Началось оно вовсе не со стихов великих русских поэтов, хотя через них именно произошло первое соприкосновение с ней, несчастной и все-поглощающе великой, как навязчиво подчеркивала вся школьная про-грамма, вместе с тем ухитряясь разделить ее на царскую и советскую, привязывая нас всех к ее «светлому» периоду. Вместе с тем душа пыта¬лась отстраниться от всего этого , смутно чувствуя что-то неродное и в «Родной речи», и в «Родной литературе», и в «Отечественной войне» того и этого веков со всем их героизмом и всемирно-историческими значениями.Как выяснилось позже, душа, нацеленная на поиск родных примет, натыкалась на ценности и предметы чужеродные и вынуждена была все глубже зарываться в себя, молча поглощая все, чем потчевали.
К концу школьного периода, где-то в 8-10 классах, начали прояснять¬ся некоторые причины моей настороженной отчужденности, вернее, же¬лания держаться отстраненно от великих российских ценностей. И одной из первых была причина осознания мной, что мой родной язык, на деле, является как бы не родным, а неизвестно откуда и для чего взявшимся, существующим самоцельно, искусственно,дома и только на двух уроках, да плюс перемены. А к тем всемирно-историческим ценностям и событи¬ям мой родной, кровный чеченский язык, получалось, никакого отноше¬ния не имел.
И моя реакция незамедлила сказаться: мне необходимо было доказать всему миру,что чеченский язык является не только равно¬правным, но и основным для меня и всех чеченцев языком. То есть я нацелился доказать доказанное с сотворения мира, незыблемую истину, полагая, что иначе и чеченский язык, и чеченский народ исчезнут. И, как оказалось, не без основания. Начался юношеский период сочинительства. При этом сам наложил табу на использование русского языка: «как это можно допустить, чтобы чеченец писал на русском?» и т.д. и т.п. С этими убеждениями окончил школу, прошел армию и поступил на филфак ЧИГУ, где обнаружил, что мои опасения не только имеют почву, но почва хорошо одобряется и охраняется.
Поиском опоры и защиты от этого удара стал приход в литературное объединение «Пхъармат», в котором действительно нашел спасение и обрел идейно-политическую платформу. Это была пора неосознанной политики, что всполошило не только местные власти, но и Москву. Решающая схватка произошла в 1979 году: мы получили политическое крещение и опыт борьбы: вернее, те из нас, кто осмелился на схватку.
Можно сказать, российский шовинизм в маске советской националь¬ной политики ткнул меня лицом в политику. Тогда я впервые увидел:
СССР как такового не было. Была российская империя. Но увиденное не сразу стало убеждением, а положило начало долгому пути прозрения. Апрель 1985 года дал дополнительный импульс эволюционному процес¬су постижения России.
Вторым этапом на пути осмысления стали годы учебы на Высших Литературных Курсах: ознакомился с трудами Абдурахмана Авторхано-ва и Александра Солженицына, пришел к убеждению, что нужно бежать от России как можно дальше, на крайний случай, провести между Росси¬ей и Чеченией хотя бы соседскую межу. Чем и занялся в последующем. Грядущая российская демократия сулила малочисленным и колониаль¬ным народам только легализацию колониальной политики российской империи и переход к открытому угнетению вместо иезуитской советской политики. Двугодичное участие в перестроечной демократии в Москве не оставляло сомнений.
Третий этап составили 1989-1991 годы: переход от методов социалис-тического плюрализма, общественно-политической демагогии, которые захлестнули и душили всякие союзы содействия перестройке и фронты, к открытой политической национально-освободительной борьбе. Создаются политические организации «Барт»,Вайнахская Демократическая партия, Ассамблея Народов Кавказа, начинается политическая интеграция политических сил народов Кавказа. Стало ясно: только в жесткой борьбе можно достичь реального результата. Нужно показать народам сущность России, состоящую в ее природной патологической алчности, хищности, человеконенавистничестве.
Родились стихотворение «Россия», около десяти политических работ и т.п., напечатанных в периодике, и изданных в Сухуми в 1991 году, в брошюре «Комментарий к навязчивым мыслям», а в1994 году в Грозном — в «Преддверии независимости». При¬шли к 19 августа 1991 года. Настал момент решительных действий и народ пошел на это. Мы стали независимыми. Свершилось то, о чем мечтал чеченский народ за последние века. Но постижение российской сути говорило настоятельно о том, что борьба только начинается. Это я пытался донести до народа, как и мои товарищи.
Большую роль на третьем этапе постижения мною России играл Джо¬хар. Он ее, оказалось, изучил до корней волос. Трудности и проблемы нарастали по геометрической прогрессии. Россия начала вытаскивать из .своих колониальных арсеналов самые коварные и дикие методы с целью развязать в Чечении гражданскую войну. К этому плану спецслужбы РФ приступили сразу же, после провозглашения независимости Чечении 6 сентября 1991 года. Предатели все же нашлись, особенно в их традици-онной среде, в том числе и среди так называемого духовенства и религи-озных авторитетов. Сущность империи проявлялась все активнее.
Четвертым этапом осмысления стали годы восстановленной незави-симости чеченского народа и возрожденной национальной государст-венности. Это был момент истины чеченского народа. Переживший этот момент чеченец, если он является истинным чеченцем, должен считать себя счастливым, ибо чеченский народ восстановил свою историческую честь, достоинства, попранные Россией многократно в течении послед¬них столетий, осознал силу своего духа и глубину падения, и страшную картину, ожидавшую его в пропасти Российской империи. Но и на этом этапе, как ни странно, многие чеченцы сохраняли иллюзии насчет России. Возможно, что даже и я сам. Но прозрение пришло к концу 1994 года. Своеобразным итогом четвертого этапа осмысления России стали статьи Л выступления, в том числе и «Пришествие Иуды».
Наступил пятый этап. Этап прозревшего от всех иллюзий и еще боль¬ше презревшего любые условности в политике национально-освободи¬тельной борьбы. И потому я, овладевший русским языком ничуть не хуже, чем родным, и творящий на нем, но познавший титаническое зло российского государства, в назидание современникам, потомкам и наро¬дам, заявляю:
«Немытой» была ты, осталась немытой! В безродстве своем расплодилась в веках.
В конюшнях, свинарнях и псарнях избитой, Во лжи и коварстве до доски измытой.
Душой своей так, ты и канешь в лета, Россия, о подлая Русь — маета!
Ползешь, пожирая чужие пределы, Пируешь на горе детей, матерей,
Пьяняся беспутством, тупым, беспредельным, И запахом крови, агоний смертельных,
Без Бога в душе и без светлых идей, И меченой вечным проклятьем людей!
Доколе! — кричат, сквозь века, убиенные, -Отмщения ждать нам?!
Доколе терпеть?! Ты слышишь, Россия, призывы нетленные:
Грядут наши дни — твой позор, твоя смерть!
И жалости нет — то твое искупление
Пред Богом и сонмом восставших вновь жертв.
апрель 1995г.
Из книги Зелимха Яндарби «Чечения — битва за свободу»
Источник: golosichkerii.com
18.01.14.