По мере приближения выборов 2020 года у наблюдателей за российской кампанией дезинформации и вмешательством в избирательный процесс возникает два важных вопроса.
Во-первых, насколько на сей раз сильно стремление к эскалации среди российских спецслужб? А во-вторых, какое место во всем этом занимал и занимает российский оппонент ЦРУ Служба внешней разведки?
Внутреннее соперничество между российскими шпионскими ведомствами очень острое, а СВР организация могущественная и с богатой историей. Ее считают более умелой, компетентной и скрытной по сравнению с неуклюжей военной разведкой ГРУ. Именно ГРУ схватили за руку в 2016 году, когда это управление осуществляло вмешательство в президентские выборы.
Вопрос в том, какого рода вмешательство в выборы ожидает нас в ноябре. Будет ли это посредственный повтор того, что было в прошлый раз, с утечками, троллингом и фальшивками в социальных сетях? На сей раз сделать это будет сложнее, и такие действия окажутся менее результативными, чем в 2016 году. Или это будет более вредоносная и инновационная операция, идущая по нарастающей, в ходе которой русские даже воспользуются вспышкой коронавируса?
По имеющейся информации, руководство американской разведки на прошлой неделе сделало предварительный вывод на сей счет, который указывает на эскалацию, а также на то, что сотрудники внешней разведки СВР уже приступили к работе по оказанию содействия и поддержки группировкам белых расистов в попытке спровоцировать насилие.
Чего же нам ждать? История российской внешней разведки дает кое-какие подсказки. СВР, подобно американскому ЦРУ разместившаяся в лесу за пределами столицы, унаследовала от КГБ крупное и квалифицированное подразделение по ведению дезинформационной работы — службу «А». Буква «А» означает активные мероприятия, как в начале 1960-х годов стали называть дезинформацию. Только сейчас становится возможно воссоздать некоторые из самых дерзких и наглых операций службы «А», воспользовавшись служебными записками КГБ и материалами, найденными в последние годы в архивах бывших стран-сателлитов.
Расовые происки и интриги — это старое, но чрезвычайно действенное оружие из арсенала активных мероприятий, которое использовалось как против, так и среди афроамериканцев, евреев и белых националистов, чтобы настроить эти группы друг против друга и усилить социальные конфликты. Например, в рождественскую ночь 1959 года на стенах открывшейся незадолго до этого кельнской синагоги в Германии кто-то нарисовал белой и красной краской свастики и надпись «Евреев вон». В последующие семь недель Западную Германию, другие страны Западной Европы и США охватила масштабная антисемитская кампания ненависти. К середине февраля правительство в Бонне насчитало по всей Западной Германии 833 антисемитских инцидента.
Сотрудники КГБ понимали, что антисемитизм это вполне реальная проблема, и что они могут разжечь настоящий пожар несколькими фальшивыми искрами. На одном еврейском кладбище в нью-йоркском Статен-Айленде свастикой и желтой краской были обезображены 100 надгробий. 4 января 1960 года за сутки в Нью-Йорке осквернили три синагоги. На стенах Свободной синагоги Флашинга в Квинсе нарисовали красные свастики высотой до двух метров. Похожим образом были обезображены еврейский центр «Корона» в Квинсе и реформистская синагога Эману-Эль в Манхэттене. В последующие дни были новые акты вандализма, в том числе, в бруклинской иешиве. Пострадали как минимум 13 американских городов, включая Вашингтон, Детройт, Цинциннати и Чикаго.
Не прошло и года, как появился еще один коварный образец расовых происков, на сей раз в Африке. 15-страничная брошюра начиналась с подписи заглавными буквами» «НАШИМ ДОРОГИМ ДРУЗЬЯМ». Утверждалось, что это документ «Ассоциации африканских друзей», которая якобы находится в США. «Мы, живущие в Соединенных Штатах Америки негры, намерены рассказать вам правду о том, как американцы на самом деле обращаются с людьми с темной кожей», — говорилось в брошюре. Например, фальсификаторы сообщали (правдиво), что 34-летний Эдвард Аарон (Edward Aaron) был похищен, избит и кастрирован куклуксклановцами в Бирмингеме, штат Алабама. КГБ растиражировал и распространил эту брошюру на английском и французском языках по меньшей мере в 16 африканских странах.
«Этот отвратительный и мелкий расистский трактат стал головной болью для наших дипломатических миссий в Африке», — заявил в июне 1961 года сенатскому юридическому комитету Ричард Хелмс (Richard Helms) из ЦРУ. Особую боль вызывало то, что КГБ в основном придерживался фактов.
Активные мероприятия не ограничиваются публикацией брошюр и подрывной работой в СМИ. В 1957 году чехословацкие разведчики осуществили дерзкое террористическое нападение на префекта во французском Страсбурге, действуя под прикрытием несуществующей неонацистской организации Германии. Агенты из Праги проникли в Париж и отправили префекту замаскированную под коробку с сигарами посылку, в которой была бомба. Цель заключалась в том, чтобы убить его и его гостей на важном обеде, и тем самым вбить клин в отношения между правительствами Франции и Западной Германии. Но посылку открыла жена префекта Генриетта Тремо (Henriette Trémeaud), которая погибла от взрыва.
Так как же эта забытая история дезинформационных войн связана с сегодняшним днем и с эпидемией коронавируса?
Дезинформация призвана вызывать эмоциональную реакцию, разделять и подвергать негативному воздействию тех, против кого она нацелена. Внимание к правде или к вымыслу вводит в заблуждение, а мероприятие становится активным тогда, когда оно находит отклик и вызывает эмоции. Негативное воздействие работает наилучшим образом, если при этом используются уже существующие разногласия и трещины, «противоречия, которые можно углубить и обострить», говоря на жаргоне тех, кто эти мероприятия планирует. Антисемитизм и межрасовая вражда являются примерами таких неразрешенных противоречий. Не далее как на прошлой неделе Фейсбук и Твиттер разоблачили новую российскую кампанию влияния, целью которой были афроамериканские избиратели в преддверии ноябрьских выборов. Действовали русские через подставную организацию в Африке. Еще один пример — это страх и слухи, связанные с пандемией, которые особенно сильны, если их политизировать, и если им никак не противостоять.
В последнее десятилетие холодной войны служба «А» систематически использовала в своей работе инфекционные болезни. В начале и середине 1980-х годов КГБ в своей дезинформационной работе неоднократно обвинял ЦРУ в распространении лихорадки денге на Кубе, а также малярии в Пакистане (это была операция под кодовым названием «Тараканы»). Отвечавший за проведение этой операции офицер позднее получил награду от председателя КГБ. Самым известным и самым успешным активным мероприятием КГБ, связанным с инфекционными болезнями, стала его настойчивая кампания против США, в ходе которой СПИД представляли в качестве биологического оружия, разработанного армией США в Форт-Детрике, штат Мэриленд. Эта операция получила кодовое название «Денвер».
У пандемии Covid-19 в США кроме страха есть три особенности, которые делают ее особенно привлекательным сырьевым материалом для дезинформации. Коронавирус пришел в Америку прямо посреди предвыборной кампании, и он уже оброс раскалывающими общество конспирологическими теориями. А действия Трампа в ответ на такую чрезвычайную ситуацию многие ставят под сомнение. Вирус обнажил целый ряд противоречий, которые уже были готовы обостриться. Например, это медленно закипающий конфликт поколений, подстегнутый искаженной статистикой по числу смертельных исходов.
Российские дезинформаторы наверняка посчитали, что для достижения своей подрывной цели им, как и в 2016 году, надо помочь Трампу, поскольку это ослабит Америку.
Chechenews.com
17.03.20.