За эти две войны на территории нашей республики, жертвами которых стали десятки тысяч моих соотечественников, я видел немало. Услышал огромное количество разных историй о зверствах военнослужащих федеральных сил в отношении беззащитного мирного населения.
Любая из них могла, и должна была бы стать поводом для возбуждения уголовного дела, но, к сожалению, и это общеизвестный факт, наказание военнослужащих совершивших преступления против жителей Чечни происходит только в исключительных случаях. Когда скрыть такие преступления просто становится невозможным. Как, например, дела Буданова и Ульмана. Но даже и в этих случаях наказание военным преступникам зачастую бывает чисто символическим.
Я не буду рассказывать то, что услышал от других. Мне хотелось бы коснуться только двух случаев, которые произошли с моими близкими во время этой, так называемой «контртеррористической операции».
Один случай произошел с моим двоюродным братом, который жил в городе Грозном на улице Февральская, в собственном доме. Если мне не изменяет память, номер его дома 69. Я не могу сказать точно, в каком месяце это было, но это произошло после того, как федеральные войска вошли в Грозный. Это было или в конце 99-го или в январе 2000-го года.
Представители российских войск в это время занимались тем, что проводили так называемые «зачистки». И вот в один из дней одно из этих спецподразделений посетило полуразрушенный в результате артобстрелов дом моего двоюродного брата Хумида. В доме находились только он и его жена Нура (своих детей они ранее отправили в село к родственникам, подальше от беспрерывно обстреливаемого в то время и подвергаемого ракетным ударам и авиабомбардировкам Грозного).
Во дворе под навесом стояла принадлежавшая ему новая автомашина «Волга». Прибывшие на двух или трех БТРах военнослужащие вломились в дом и потребовали от Хумида документы на автомобиль. Он ответил, что документы утеряны, поэтому предъявить их не может. После чего ему с женой приказали спуститься в подвал. Как только они туда спустились, военные закрыли крышку подвала и придавили ее каким-то тяжелым предметом, чтобы они не могли выбраться.
Хумид догадался, что военные могут с ними расправиться. Поэтому предложил жене срочно заняться подготовкой небольшого углубления в самом подвале. Освободив в подвале место в углу, они руками разгребли землю и легли в это небольшое углубление, прикрыв его различными зимними запасами, что находились у них в подвале.
Спустя некоторое время наверху послышался шум и грохот. Военные обыскали их полуразрушенный дом, забрали все ценное, что могли найти, а затем на буксире выкатили на улицу и «Волгу». После того как эти мародеры в военной форме закончили свое грязное дело, один из них открыл крышку подвала и сказал: «Выходите, вы свободны»! Хумид ответил: «Хорошо, выходим». Но сам он вместе с женой еще теснее прижался к земле. Не прошло и нескольких секунд, как этот мародер, полагая, вероятно, что они действительно уже выходят, бросил в подвал гранату. Осколками от разорвавшейся гранаты была тяжело ранена в бедро моя сноха. А военные между тем уехали.
Когда шум уходящей военной техники стих, убедившись, что эти мародеры действительно уехали, Хумид выбрался из подвала и обратился за помощью к соседям, так как его жена истекала кровью в подвале.
В соседних домах жило несколько семей некоренной национальности. Эти люди помогли Нуре выбраться из подвала, положили на небольшие сани и на них доставили ее в военный госпиталь, который в то время располагался на территории, где сейчас находится МЧС.
Там моей снохе удалили осколки и сделали перевязку. Потом она несколько раз лечилась в этом госпитале. Но, самое интересное, произошло потом. Через несколько дней после произошедшего Хумида и Нуру посетила какая-то делегация. К ним домой пришли несколько человек военных, и один гражданский. Он представился корреспондентом американской газеты «Вашингтон пост» и предложил дать ему интервью о том, что с ними произошло. Но, видимо, война многому научила жителей Чеченской Республики. Нура наотрез отказалась от каких-либо комментариев, заявив, что она ни на кого абсолютно не жалуется, что ничего страшного с ней не приключилось, и она не имеет никаких претензий ни к старым, ни к новым властям. При этом этот «журналист» пытался сфотографировать Нуру, но она этого сделать не захотела. В общем, никакого интервью не последовало.
Честно говоря, когда они мне об этом рассказывали, я поначалу был возмущен тем, что моя сноха отказалась рассказывать о произволе российских военных. Но, поразмыслив, понял, что это были обыкновенные провокаторы. Возможно, именно отказ Нуры рассказать об этом случае и спас их от неминуемой гибели. Я не исключаю, что провокатором был и человек, представившийся американским журналистом. Если бы Нура или Хумид рассказали, что в действительности с ними произошло, с ними, скорее всего, расправились бы самым жестоким образом, так, как военные расправлялись со многими нашими соотечественниками, которые пытались донести до мира правду о том, что здесь на самом деле происходит.
Позже мой брат обратился в соответствующие органы власти с просьбой разыскать и вернуть ему угнанный военными автомобиль. До сих пор его машина числится в розыске. Ее так и не нашли. Это один из вопиющих случаев произвола военнослужащих федеральных сил в нашей республике.
Другой факт, о котором я хочу рассказать, произошел в 2000-м году в ночь на 4 сентября в Старопромысловском районе Грозного, по улице Ханкальская. Там проживали три моих двоюродных брата, двое из которых уже давно умерли.
С началом военных действий молодые люди ушли из города. В доме оставались только мой 86-летний двоюродный брат Аббас Сулейманов и его жена Айшат. Они остались, потому что хотели сохранить свой дом и свое имущество. Примерно в 23 часа вечера 3 сентября к ним во двор вошли четверо российских военнослужащих и потребовали выпивки и закуски. В тот момент в доме находились сам престарелый Аббас, его жена и их сноха, жена сына – Марет, со своими тремя малолетними детьми. Они ответили солдатам, что водки у них нет, попросили их уйти и поискать выпивку в другом месте. Что тогда делают эти «борцы с терроризмом».
Тогда военные развели их всех по разным комнатам и закрыли. В одной комнате они заперли Марет с детьми, в другой – Айшат, и в третьей – Аббаса. Потом начинают пытать их, каждого в отдельности. Требуют сказать, где находятся деньги и ценности.
Сейчас трудно судить с какой именно целью они туда пришли. Можно только строить догадки.
Прошло некоторое время, затем Айшат услышала, как в кухню вошел кто-то из этих военных и стал шарить среди посуды, что-то искать. Время уже за полночь. Престарелый Аббас, прикованный к постели, сидит в соседней комнате на кровати. Внезапно она услышала вскрик «Аллах»! Это кухонным ножом они убивают хозяина этого дома Аббаса, моего двоюродного брата. Потом приходят к Айшат. Она тоже была больна (инвалид 1-й группы) и начинают над ней издеваться.
Один играючи нажимает на курок автомата, и стреляет ей в область живота. (Потом, как выяснилось в больнице, где оперировали Айшат, пуля была со смещенным центром. Она поразила в нескольких местах внутренние органы этой несчастной женщины, но правда врачи сумели спасти ей жизнь). Айшат притворилась мертвой. Иначе они бы ее добили.
В этой суматохе, (начало уже светать), их снохе Марет удалось завладеть брошенным кем из солдат автоматом. Она изнутри закрыла комнату, где находилась, чтобы военные не смогли к ней ворваться, после чего заявила: «У меня ваш автомат. Если вы приблизитесь к двери, я стреляю». Тут солдаты, мародеры эти, поняли, что автомат исчез. Стали ее упрашивать, умолять вернуть автомат, обещая, что они сразу же уйдут. Но она до рассвета не стала с ними говорить.
Как только рассвело, она выбросила автомат в окно и солдаты, забрав его, скрылись. Потом к ним пришел кто-то из родных, обнаружил убитого Аббаса, тяжелораненую Айшат и поднял тревогу. Убийцу моего брата нашли. Он был родом из Рязанской области. Звали его то ли Сергей, то ли Олег. Говорят, был суд. Дали ему то ли два, то ли три года тюрьмы, да и то условно.
Вот такое вот фактически безнаказанное убийство совершили представители федеральных войск в сентябре 2000-го года в Грозном. Конечно, это не единственный случай. Таких фактов у нас в республике много. Сейчас у всех на устах один лишь Ульман и зверское убийство шестерых наших мирных граждан, среди которых была и беременная женщина, мать нескольких несовершеннолетних детей. И вот группой Ульмана была учинена жестокая расправа над этими беззащитными людьми. Весь мир знает об этом и молчит. А таких ульманов в России сейчас много.
Сегодня я услышал по телевизору, что президент Российской Федерации Путин, передав в Госдуму законопроект, который предусматривает амнистию не только для участников чеченских «незаконных бандформирований», но и военнослужащих федеральных войск, которые совершили те или иные преступления.
Знаете, меня это не возмущает, даже не удивляет. Я отношусь к этому с пониманием. У такой великой державы как Российская Федерация должен быть такой умный президент, который сначала отправляет своих солдат убивать, а затем объявляет им амнистию за совершенные во время войны преступления.
Дик Альтемиров,
общественный деятель
ttp://www.livechechnya.org
28.08.15.