Алексей Сахнин: Естественной реакцией на погром станет одобрение нового уровня контроля за обществом
События в Бирюлево и подобные им являются исключительно эффективным инструментом, как минимум, с одной точки зрения. А именно, они очень рельефно разделяют общество: на мигрантов и коренных, на «ксенофобов» и «интернационалистов», на «погромщиков» и тех, кого погромщики пугают больше любой миграции. В этих условиях именно власти, которые в общем-то и несут ответственность за произошедшее, становятся главной точкой консолидации.
Хотя именно политика властей привела к нынешней ситуации с легальной и нелегальной миграцией; хотя именно коррупционно мотивированное бездействие полиции привело и к убийству Егора Щербакова и к тому, что убийцу никто не спешил ловить; хотя именно странный нейтралитет ОМОНа сделал возможными все эксцессы воскресного погрома, — но именно власть и ее репрессивный аппарат становятся главным выгодополучателем от произошедших событий. Одни ждут от полиции жестких действий против этнического криминала. Другие требуют от властей надежно оградить их от беспредела «погромщиков». Еще вчера полицейское ведомство было главным символом коррупции и беспредела, а сегодня в то же самое время многие к нему обратились как к главному защитнику.
На протяжении двух лет репрессивный аппарат был сосредоточен на подавлении левой и демократической оппозиции, которая стала главной жертвой «Болотного дела». Одновременно делалось все, чтобы канализировать протестную энергию в русло национальной розни. Было инициировано несколько ксенофобских кампаний. Вспомним, как летом проводились демонстративные депортации и организовывался лагерь вьетнамских мигрантов; как лояльно полиция смотрела на самодеятельность движения «Щит Москвы», устраивавшего настоящие рейды против мигрантов. В итоге, уровень национальной нетерпимости, конечно, повышается. Традиционный инструментарий олигархических диктатур: подавление оппозиции в сочетании с националистической пропагандой не может не вести к погрому.
Однако есть и другой аспект. Поражает совпадение обстоятельств событий, происходивших в августе в Пугачеве и в октябре в Москве.
В обоих случаях родственники жертв, несмотря на тяжелейший психологический шок, публично выступили против разыгрывания национальной карты. «Люди добрые! – призывал с трибуны митинга в Пугачеве отец убитого Руслана Маржанова – Я сам татарин, но здесь вопрос не в национальности, на надо поливать душу моего сына новой кровью. Не надо никакой войны!». То же самое и в Москве. Близкая подруга убитого Егора Щербакова передала позицию его семьи: «Мы разговаривали с его родителями, с его братом. Они против именно разжигания межнациональной розни. Они не хотят агрессивных сборищ… Одним словом, против разжигания межнациональной розни и агрессии».
Не стоит думать, что использование национальной карты приведет к сплочению общества вокруг ультраправых. Они, конечно извлекут из этого пользу, но большинство обывателей к ним не присоединятся. Эксцессы уличных погромов, беспорядки лишь напугают их. И их естественной реакцией станет одобрение нового уровня полицейского контроля за обществом, более высокого уровня репрессивности.
Вырастут лояльность и пассивность, а не протестная мобилизация. Погром в Бирюлево может быть использован наиболее реакционной частью правящей элиты для пропагандистского обоснования отказа от амнистии для узников Болотной площади и от диалога с оппозицией вообще. Подконтрольные Кремлю медиа уже вовсю проводят параллели между событиями 6 мая 2012 и воскресными событиями в Бирюлево.
Нельзя закрывать глаза на то, что миграция является одной из важнейших проблем нашего общества. Однако мы не можем не видеть и связи миграции, ксенофобии и той социально-экономической политики, которую проводят российские власти. Экономика дешевого труда и ликвидация социальных гарантий дополняются этническим национализмом, выполняющим роль дополнительного регулятора рынка рабочей силы в интересах крупного капитала.
Трудно, к примеру, не заметить, что погром в Бирюлево, направленный против оптовой овощной базы, вписывается в многолетнюю политику московских властей, направленную на вытеснение мелкой розничной торговли в пользу строительства новых и новых мегамолов и супермаркетов. Число мигрантов, занятых на таких предприятиях окажется, в итоге, не меньшим, но ксенофобская истерия позволит крупным ретейлерам захватить внушительный кусок рынка.
Реальным источником проблем является социальный курс российской власти и задача левых и демократических сил заключается в том, чтобы всякий раз возвращать общественную дискуссию и политический протест к этой точке. Вместо одного конфликта, работающего в интересах элит, мы должны вновь и вновь ставить в повестку дня сотни других, не менее реальных, противоречий, но работающих против них.