Все жалуются на Россию. Но есть шанс изменить ситуацию.
Сталин умер в постели от инсульта в возрасте 73 лет, и фактически никто не оказал ему медицинскую помощь, потому что помощники стояли вокруг и спорили, правильно ли будет звать врача, не получив указание от хозяина. Учитывая возраст Путина (58 лет) и современные показатели продолжительности жизни, пройдут десятилетия, прежде чем у его приспешников появится аналогичная возможность для бездействия.
Напряженный момент наступил в 2008 году, когда президент Путин столкнулся с конституционным запретом на третий президентский срок подряд. Он решил эту проблему, став премьер-министром и организовав избрание одного из своих доверенных помощников президентом. И все пошло как раньше. Сейчас он может на неопределенный срок остаться премьер-министром либо принять в будущем году участие в президентской гонке.
Итог таков: не исключено, что миру и России придется жить с Путиным еще долгое время.
Он поднялся на вершину власти, отправив своего старого наставника в невидимую отставку. Так же поступил Саддам Хусейн. Путин начал войну в Чечне. Саддам начал войну с Ираном. Каждый из этих режимов стал известен насилием над своими критиками и неудобными людьми. Саддам находился у власти настолько долго, и его так долго окружали поддакивающие прихвостни, что его последний просчет был почти неизбежен. Прецедент получился не из приятных. Падение Саддама обошлось довольно дорого.
У Путина будет масса оправданий, если он в один прекрасный день совершит похожий просчет. Захват ЮКОСа и арест его руководителя Михаила Ходорковского, приведшие, между прочим, к изгнанию миноритарных западных акционеров компании, остались безнаказанными, и никаких упреков при этом не звучало. Также почти не было упреков и по поводу гибели журналистов, проводивших репортерские расследования, по поводу убийств любопытных депутатов, по поводу отравления полонием критика Александра Литвиненко на британской земле, что было ядерным терактом.
Западные страны не проявляют особой смелости в отношениях с путинской Россией. Но несмотря на это, Господь недавно одарил нас своей благосклонной улыбкой в виде сланцевого газа.
Во-первых, благодаря неожиданному скачку добычи сланцевого газа в США, те суда со сжиженным природным газом, что планировалось направить в Америку, поплыли искать новых покупателей. Результат: европейским потребителям удалось избавиться от долгосрочных российских контрактов, привязанных к ценам на нефть.
Россия утверждает, что перенасыщение рынка газом это явление временное. Она пытается нанести ответный удар, проталкивая соглашение о поставках газа в Китай. Но эти переговоры зашли в тупик из-за того, что Пекин нашел – догадайтесь, что? Оказывается, в Китае могут находиться самые богатые запасы сланца.
Эти удары будут сыпаться и дальше, нарушая динамику ценового роста и снижая европейскую зависимость, которая вполне устраивала Россию (а также, по общему признанию, вполне устраивала некоторых ее покупателей, особенно немецкие энергетические компании).
В Европе идет «захват земель», говорится в новом исследовании Европейского центра энергетической и ресурсной безопасности (European Center for Energy and Resource Security). Упустив шанс воспользоваться сланцевым бумом в США, ExxonMobil ведет буровые работы в Германии, начиная с 2008 года. Во Франции Toreador Resources и ее партнер Hess Corp. готовы искать нефть и газ прямо под Эйфелевой башней. Польша, чье энергетическое рабство и зависимость от России вызывает особую досаду, может сидеть прямо на огромных запасах сланцевого газа, которых хватит лет на 300. Chevron и ConocoPhillips оказались в ряду тех компаний, которые уже ведут там буровые работы.
Хотя все это топливо, добываемое при помощи метода под названием гидроразрыв пласта или ГРП, появится на рынке не раньше 2025 года, сланцевый газ уже вносит свои изменения в глобальную энергетическую политику.
Однако европейская политика может растратить эти божьи дары по пустякам. Французский антиглобалист Жозе Бове (Jose Bove), не сумевший выгнать из Парижа McDonald’s, теперь давит на Польшу, пытаясь помешать ей разрабатывать свои месторождения. Недавно он вручил президенту этой страны снятый в США документальный фильм под названием «Gasland» с польскими субтитрами, который направлен против применения ГРП в газодобыче.
В мае ГРП запретила Франция. Польша это антипод Франции; она готовится стать председателем Евросоюза в следующем месяце и твердо намерена использовать этот способ добычи. Тайной, завернутой в загадку, остается Германия, поспешно решившая отказаться от своих атомных электростанций и вложившая большие деньги в дружно прокладываемый вместе с Россией газопровод «Северный поток». Совет директоров консорциума, занимающегося строительством газопровода, возглавляет бывший канцлер Германии Герхард Шредер.
Возможно, препятствиям экологического и политического характера, стоящим на пути освоения сланцевых месторождений, придается слишком большое значение, поскольку на кону стоит огромное богатство. Опросы показывают, что солидное большинство французских избирателей выступает за разработку, поскольку это приведет к снижению цен на энергоресурсы. В интервью Bloomberg депутат французского парламента Изабель Вассер (Isabelle Vasseur), страстно поддерживающая мораторий, торопливо заявила: «У Франции могут быть колоссальные запасы энергоресурсов, поэтому закрывать эту дверь навсегда мы не должны».
А в России тем временем якобы разгорается президентская гонка между Путиным и его протеже президентом Дмитрием Медведевым, которые везде таскает с собой свой iPad. Путин на прошлой неделе с насмешкой говорил о «либеральных экспериментах», а Медведев заявляет, что Россия не должна так сильно зависеть от нефтяного и газового экспорта. Он говорит о необходимости модернизации, либерализации страны: Россия должна более дружелюбно относиться к иностранным инвестициям, ей надо укрепить власть закона, покончить с кумовством.
Не надо делать ставку на Медведева. Ставьте на грубую логику сокращающейся энергетической мощи России. Запад в своей политике должен в полной мере этим воспользоваться, чтобы добиться от Москвы более пристойного поведения.
(«The Wall Street Journal«, США)
22.06.11.