточению санкций и объединит против него Украину и весь Запад», — считает Алексей Харан, преподающий политологию в Киево-Могилянской академии.
«Он, наоборот, хочет ослабить санкции и при этом добиться определенных успехов. Он хочет с помощью договоренностей Минск-2 обеспечить повстанцам легитимность и переложить на Украину и Запад все материальные расходы по восстановлению [подконтрольных повстанцам районов] Донбасса, который он сам же и разрушил».
Как заявил один из высокопоставленных украинских чиновников, хотя Киев и не считает недавно активизировавшиеся вооруженные действия повстанцев предвестником новой «крупномасштабной операции», они, по всей видимости, на самом деле являются частью стратегии «поэтапного нагнетания ситуации», направленной на то, чтобы оказывать давление на Киев и ослаблять поддержку украинских властей среди населения.
Военные аналитики также видят в этом сходство с войной России против Грузии в 2008 году, в ходе которой Москва ослабила грузинскую армию и создала на ее территории сепаратистские анклавы, находившиеся под российским влиянием.
«Россия еще раньше доказала, что метод скрытых действий эффективен, — говорит Игорь Сутягин. — Ей нужно всего лишь понемногу и не спеша продвигаться вперед: на 300 метров здесь или на километр там. Надо продвигаться не на значительное расстояние — а на такое, чтобы можно было давить на Киев и при этом не провоцировать Запад на политику „красной черты“».
Так что, хотя Мариуполь, возможно, и снят с повестки дня, в качестве цели могут быть выбраны другие стратегически важные районы, находящиеся вблизи границ территорий, подконтрольных сепаратистам. Крупный коксохимический завод в Авдеевке, снабжающий сталелитейные заводы Мариуполя, или электростанция в городе Светлодарск имеют для повстанцев огромное значение, но пока в стратегическом плане они не настолько важны, чтобы вызвать новые экономические санкции Евросоюза или Вашингтона.
Лишь по одной этой причине эти объекты, возможно, будут рассматриваться в качестве возможных целей — слишком значительных, чтобы их упустил оппортунистически настроенный, но все более ограниченный в возможностях Владимир Путин.