Возможное энергетическое соглашение между Россией и Ираном может торпедировать ядерные переговоры Вашингтона и Тегерана.
Россия нанесла удар по переговорам между Америкой и Ираном, а теперь грозит ослаблением принятых по инициативе США
санкций, готовя новое нефтяное соглашение с Тегераном.
Такого рода сделка способна оказать краткосрочную финансовую поддержку Ирану, а также принести геополитическую победу России. Но для других стран она создаст множество серьезных трудностей и проблем.
Потенциальное соглашение между Москвой и Тегераном в сфере энергетики способно затруднить усилия администрации Обамы по предупреждению новых санкций, которые готовит конгресс. Если сделка состоится и начнет действовать, она также ослабит действующий режим санкций против Ирана. Однако нефтяное соглашение также вызывает ряд вопросов относительно долгосрочной стратегии России в этом регионе.
Согласно сообщению агентства Reuters, Россия и Иран близки к заключению соглашения по нефтяному бартеру, которое позволит Москве поставлять в Иран некие неназванные товары в обмен на нефть в объеме около 500 000 баррелей в день, что в настоящее время составляет примерно половину иранского экспорта, страдающего от санкций. При нынешних ценах такое количество нефти будет стоить около полутора миллиардов долларов в месяц.
России эта нефть не нужна, так как у нее полно собственных энергоресурсов. Идея состоит в том, чтобы вывозить ее из Ирана. Российские и иранские представители заявили Reuters, что могут заключить это соглашение уже в ближайшее время вне зависимости от того, что произойдет в Женеве на переговорах по ядерной программе Ирана.
У России есть несколько вполне очевидных стимулов для заключения такого соглашения. Москва окажется в самом центре международных усилий по обезвреживанию иранской ядерной программы, а также подаст ясный сигнал США о том, что она будет бороться против усилий Запада по наращиванию экономического давления на режим, подначивая и раздражая при этом администрацию Обамы.
«Это двойная победа: он [Путин] ослабляет и ставит в неловкое положение Обаму, а сам оказывается в гуще вопросов, связанных с ядерным будущим Ирана», — говорит исполнительный директор Центра энергетики и устойчивого развития (Energy and Sustainability) при Калифорнийском университете в Дэвисе Эми Майерс Джаффе (Amy Myers Jaffe).
Читайте также: Проблемы женевского соглашения по иранскому атому
Но перспектива заключения нефтяной сделки также несколько озадачивает. Если на мировом рынке появится иранская нефть, причем в таких больших объемах, нефтяные цены наверняка пойдут вниз, или, по крайней мере, не смогут серьезно повышаться. Но как раз этого всеми силами и уже давно пытается не допустить Россия, бюджет которой основан на нефтяных доходах, из-за чего максимально высокие цены на нефть ей исключительно выгодны.
А для Ирана такая сделка таит в себе множество рисков. Тегеран согласился на переговоры по отказу от некоторых аспектов своей ядерной программы в значительной мере из-за того, что надеялся получить какую-то передышку от сокрушительного экономического давления, оказываемого на него США и странами Европы, которые ввели санкции на нефтяной экспорт из Ирана. В пятницу иранские и западные переговорщики решили большую часть остававшихся вопросов, чтобы продвинуться вперед и заключить промежуточное ядерное соглашение.
Однако подписание амбициозной сделки с Россией, которая увеличит иранский экспорт на 50%, даст новые доводы тем американским законодателям, которые стремятся еще больше закрутить гайки Тегерану. Иран, со своей стороны, предупредил, что любые новые санкции приведут к срыву переговоров. А сенат сегодня уже подготовил проект решения об ужесточении санкций, против которого почти никто не выдвигает возражений.
«Эта сделка стала большой неожиданностью, и теперь администрации Обамы будет намного сложнее наложить вето на сенатский законопроект», — заявил исполнительный директор Фонда защиты демократий (Foundation for the Defense of Democracies) Марк Дубовиц (Mark Dubowitz), активно выступающий за ужесточение санкций против Ирана.
«Видимо, рынку уже не надо бояться того экономического минного поля, которое было установлено вокруг Ирана. А поэтому утверждения о том, что санкции можно то включать, то выключать как воду в водопроводном кране, являются неправдой», — добавил он.
Один сенатский помощник отметил, что перспектива заключения нефтяного соглашения между Россией и Ираном подчеркивает то, как разваливаются санкции против Тегерана, и как США лишаются рычагов влияния на эту страну.
«Чем дольше сенат будет ждать, не принимая санкции, тем меньше у американских дипломатов останется шансов на достижение сделки, обеспечивающей реализацию наших целей», — сказал он.
Запад своими санкциями против иранского экспорта энергоресурсов вот уже два года наносит удар за ударом по иранской экономике, которая очень сильно зависит от продаж нефти. Значительная часть поставляемой им на внешний рынок нефти идет туда по бартерным сделкам либо в расчете на будущие платежи. Иран испытывает острый дефицит валюты. «Ирану приходится изыскивать способы для увеличения экспорта, и это главная причина потенциальной сделки», — заявил Reuters один официальный иранский представитель.
Также по теме: Россия уже использует переговоры по иранскому атому в своих целях
На кону также оказалась и иранская нефтедобыча. Санкции грозят закрытием целого ряда иранских нефтяных местонахождений, потому что страна просто не может экспортировать и хранить всю ту нефть, которую обычно добывает. Некоторые страны способны прекращать добычу, а потом возобновлять ее спустя несколько лет без особых негативных последствий. Но те месторождения, куда для поддержания давления необходимо закачивать газ, могут в случае прекращения добычи безвозвратно пойти на спад, говорит Джаффе. Поэтому у Ирана есть немало причин для заключения такой бартерной сделки и наращивания поставок нефти.
Но это также вызывает вопросы по поводу российской стратегии на Ближнем Востоке и в Средиземноморье. Российские компании, включая «Газпром», пытаются пробиться на рынок восточного Средиземноморья в условиях зарождающегося там газового бума. Так, Газпром пытается окончательно оформить соглашение по экспорту израильского газа, а Владимир Путин обхаживает в этих целях израильского премьер-министра Биньямина Нетаньяху. Если Россия станет оказывать поддержку и помощь Ирану, это вряд ли будет способствовать реализации ее новой политики в данной части мира.
Это может также поставить под угрозу будущее отношений между Россией и Саудовской Аравией, поскольку любые действия Москвы по наращиванию международных поставок нефти входят в противоречие с бюджетными потребностями саудовцев. Международная поддержка суннитскому Ирану вызывает ярость у дома Саудов. Эр-Рияд страшно обозлился на давнего гаранта своей безопасности Соединенные Штаты, когда те приступили к подготовке женевских переговоров.
Российское посольство в Вашингтоне и иранское представительство в ООН не ответили на просьбы прокомментировать предполагаемое соглашение. Иранские руководители из нефтяной отрасли заявили в эти выходные лишь то, что согласно сообщениям информагентств Ирана, окончательной договоренности по бартерной сделке нет.
Далее, представитель Белого дома заявил в выходные дни, что сообщения о соглашении между Россией и Ираном пока не нашли подтверждения. «Но если они верны, такая сделка вызовет серьезную обеспокоенность, ибо она не соответствует условиям совместного плана действий шестерки и может вызвать санкции со стороны США», — сказал этот представитель.
Некоторые наблюдатели за Россией отмечают, что несмотря на опасность ответных действий со стороны Вашингтона, перспектива заключения такой сделки вполне соответствует стремлению Путина ослабить давление на Иран, за которое выступал его предшественник. Россия давно уже заявляет, что санкции США и Европы против иранского нефтяного экспорта являются односторонними карательными мерами, в отличие от более мягких штрафных мер, выработанных Советом Безопасности ООН.
«Заключение соглашения, ослабляющего давление на Иран и при этом не идущего вразрез с санкциями ООН, соответствует такому курсу», — сказал Симон Сараджян (Simon Saradzhyan), работающий научным сотрудником в Белферовском центре при школе им. Кеннеди Гарвардского университета (Harvard Kennedy School’s Belfer Center).
Свой материал для статьи предоставил Джон Хадсон (John Hudson).