Некоторые страны, включая таких колоссов, как Китай и Россия, а также более мелкие страны с ограниченным количеством ресурсов начинают утверждать, что существующий свободный вариант работы интернета слишком склоняется в пользу Соединенных Штатов. Предлагаемое ими решение — переместить регулирование интернета на мировую арену, возможно, передать эти функции ООН, где они, эти страны, вероятно, будут иметь больше контроля.
Это противоречит официальной позиции администрации Обамы. И именно здесь в игру вступает Сепульведа, именно поэтому этот заместитель помощника госсекретаря и представляющий США координатор по международным коммуникациям и информационной политике постоянно находится в воздухе — он направляется то в Дубай, то в Коста-Рику, то на Кубу, то в Южную Корею в качестве торгового агента администрации.
Решение относительно эволюции интернета должно быть принято «органично участниками сети, а не правительствами или посредниками» — считает Сепульведа.
Он готов признать, что нынешняя система регулирования, сложившаяся для решения конкретных возникающих проблем — в ней голосуют фанаты интернета, а не правительства, — нуждается в реформировании. По большей части мировая паутина работает так, что позволяет информации и идеям перемещаться по миру, как говорит Сепульведа, «с наименьшим возможным трением». Связывание будущего интернета с ООН угрожает нарушить тот способ работы, который создал в интернете глобальную силу, не похожую на все то, что существовало раньше в мире.
Однако сложная часть состоит в том, что Сепульведа и его коллеги должны представлять политику невмешательства правительства в дела интернета, но при этом они сами являются высокопоставленными назначенцами того правительства, которое подвергается критике за то, что оно якобы шпионит за своими гражданами, а также за мировыми лидерами, включая Ангелу Меркель из Германии и Дилму Руссефф из Бразилии.
На вопрос о том, не должны ли Соединенные Штаты играть какую-то исключительную роль в сфере интернета, Сепульведа ответил незамедлительно. «Гм, да», — сказал он, и, возможно, лишь его дипломатическая подготовка удержала его от того, чтобы добавить: «Само собой».
Интернет «вышел из Соединенных Штатов. Наши компании, наши фирмы лидируют как в разработке, так и в использовании интернета по всему миру», — говорит он. И вполне естественно, что спустя несколько десятилетий внутри Соединенных Штатов существует колоссальная концентрация людей, которые знают, как работает интернет. Это, подчеркивает Сепульведа, «не означает, что он создан таким образом». Другими словами, игра идет без обмана. Просто американцы очень сильны в ней. Если бы только он смог убедить Владимира Путина в том, что именно так и нужно оценивать эту ситуацию.
Сепульведа имел возможность представить свою точку зрения на продолжавшемся 18 дней заседании Международного союза электросвязи (ITU), технического органа ООН, который с 1865 года обеспечивает представителям всего мира возможность говорить друг с другом. Он почти месяц провел в огромном стеклянном здании центра для проведения конференций в корейском городе Пусане и обучал команду американцев в составе более 100 человек тому, как внушить мысль десяткам других наций относительно того, что интернет работает хорошо в его сегодняшнем виде.
Задача — не из легких. В некоторых местах правительства уже облагают налогом плату за доступ в интернет, подвергают цензуре социальные сети или регулируют всемирную сеть каким-то иным способом. Во многих случаях граждане выражают свой протест. Венгры, например, вышли на улицы Будапешта в октябре прошлого года, протестуя против планов премьер-министра Орбана ввести налог на интернет, и в результате Орбан был вынужден отказаться от своих намерений.
«Это не дает возможности существующей власти утвердить свою власть через интернет, — говорит Сепульведа. — Подобные вещи происходят повсюду в Латинской Америке, а также в некоторых частях Африки».
Распространение точки зрения Соединенных Штатов — это работа команды, в которую входят Кэтрин Новелли (Catherine Novelli), заместитель госсекретаря по экономическому развитию, энергетике и окружающей среде, Скотт Басби (Scott Busby), заместитель помощника госсекретаря и уполномоченный по «свободе интернета»; а также Кристофер Пейнтер (Christopher Painter), координатор по кибервопросам Госдепартамента США. Однако часто именно Сепульведе приходится убеждать технических министров других правительств оставить интернет в распоряжении, как говорит Пейнтер, «мудрецов интернета» — тысяч инженеров, лидеров гражданского общества, представителей технической промышленности и продвинутых пользователей, которые и обсуждают будущее интернета с момента его возникновения, и при этом многие из них живут в Соединенных Штатах.
В Пусане Сепульведа сказал, что задача его делегации состояла в том, чтобы «обеспечить свободу людям для дальнейшего развития этих сетей: обеспечить им свободу и независимость от вмешательства, от цензуры, от централизованного контроля».
Но чаще подобные вещи легче высказать, чем сделать. «Соединенные Штаты имеют длительную историю подобного частно-государственного партнерства, — отмечает Пейнтер. — Многие страны, особенно развивающиеся, не имеют подобной истории и традиций».
В центре ведущихся дебатов находится Сепульведа — этот уроженец центральной Флориды, получивший образование в Университете Эмори (Emory University), вырос в семье чилийских иммигрантов. Кроме того, он является оптимизатором в области техники, а также обладает большим опытом работы в Вашингтоне. Он входил в состав команд нескольких сенаторов-демократов, в том числе Барбары Боксер (Barbara Boxer), Джона Керри и Барака Обамы. Некоторое время он работал в Министерстве труда, а также был заместителем торгового представителя Соединенных Штатов. Он начал работать в Госдепартаменте в 2013 году и получил там мандат на ведение борьбы с теми, кто стремится создать «фрагментированный интернет, который больше разделяет нас, чем объединяет, интернет, который минимизирует голоса людей и максимизирует их способность скрывать правду», — подчеркнул госсекретарь Джон Керри в передававшееся по видео речи, обращенной к участникам проводившейся в Эстонии в прошлом году конференции Коалиции за свободу в интернете (Freedom Online Coalition Conference).
Так что же произошло в Южной Корее?
Официальная интерпретация этой продолжавшейся три недели сессии невероятно расплывчата. Однако очевидно, что собравшиеся ни разу не голосовали по вопросу о расширении сферы ООН и включения в нее управление интернетом. «Мы добились большого успеха и дали ясно понять, что этого просто не будет», — сказал Сепульведа в последних числах января во время беседы, проходившей в помещении для переговоров на четвертом этаже здания Госдепартамента, расположенного в вашингтонском районе Foggy Bottom.
Сохранение статус-кво относительно регулирования, возможно, оказалось победой, но это не окончательная цель. Сепульведа хотел бы довести «эту наиболее революционную коммуникационную сеть из когда-либо существовавших» до каждого ребенка и до каждого населенного пункта в мире. Согласно этой концепции, подключенное общество (connected society), включающее в себя и Бангалор, и Белград и Бразилиа, обладает большей продуктивностью и большими возможностями, в том числе для женщин, и, согласно упомянутой концепции, для Соединенных Штатов это хорошо, если процветают свобода слова и свободный поток информации. «Это не игра с нулевой суммой, — подчеркивает Сепульведа. — Каждый новый человек, добавленный к участникам сети, повышает ее ценность».
Кроме того, «тот вызов, который мы пытаемся принять», состоит в том, чтобы сказать: «Ты, развивающийся мир, должен быть не просто потребителем интернет-услуг и самого интернета, но и производителем на рынке».
А что если развивающийся мир сделает такой выбор в отношении интернета, который не отвечает американским интересам?
«Возможно, не каждое решение, которое будет приниматься, нам понравится, — отмечает Сепульведа. — Но это жизнь».
В настоящее время в центре вопроса об управлении интернетом находится Интернет-корпорация по присвоению имен и номеров (Internet Corporation for Assigned Names and Numbers). Эта расположенная в Лос-Анджелесе некоммерческая организация появилась на свет в конце 1990-х годов, и ее создание было частью программы администрации президента Клинтона, направленной на то, чтобы сделать интернет, бывший в то время диким и запутанным, надежным для коммерции. (До того момента функция присвоения веб-сайтам имени и номера представляла собой побочный проект проживавшего на юге Калифорнии профессора в области компьютерных наук Джона Постела (Jon Postel). Интернет-корпорация, годовой бюджет которой составляет 170 миллионов долларов, подвергается критике за непрозрачность, алчность и избыточное количество в ней американцев. Правительства приглашаются к участию, но только в качестве советников.
Поскольку Интернет-корпорацию часто считают виновной, если что-то в интернете пошло не так — и, вообще, сложно найти человека, даже внутри собственных рядов корпорации, который бы считал, что она лишена недостатков, — диапазон работы Интернет-корпорации довольно ограничен: она в большей или меньшей мере является оператором коммутатора в интернете. Она не занимается вопросами кибербезопасности, правовыми спорами в Facebook или озабоченностями по поводу того, как компания Google относится к частной сфере. Позиция Соединенных Штатов состоит в поддержании намерения реформировать Интернет-корпорацию, но при этом решать подобные вопросы следует отдельно в каждом конкретном случае.
Однако подобный подход может оказаться сложным, и мало кто за пределами Соединенных Штатов будет готов пойти по этому пути. «До некоторой степени недостаточно того, чтобы регулятор или официальные представители государства в развивающемся мире сказали: “Если у вас есть проблемы с коммерческой конфиденциальной информацией, то вы тогда должны обратиться в Комиссию ООН по правам человека или в ЮНЕСКО и поговорить там с людьми об этом”, потому что вы не получите немедленного решения», — отмечает Сепульведа.
Над ведущейся дискуссией нависает призрак Эдварда Сноудена. Как часто разоблачения относительно цифровой слежки, проводимой Агентством национальной безопасности (АНБ), появляются во время его работы? «Постоянно», — отвечает Сепульведа.
Руссефф из Бразилии была особенно возмущена предполагаемыми разоблачениями относительно того, что АНБ и другие разведывательные ведомства в Соединенных Штатах вели слежку в интернете, и, возможно, это делалось в сговоре с такими базирующимися в Соединенных Штатах технологическими компаниями как Google, Yahoo и Facebook. Перед сессией Генеральной Ассамблеи ООН, проходившей осенью 2013 года, она сказала о том, что интернет, возможно, нуждается «в многосторонних гражданских рамках» — на дипломатическом языке это означает, что Соединенные Штаты злоупотребили своей исключительной ролью, и другие мировые державы, возможно, должны вступить в игру в качестве противовеса.
Для некоторых людей в правительстве Соединенных Штатов проходящие здесь горячие дебаты по поводу того, насколько далеко зашла цифровая слежка, служат оправданием ведущего места Америки в структуре интернета. «Россия не проводит подобных дискуссий, — говорит Пейнтер, координатор Соединенных Штатов по кибервопросам. — И другие не проводят подобных дискуссий». Некоторые страны, особенно в Европе, отреагировали на разоблачения в отношении деятельности АНБ путем создания своей собственной национальной системы электронной почты, как это было в случае с Германией, или посредством создания локального «облака» для хранения цифровых данных, как это сделала Франция. 40-страничный доклад, подготовленный Институтом открытых технологий (Open Technology Institute) предупреждает о том, что «другие правительства, не вдаваясь в детали, могут использовать данные предложения для оправдания своих собственных действий, в том числе тех, которые не защищают права человека, а нарушают их».
Сепульведу хвалят за то, что он ловко плавает по этим мутным водам. Некоторые видят в этом явное изменение позиции Соединенных Штатов. Компания Google, со своей стороны, отреагировала на давление в пользу ООН проведением кампании под названием «Действуй» (Take Action) с таким слоганом: «Интернет был создан для того, чтобы быть свободным и открытым. Но не все хотят, чтобы он оставался именно таким».
Некоторые люди за пределами Соединенных Штатов восприняли данное послание компании Google как резкое или нравоучительное, однако в период до Сепульведы, оно вписывалось в черно-белый подход, который был характерен для Соединенных Штатов. «Это была борьба между добром и злом», — говорит один сфокусированный на технологиях иностранный дипломат, который часто работал рядом с Сепульведой. — И подобная борьба может соответствовать или не соответствовать действительности, однако это не подходит для дипломатической арены» (Этот дипломат попросил не называть его имени, потому что это, понятно, дипломатия). Сепульведа, по словам этого дипломата, способен быть одновременно и твердым, и тактичным.
Сепульведа вновь добился того, чтобы послания относительно ценностей Соединенных Штатов приобрели позитивный характер, и, кроме того, он сумел довести до некоторых восприимчивых ушей идею о том, что граждане отдельных более бедных наций могут получить некоторую власть, которой их страны не обладают в рамках старой школы, где главную роль играют отношениях между правительствами. Для увеличения индивидуального участия по всему миру Госдепартамент вложил более 100 миллионов долларов за последние несколько лет в такие программы, как поиск обходов Великого китайского брандмауэра или подготовка иностранных журналистов для безопасного пользования интернетом.
Но каким образом 2 миллиарда людей, живущие на менее чем два долларов день, смогут подключиться к интернету? Агентство США по международному развитию с помощью своих программ Глобальная широкополосная связь (Global Broadband) и Программы инноваций (Innovations Program) пришло на помощь людям, живущим в развивающемся мире. Сотрудники Госдепартамента также указывают на работу, выполняемую частным сектором в области расширения доступа. В том числе речь идет о проекте компании Google под названием «Loon» по предоставлению широкополосного доступа с помощью воздушных шаров, а также о намерении компании Facebook доставлять цифровые данные с помощью беспилотников. Кроме того, Соединенные Штаты подталкивают другие страны к тому, чтобы они приняли идею создания «всемирного фонда услуг» (universal service fund), в рамках которого доходы от использования некоторых телефонных линий клиентов направлялись бы на оплату доступа в интернет для тех людей, которые не могут себе это позволить.
В середине декабря прошлого года президент Обама смягчил ограничения на торговлю в области ИТ с Кубой. А в конце марта Сепульведа возглавил направившуюся в Гавану делегацию, работа которой была сфокусирована на вопросах телекоммуникации, в том числе обсуждались шаги, необходимые для расширения доступа Кубы в интернет. Однако, говорит Сепульведа, «в данном случае нельзя говорить о том, что там уже существует магазин электроники Best Buy и вы уже имеете возможность приобрести любой телефон» в Гаване. Правительство Кастро настроено на то, чтобы открыть свой рынок, считает Сепульведа, однако реализация этих планов для кубинцев «станет предметом интересных разговоров».
И подобные разговоры очень хотят проводить американские технологические компании, что свидетельствует о силе находящегося в распоряжении Сепульведы портфеля предложений. «Очевидно, что для нас это наиболее легкий путь, когда наши национальные интересы совпадают с интересами тех компаний, которые находятся в Соединенных Штатах», — отмечает он.
Сепульведа и другие его коллеги все еще должны сделать нечто убедительное в самих Соединенных Штатах, где в марте Министерство торговли объявило о том, что оно будет отказываться от заключенного в эпоху Клинтона контракта, которое дает ему право осуществлять наблюдение за ролью Интернет-корпорации в распределении интернет-протоколов в мире и контроле за ними. Передача этой функции остальному миру разрабатывается уже в течение десятилетий, и сторонники этой меры рассматривают ее как нечто похожее на администратора домашнего хозяйства, оставшегося после начального периода интернета.
Однако эти шаги, направленные на передачу власти, вызвали у некоторых людей недовольство, особенно у республиканцев в Конгрессе, которые пытаются — но пока безуспешно — придумать, каким образом замедлить этот процесс или лишить его финансирования.
Сенатор от штата Техас и президентская надежда республиканцев Тед Круз (Ted Cruz), например, выступил против подобной передачи, а в одном из своих газетных комментариев он сказал, что «люди, подобные российскому президенту Владимиру Путину, иранскому аятолле Али Хаменеи и китайскому председателю Си Цзиньпину, не должны определять, что нужно читать, писать, распространять, покупать и продавать в интернете». Нынешний проект бюджета, подготовленный республиканцами в Палате представителей, пытается лишить финансирования предлагаемые изменения.
А что можно возразить по этому поводу? То, что отказ от этих функций усилит позиции Соединенных Штатов, которая сводится к тому, что интернетом должны управлять его пользователи, а не правительства. Дэниелла Кел (Danielle Kehl), старший политический аналитик Института открытых технологий (Open Technology Institute), называет это «стратегически необычайно полезным для долгосрочных интересов Соединенных Штатов», которые состоят в передаче, наконец, этих функций кому-то другому. Отказавшись от этого последнего официального контроля, Соединенные Штаты могут доказать, что они не дергают за все веревочки. Подобное развитие может быть полезным, поскольку Сепульведа и другие считают, что русским и китайцам также нельзя предоставить прямой доступ к этим веревочкам.
Именно это и является причиной напряжения по существу ведущихся дебатов: сохранение жесткого американского контроля над интернетом не является в политическом отношении привлекательным для большей части международного сообщества, однако полный отказ от него сопряжен с определенными рисками.
«Интернет — это подарок, преподнесенный миру Соединенными Штатами», — говорит Сепульведа.
Однако некоторые подарки делать легче, чем другие.