Известный чеченский певец Зелимхан Бакаев исчез 8 августа 2017 года. Его близкие друзья уверены: он был похищен силовиками и содержался в секретной тюрьме.
Через десять дней его мать Малика Бакаева подала заявление в полицию с просьбой помочь в поисках, однако результатов это не принесло.
Бывший тогда министром по нацполитике Джамбулат Умаров называл «глупостями» сообщения о пропаже Бакаева. Он говорил, что певец объявится «через некоторое время». Где находится Бакаев, Умаров не уточнял.
24 сентября ЧГТРК «Грозный» опубликовал на своем сайте информацию, что Бакаев находится в Германии. В качестве доказательства сайт госканала разместил видео с певцом. На этом ролике якобы уехавшего в другую страну Бакаева журналисты обнаружили мебель и напиток, продающиеся только в России. Также правозащитники получили ответ из Европейской комиссии, которая подтвердила, что певец не въезжал в Европу.
Мать Бакаева Малика рассказала Кавказ.Реалиям, как продвигаются поиски сына. Вкратце – никаких обнадеживающих новостей.
— Появилась ли хоть какая-то зацепка в деле вашего сына?
— Нет, не было ни одной весточки от Зелима. Я долгое время болела, у меня обнаружили онкологическое заболевание. Анализы, обследования, курсы терапий, реабилитационный период — много времени я провела в разных клиниках. Временами, после процедур, я не в состоянии бывала выходить куда-то. Потом эта эпидемия коронавируса, карантин…
После продолжительной болезни похоронили мы дедушку и бабушку Зелима. Слегла и моя мать тоже. Исчезновение Зелима подкосило всех. Я работаю в кондитерском цехе у одной знакомой своей, порой не нахожу сил идти на работу, но моя работодательница звонит каждый раз и вытаскивает меня. «Тебе лучше находиться на людях», — говорит она. Так и живу.
— Что говорят следователи?
— Наверное, они уже закрыли его дело. Я жду, когда стихнет пандемия, чтобы нанести им визит. «Не переживай, обязательно отыщем», — всегда мне отвечали они. Сочувствовали моему горю. Правда, я уже давно не звонила им, не наведывалась к ним.
— Зелим был публичным человеком. У него были друзья, фанаты. За все это время никто из них его не видели не общался с ним?
— Очень давно уже его друзья не выходят со мной на связь. Мне бывает очень больно, если где-то встречу кого-то из его знакомых. В первое время, когда Зелим пропал, очень многие мне писали, звонили, поддерживали всячески. Сейчас уже нет. Я понимаю их, они боятся причинить мне боль, бередить мою рану. Никто не говорил мне, что видели его.
Однако очень многие люди узнают меня на улице, подходят и рассказывают, каким хорошим был Зелим. Я радуюсь, когда прохожие скажут теплое слово про сына. Он и был очень добрым сыном. Он со мной проводил большую часть времени. Никогда не заставлял меня беспокоиться о нем. У него были добрые намерения всегда.
Конечно, матери публично нахваливать своего ребенка не красиво, но я его знала как никто другой. Из-за него и ради него я терпела многое в своей жизни. Всевышний знает, о чем я говорю. Я многое выдерживала, чтобы со своими детьми на разлучаться.
— Ни в Чечне, ни в России дело вашего сына так и не сдвинулось с мертвой точки. Вы не думали о том, чтобы искать справедливости в Европейском суде по правам человека?
— Нет, я не думала об этом. Мне верится, что здесь дело моего сына будет расследовано должным образом.
— Но сколько еще ждать?
— Всему свое время, придет черед и моего сына. Я уверена, что местные органы будут заниматься им, его все же найдут.
— После того, как Зелим пропал, остались ли у вас какие-то сомнения, угрызения, сожаление, раскаяние о чем-то?
— Если я начну об этом рассказывать, я позволю себе слишком далеко зайти. Невозможно всю душу изложить.
— Зелим оставил много хороших песен. Вы их слушаете?
— Нет, я их никогда не слушаю.
— Почему?
— Его фотографии я держу перед своими глазами, но песни не слушаю. Мне больно, я не могу…
— В 2017 году чеченский телеканал опубликовал информацию, что Зелим находится в Германии, а в качестве доказательства даже было продемонстрировано видео. Вы не попытались выяснить, откуда было то видео, как оно к ним попало?
— Клянусь, я не знаю. Я была бы спокойна, даже если это так и оказалось бы. Я бывала на телевидении, но и они мне тоже твердили: «Не тревожься, мы найдем, все выясним».
— А вы что?
— Я продолжаю ждать сына, не могу его так выкинуть из сердца. Я живу этим ожиданием.
***
В сентябре 2017 года Малика обращалась к главе Чечни Разману Кадырову за помощью. Она просила его помочь найти сына. Реакции из администрации руководителя региона тогда не было.
Позже, после многочисленных публикаций об исчезновении певца, в январе 2018 года Кадыров обвинил семью Бакаева в его убийстве из-за возможной гомосексуальности молодого человека: «Родные, которые не уследили, которым стыдно было признать, что он их, сейчас говорят, что Кадыров забрал [Зелимхана]. Какие доказательства? Семья не смогла его остановить, а потом позвали домой, и двоюродные или троюродные братья, видимо, предъявили, что он вот этот вот… Неужели у них в селе никого нет, в роду мужчин нет, чтобы признать – «мы это сделали»? Они же прекрасно знают, кто их родственник».
На это Хусейн Бакаев, отец пропавшего, ответил: «Никто его домой не забирал, он нормальный человек, а не тот, кем его хотят сделать в глазах общественности. Никто его в роду не трогал. И трогать не за что было».
Расследованием дела по Бакаеву занималось управление СКР по Чечне. Получить от них какие-либо комментарии Кавказ.Реалиям не удалось.
Chechenews.com
07.08.2020.