Согласно российской пропаганде «живые щиты» — это чисто чеченское ноу-хау, изобретателем которого является Шамиль Басаев.
Действительно есть несколько случаев использования заложников диверсионной группой в тылу врага с целью принуждения агрессора к прекращению войны и оккупации республики.
Российские войска, напротив, использовали живые щиты для собственной безопасности: во время попадания в окружение, при прорывах, во время зачисток, чтобы обезопасить себя от подрыва или обстрелов. Фактов использования чеченцами ЖШ в ходе военных действий на территории ЧРИ нет.
МАРТ 1996 Года. «ЖИВОЙ ЩИТ» В САМАШКАХ
Жители Самашек использовались российскими военнослужащими для прикрытия бронемашин, по-видимому, в связи с тем, что на протяжении всей чеченской войны бронетехника в условиях уличных боев оказывалась беззащитной против выстрелов из гранатометов.
[Из рассказа САЛИЕВА САЛАУДДИНА НУРАЛИЕВИЧА, проживающего в Самашках по улице Выгонная, д.9. Рассказ записан А.В.ЧЕРКАСОВЫМ 23.08.96 в Самашках]:«15 марта я сидел у соседа МОВДАЕВА АБДУЛСЕЛИМА в доме — это дом 6 по Выгонной. Там находились у него отец, мать, моя супруга, дочь и мы двое. Шесть человек нас было в этом доме. В третьем часу залетают солдаты, другой-третий… «Кто здесь?» Я говорю: «Вот старик и старуха, жена и вот моя дочь». — «Есть еще кто-нибудь?» — «Нету никого». — «Старики и женщины остаются, а вы двое выходите!»
Вышли мы на улицу. А там уже БТРы или танки у них идут, техника стоит, солдаты… И вот говорят: «Вы двое залазьте на эту… технику». И нас посадили туда наверх. Наверх посадили, а тут кругом оттуда стреляют, отсюда стреляют, а мы вдвоем вот так сидим на этой технике…
Я говорю командиру: «Вы за техникой прячетесь, за забором прячетесь — мы здесь вдвоем наверху-то, здесь нам опасно! Пули свистят, мимо нас пролетают, могут угодить». — «Вы там нужны, сидите, — говорит, — и молчите». А другой военный начал оскорблять и матом называть. Ладно, сидеть — так сидеть. Сидим… Редко откуда-то стреляли, даже при нас одного солдата ранили… Где-то шесть-семь часов нас они возили»».
За это время российское подразделение продвинулось по улице метров на 300–400 до пересечения с улицей Амбулаторная.
С.Н.САЛИЕВ:
«Там двое солдат сидят у них в БТРе, из люка высовываются. Я говорю этому одному: «Ты нацмен? Я знаю, что ты нацмен. А какой ты нации?». А он мне говорит: «Я — казах». Я говорю: «Как ты оказался в российских войсках? Казахи-то — это свое государство, другое?». — «Нет, — говорит, — мы жили в Волгограде, меня там призвали». Я говорю: «Ты казахский знаешь?» — «Знаю», — говорит. Ну, я ему по-казахски: «Скажи командиру — мы здесь мерзнем, легко одеты, уже ночное время — скажи, чтоб нас отпустили» Многие чеченцы умеют говорить по-казахски со времен депортации чеченского народа в Казахстан. Это уже 9 часов вечера было. Он подошел к командиру: «Эти два старика — отпустите…» — «Нет, пускай сидят, они нам нужны там, наверху!»
И не отпустил. Через некоторое время этот же парень командиру докладывает: «Я только что получил приказ занять прежние позиции». Я думаю: «Где же эти прежние позиции? Куда же повезут?» Оказывается, они сюда обратно приехали и остановились около моего дома… Через некоторое время опять я обращаюсь к этому командиру, говорю: «Отпусти нас!» И он нас отпустил».
Этот случай не был единичным. 17 марта около 6 часов утра российские военнослужащие зашли в дом № 2 на улице Рабочая (эта улица параллельна Выгонной). Там в крепком бетонном полуподвале прятались от обстрелов жители нескольких домов — по оценке хозяина дома, ИСМАИЛОВА ШЕПЫ РАСУЛОВИЧА, — примерно 30 женщин, 8 или 10 детей, 8–9 стариков, несколько мужчин среднего возраста.
Из рассказа пожилой женщины МУРТАЗАЛИЕВОЙ СОВДАТ, проживающей в Самашках по улице Восточной, д. 25. [Рассказ записан О.П.ОРЛОВЫМ и А.В.ЧЕРКАСОВЫМ:23.08.96 в Самашках.]:
«Говорят: «Выходите все». Они выгнали нас из подвала. Кричат: «Залезайте! Залезайте!», ругались. Они сами спрятались, стреляют. Троих посадили на танк, который здесь стоял.
И этот ребенок на танке сидел, ТИМРАН ТИМРАН КИРЕЕВ, сын КИРЕЕВОЙ КОКИ, проживающей на ул. Восточная, 22, которая также находилась в подвале дома №2 на ул. Рабочая и оказалась в «живом щите», ему шестой год идет. Его посадили на танк. И еще двоих ребят, чуть постарше – КИРЕЕВЫ МУРАТ И ХАМЗОР — одиннадцати и двенадцати лет. Я без сознания упала тут, в воротах… Я думала, что они будут стрелять, всех поубивают, так я думала, когда теряла сознание».
А вот как описал эти события хозяин того дома, откуда забрали людей для «живого щита», — ИСМАИЛОВ ШЕПА РАСУЛОВИЧ. [Рассказ записан О.П.ОРЛОВЫМ и А.В.ЧЕРКАСОВЫМ 23.08.96 в Самашках]:
«На 17-е число, утром, сразу тут грохот, танки и все такое. Я смотрю через окно — БТР подъезжает. Вооруженные люди сразу забегают во двор. Я говорю старикам и женщинам: «Давайте, чтоб не застали врасплох, спокойно помаленьку выходите». Мы же не знаем их настроение. Я помаленьку старика вперед, сам около него, все ж таки опасаюсь… Четыре человека стояло с автоматами, четыре с пулеметами, около ворот сидел человек с рацией. Мы вышли к дому, стали к стенам…
Начальник у них майор был. Погон у них не было. Я спросил у молодого парня-москвича, когда командир ушел к рации, о звании. Он сказал, что майор. И потом я у этого москвича спрашиваю: «Что случилось? Почему они так настроены? В чем дело?» Он говорит, что вчера там какого-то командира убили, они сейчас прочесывание будут делать.
Они все сидят, обстреливают везде. И потом в один момент командир говорит: «Женщины, вставайте. Вот ты, ты и ты». Троим женщинам, среди них — ЛЕЙЛА и КОКА, мои соседки. «Давайте на танк залезайте». (Рассказчики путают танк, БТР и БМП. В данном случае речь идет, по-видимому, о БМП). Они туда-сюда, ну никак, женщины… А ЛЕЙЛА слабая совсем. А потом детей – туда троих ребят Коки. «Залезайте!»
Потом нам разрешили занести СОВДАТ назад в подвал. Когда мы вернулись, командир приказал, чтобы все они слезли с танка…»
ГАЕРБЕКОВА ЛЕЙЛА. Рассказ записан А.Н.МИРОНОВЫМ 04.05.96 в Самашках:
«Я и сейчас в шоке. Нас под автоматами посадили на танк на Рабочей улице. Трое детей, их мать КОКА, я и моя сестра ГАЕРБЕКОВА АНЯ. Я просила: «Я впереди пойду — у меня слабое сердце».
Меня не пустили. И через минут двадцать я без сознания упала. Я упала и сестра соскочила оттуда. Я слышала одного: «Сука, сейчас расстреляю!» Больше они с нами такими словами не говорили. Сестра взяла меня под плечо. После этого они впереди танка нас поставили. Перед танком нас поставили и сказали: «Если одна пуля оттуда будет, мы вас сожжем». И не было оттуда никаких пуль, ничего».
ИСМАИЛОВ ШЕПА РАСУЛОВИЧ:
«Когда женщины с детьми слезли, нам говорят: «Идите вставайте вперед». Мы все встали вперед танка или БТРа. Рядом КОКА и ее пацаны. Везде обстреливают…
Когда мы шли, я увидел, что горит дом ШАМСУТДИНА, а он с нами идет».
Почти все, кто был в подвале, шли перед бронемашиной. Так, двигаясь перед бронемашиной, люди из «живого щита» за несколько часов преодолели примерно 300 метров. Когда люди уставали стоять, им разрешали присесть на корточки.
Дойдя до канала, пересекающего Самашки с севера на юг, подразделение российских военнослужащих остановилось; бронемашина, которую прикрывал «живой щит», была поставлена в укрытие за домом. Между 12 и 14 часами командир подал гражданским лицам команду: «Расходитесь!» Люди начали осторожно пробираться назад. ЭЛИСАНОВ ТИМИРБАЙ, также шедший в «живом щите», был убит выстрелом снайпера, когда вернулся в свой дом на улице Рабочая.
Отдел мониторинга
Chechenews.com
04.08.17.