Саид-Алви Лулуев из Гудермеса, седой человек с потухшими глазами, 13 марта был в Москве — в Верховном суде России. Вместе с другими он проходил аттестацию для переназначения федеральным судьей Ножай-Юртовского района Чечни. Программа «Вести» под такую новость вовсю демонстрировала стране, как идет мирное строительство в Чечне — вот, мол, и судей в Москве назначают… Но Саид-Алви вдруг сорвался и стал говорить в камеру странные, мало кем понятые слова: «А я недавно жену похоронил…»
Судья Саид-Алви с шариатских времен был без работы, и всю семью, где четверо детей, последние годы тянула Нура, его жена. Торговала на рынке. 3 июня 2000 года, только лишь открылись после комендантского часа блокпосты, Нура поехала в Грозный вместе с двоюродными сестрами — Мархой и Раисой Гакаевыми. Туда, перекупщику на так называемый Северный рынок, они повезли ведра с собранной черешней.
Уже к восьми утра женщины освободились и собирались возвращаться в Гудермес. И тут из БТРа, стоящего у рынка, вдруг выскочила толпа камуфляжников в масках. Похватали, завязали глаза, надели на головы мешки и погрузили на БТР… Кто-то из свидетелей ареста быстро добежал до Ленинского районного отдела внутренних дел неподалеку, и приехал наряд милиции, но по нему с отъезжающего БТРа был открыт огонь. «Маски» кричали: «У нас спецоперация!»
Узнав о случившемся, Саид-Алви ринулся в Грозный. Он обошел все райотделы внутренних дел, но женщин нигде не было. Единственное, что удалось узнать: у БТРа, на котором их увезли, был бортовой номер 110, и принадлежал он 245-му полку Министерства обороны…
ЭТО ОЧЕНЬ ВАЖНАЯ ДЕТАЛЬ. В № 17 нашей газеты (от 12 марта) был опубликован первый материал акции «АНТИЯМА» — «Обыкновенный садизм». Среди прочего в нем шла речь о ямах, случайно обнаруженных у селения Старые Атаги, с останками тех, кто за некоторое время до этого был задержан федералами. В одной из ям был труп Эдилбека Исаева, обезображенный донельзя. Наведение конституционного порядка лично для Эдилбека закончилось вырыванием сердца из груди… Так вот, Эдилбека при десятках свидетелей увезли на БТР № 107, принадлежащем, по имеющейся в редакции информации, все тому же 245-му полку…
…С 3 июня и по 4 марта Саид-Алви занимался только тем, что ходил по инстанциям. Всюду, где над дверью имелась вывеска, мол, тут правоохранительные органы, Саид-Алви написал заявления о похищении жены — от заместителя министра внутренних дел Чечни Хизира Тепсаева, во все отделы и управления ФСБ, МВД, прокуратуры. И Грозненская даже возбудила уголовное дело по ст. 126, ч. 2 УК — о похищении. Но шло время, а ничего не происходило.
— Я продолжал писать, — рассказывает Саид-Алви. — Еще два заявления Путину, два заявления Кадырову, президентскому полпреду Казанцеву, военному коменданту Бабичеву и депутату Аслаханову… И везде говорили: «245-й полк нам не подчиняется…»
Лично вы в это верите? Что по Чечне бегает братва — бригада палачей, не подчиняющихся никому, в том числе даже своему собственному Верховному Главнокомандующему? И нет никого, кто мог бы их остановить?.. И эта бригада — полк?!
Я — верю. Таковы чеченские реалии. И даже понимаю, как такое могло произойти, — все вышеперечисленные инстанции и высокопоставленные чиновники нашей страны, куда бился Саид-Алви, ПОЗВОЛИЛИ военнослужащим 245-го полка делать все, что им заблагорассудится — Чечня как вражеская территория дана армии на откуп. Хочешь золота грабануть из ушей идущей мимо чеченки — пожалуйста. Хочешь ковер со стены — бери. Хочешь сердце из чеченца вырвать — нет проблем… Хочешь убить и забетонировать тело — действуй, «герой России»…
— За шесть месяцев поисков меня допрашивали только один раз — продолжает судья Лулуев. — Допрос был формальный. Тот, кто его вел, пожаловался: мол, военные совсем не дают работать… Я сказал: «Дайте мне такой ответ официально». Офицер улыбнулся. Я прорвался к Чернову, новому прокурору Чечни. И сказал: «От попустительских действий прокуратуры правоохранительные органы превратились в праворазрушительные». И Чернов еще раз подтвердил, что военные не дают работать.
Это было 1 марта. В тот же день в Гудермесе Саид-Алви пробился к приехавшему господину Хиль-Роблесу, европейскому комиссару по правам человека. Рядом стоял Владимир Каламанов, спецпредставитель президента по соблюдению прав человека в Чечне. «Я стал говорить Хиль-Роблесу, какая у меня трагедия. Каламанов закричал и потребовал прекратить. Хиль-Роблес же странно улыбался — видимо, переводчик ему не то переводил… Я протянул Хиль-Роблесу заготовленное заявление на его имя, но Каламанов вырвал его у меня. Я крикнул Каламанову, что должность обязывает его защищать нас… И меня оттерли».
Это было за три дня до того, как Лулуевы решили осмотреть трупы, найденные в конце февраля в яме под Ханкалой. Ее, собственно, и приехал инспектировать комиссар Хиль-Роблес. 4 марта останки давно разыскиваемых женщин были обнаружены именно там. Нуру опознали по сережкам. 5 марта Нуру похоронили в родовом селении Найбера Гудермесского района… И что теперь делать? Как судье Лулуеву добиться наказания виновных?
Чтобы получить ответы на эти вопросы, начнем с начала — с того, каким образом информация о массовом захоронении стала достоянием общественности. Это многое объяснит.
Оказалось, очень просто — за 50 тысяч рублей. Что вполне в стиле установившихся взаимоотношений федералов с населением. Саид-Алви только потому нашел свою жену, что чеченцы, которые также искали своих исчезнувших после встреч с федералами родственников, заплатили военнослужащим, и те продали людям информацию о координатах захоронения на окраине Ханкалы. То, что не смогли все правоохранительные органы нашей «великой державы», сумели 50 тысяч рублей… Не знаю, как в вашей, а лично в моей системе координат это конец, финал драмы, именуемой «постсоветским развитием страны», начинавшемся, как известно, с того, что личность у нас теперь «превыше всего»…
Но дальше — больше. Яма под Ханкалой расположена на территории дачного поселка Октябрьского района Грозного, в нескольких сотнях метров от главной военной базы, на охраняемой территории. И о Ханкале давно идет дурная слава. Сюда часто свозят арестованных со всей Чечни, и следы многих потом теряются. Здесь же, при военной базе, трудятся посредники, которые доводят до родственников, ищущих своих братьев, мужей, отцов и сыновей, сведения о требуемых суммах выкупа — либо за арестованного, либо уже за труп. К нынешнему моменту в Ханкале сложилась целая система торговли человеческим материалом.
Это к тому, что бесплатно грязную работу никто из федералов выполнять больше не желает: когда яма была обнаружена, стало очевидно, что военные противодействуют выяснению истины, а штаб Объединенной группировки не собирается создавать условий для работы прокуроров. По информации правозащитного общества «Мемориал», ссылающегося на прокурора Грозного, «не хватает самых необходимых вещей — начиная от мешков для трупов и до аппаратуры для фото- и видеосъемок. Все службы отказались вывозить трупы из дачного поселка, и эту работу пришлось взять на себя сотрудникам прокуратуры. Нет условий для проведения полноценной судмедэкспертизы. Судмедэксперт не имеет в своем распоряжении ничего, кроме резиновых перчаток и скальпеля. Не проводится анализов для точного установления даты гибели людей. Из тел не извлекают пули. Все это создает предпосылки для дальнейшего развала уголовного дела».
Одновременно в СМИ потекла чудовищная ложь — это уже прокуратура Чечни стала выводить федералов из-под удара. Например, пошла гулять «утка»: под Ханкалой — якобы братская могила боевиков, отступавших год назад из Грозного… И всячески скрывалась информация, что среди трупов — шестилетняя девочка с простреленной головой, уж явно не боевик, и Нура Лулуева с сестрами, захваченные БТРом № 110 прямо на рынке… Так хочет ли покуратура уголовного дела по ханкалинской яме?
Пора подводить черту: ДАЖЕ СУДЬЯ В ЧЕЧНЕ НЕ В СОСТОЯНИИ ДОБИТЬСЯ ПРАВОПРИМЕНЕНИЯ ПО СВОЕМУ ЛИЧНОМУ ДЕЛУ. А о каком правосудии ДЛЯ ДРУГИХ может идти речь?.. Сегодня Саид-Алви Лулуев с трагической усмешкой вспоминает молодость. В 80-е он закончил Свердловский юридический институт, и его дипломная работа была признана лучшей в стране. Тема — «Юридические гарантии законного и обоснованного применения норм права». Беда… Грандиозная историческая насмешка над конкретной личностью.
Но! Что же все-таки делать дальше? Как выйти из порочного чеченского круга? Ведь совершенно очевидно, что прокуратура — ни военная, ни гражданская — неспособна установить контроль над правоохранительной ситуацией в Чечне. И никакой закон там по-прежнему не действует. И на армейский разбой лишь одна влиятельная управа — купюры. И будановщина оказалась неостановимой, несмотря на судебный процесс в Ростове-на-Дону. И значит, ни один человек не может быть в безопасности, когда рядом федералы. Причем противостояние гражданского населения и военных достигло пика, и нет никого, кто развел бы эти стороны, хотя бы на время…
Создавшееся положение диктует выход: НАМ УЖЕ НЕ МИНОВАТЬ ВВЕДЕНИЯ МЕЖДУНАРОДНЫХ МИРОТВОРЧЕСКИХ СИЛ В ЧЕЧНЮ. Никак. Хотя даже от самой этой мысли у нас пока шарахаются, как от ящура. Но пройдет не столь много времени, и не будет другого варианта, кроме третьей силы. Иначе мы обречены жить от одного военного преступления, совершенного в Чечне, до другого, от ямы № 2 к яме № 25… И нам останется лишь констатировать, но ничего не менять.
Источник: politkovskaya.novayagazeta.ru
27.08.16.