Во все времена Кавказ был открытым пространством для новых культур и новых людей, и замкнутость его горных территорий удивительным образом сочеталась с динамикой миграций, масштабным военным отходничеством за пределы Кавказа, образованием новых сообществ. Последнее особенно интересно – мы привыкли воспринимать Кавказ как крепость, окруженную мощной защитой, но при ближайшем рассмотрении оказывается, что культурные границы оказывались зыбкими и проницаемыми.
Русские и украинцы, поляки и терские казаки – люди разных культур и традиций становились частью Кавказа, и порой было трудно разобраться – кто есть кто. Об этом очень образно сказал современный американский ученый Томас Баррет – «в конечном счете ситуация была значительно сложнее, чем просто сражение белых и черных фигур на шахматной доске».
Чтобы попытаться понять и такое измерение Кавказа, когда некавказцы становятся кавказцами – надо посмотреть, как жили люди за пределами военных действий, как новые переселенцы изменяли кавказский культурный ландшафт и как ландшафт менял их самих.
Некавказцы на Кавказе – об этом мой следующий цикл постов, о том, как люди приспосабливались друг к другу, как Кавказ стал уникальным явлением, где шло взаимодействие не только между ведущими империями, но и между культурами и народами.
Поляки. Поляки появились на Кавказе при особых исторических обстоятельствах. Пленные польские повстанцы, оставшиеся после подавления польского восстания 1831 года, жестоко подавленного Кавказским наместником Паскевичем, были сосланы для участия в Кавказской войне в Отдельный Кавказский корпус и распределены по его полкам. На Кавказе оказалось около 10 тыс. поляков, позже 8 тыс. вернулись обратно в Польшу.
Особенно интересна группа, перешедшая в ходе Кавказской войны на сторону горцев. Погружение в горскую культуру или даже поверхностное соприкосновение с ней были для поляков принципиально новым опытом. Отмечу, что война создавала атмосферу культурного разлома и изменяла, а то и безжалостно перемалывала основные ценности, мотивации и традиции поведения горцев. В системе ценностей горцев в 19 веке на первый план выходит идея свободы. Предположу, что переход поляков на сторону горцев внутри самой кавказской традиции воспринимался как манифестация независимости, чести, мужества, т.е. базовых компонентов мужской идентичности. Традиционные для горцев рамки воинского корпоративного сословия оказывались для поляков подвижными и открытыми.
Польские офицеры, как свидетельствуют исторические источники, и прежде всего, воспоминания, которые были написаны ими самими, практически безболезненно адаптировались в новой среде – престиж мужчины-воина в кавказском социуме был высок и распространялся и на поляков.
Система горского этикета (особенно здесь отметим черкесский случай – черкесский этикет был одним из самых регламентированных и сложных на Северном Кавказе) и институт гостеприимства также создавали благоприятный фон для построения взаимной коммуникации. Известно, что имам Шамиль написал несколько воззваний, в которых призывал «смотреть как поляков, как на своих детей». Под влиянием пребывания на Кавказе изменялась и польская идентичность. Совместная с горцами военная деятельность вовлекала поляков в рефлексию по поводу Кавказской войны и отношений с Российской империей. В самоидентификации польских офицеров, перешедших на сторону горцев, усиливалась антиимперская составляющая.
Часто польские офицеры переходили в Ислам. Но и для тех, кто исповедовал католичество, на территории имамата Шамиля и в других областях Кавказа, например, строились костелы. Так, на территории Черкесии поляками было построено 2 домовые церкви, в которых служило 60 ксендзов.
Строительство католического храма в Пятигорске в 1830-1840-е гг. Фото с сайта polonia-kmw.ucoz.ru
Чтобы уберечь читателей от возможных романтических иллюзий, скажу, что далеко не все польские офицеры защищали вместе с горцами их родину и свободу. Значительная часть сражалась на стороне империи. Власти пытались поддержать лояльных польских военных – католический костел был построен в Пятигорске католической общиной в 1845 году (на его строительство 40 золотых рублей пожертвовал и император Николай I), а успешные действия поляков против горцев описывались в рапортах, направляемых с Кавказа в Петербург.
И последнее – есть интересная книга поляка Теофила Лапинского (он, приняв Ислам, получил новое имя – Теффик-бей), это дневник польского офицера, впервые опубликованный только в 1990-х гг. Очень советую всем, кого заинтересовала эта тема…
http://www.kavkaz-uzel.ru/blogs/posts/8284
27.06.11.