Постсоветским режимам и исламским сатрапам не приходится самостоятельно ловить по миру своих политических противников, это за них делает Интерпол
В ночь с 29 на 30 мая 2013 года 50 вооруженных до зубов агентов ворвались в виллу в предместьях Рима, надеясь найти там объявленного в розыск казахским режимом Мухтара Аблязова — сначала соратника, а потом заклятого врага Нурсултана Назарбаева. Не обнаружив Аблязова, они запугали и арестовали его ни в чем не повинную жену Алму Шалабаеву с шестилетней дочерью Алуа. Через 48 часов обе оказались на борту нанятого казахами самолета, летящего в Астану.
Они стали заложницами в войне между Назарбаевым и Аблязовым за деньги казахского БТА банка несмотря на то, что семья Аблязовых в 2011 году получила политическое убежище в Великобритании. Более того, итальянские службы не позволили отчаявшейся Шалабаевой подать прошение о предоставлении убежища в Италии, что согласно закону должно было остановить срочную депортацию. Вдобавок Шалабаева была законной обладательницей паспорта ЮАР. Формальным поводом для высылки стали обвинения в том, что документ является поддельным.
Разразился скандал. Полетели головы одного из руководителей МВД Италии и нескольких полицейских функционеров. В результате международного давления 24 декабря, спустя шесть месяцев после депортации, Шалабаевой, которая ожидала в Астане процесса, основанного на дутых обвинениях о подкупе государственных чиновников, позволили покинуть страну. Недавно вместе с дочерью она вернулась в Италию.
Поправший права человека и нарушивший все возможные международные конвенции казахско-итальянский фарс с отдающим приказы МВД Италии послом Казахстана в Риме в главной роли не смог бы развернуться без Инерпола. Правда, итальянская сторона отнеслась к делу с подозрительным рвением и организовала самую быструю депортацию в истории страны, однако делалось все на основании запроса на экстрадицию Интерпола.
Этот запрос подготовило его бюро в Астане по отчетам посольства и работающих в Италии агентов Казахстана. Вся акция проходила в некотором роде под патронатом Интерпола. Казахстанский режим и его приспешники в Италии цинично воспользовались несовершенством оперативной системой организации, практически бессильной против злоупотреблений. Возможно как раз поэтому именно в Риме, а не где-то еще Хельсинкский комитет и борющий за права человека польский фонд «Открытый диалог» (который ведет особенно активную деятельность в Казахстане) устроили международную конференцию на тему использования авторитарными режимами Интерпола для преследования своих политических противников.
В конференции приняли участие, в частности, итальянские парламентарии, представители Amnesty International и британской организации Fair Trials International. Из выступлений участников, а также отчетов Fair Trials и «Открытого диалога» следовало, что казахстанскую методику применяют и другие государства во главе с Россией и Белоруссией, а ее жертвами чаще всего оказываются пребывающие за границей оппозиционеры.
В последнее время таким образом за решетку попали как минимум несколько десятков совершенно невиновных людей. Интерпол на основе сфабрикованных обвинений, присылаемых из национальных бюро в Генеральный секретариат в Лионе, внес их в свои списки разыскиваемых лиц, опубликовав так называемый красный циркуляр (red notice) с их личными данными, который считается объявлением в розыск в 190 странах-участницах организации. Участники конференции особенно подчеркивали, что их цель — не критика такой полезной в мире международной полицейской силы, а только смена modus operandi Интерпола, который в нынешней форме подвергает невинных людей болезненным преследованиям. От некоторых озвученных на конференции историй, шевелятся на голове волосы. Интерпол сыграл в них роль ленинского «полезного идиота» — союзника сатрапов в борьбе с демократической оппозицией.
Очень типичной для методов постсоветских режимов, а одновременно для Интерпола, была история Петра Силаева. В 2010 году молодой блогер, писатель и активист движения «Антифа» в Москве принимал активное участие в демонстрации экологов против строительства дороги через лес в Химках. Через мегафон он дирижировал выкрикиваемыми лозунгами. Протестная акция была жестко пресечена (один из избитых журналистов умер), после чего прокатилась волна арестов ее участников. Силаев скрылся в Белоруссии, а потом добрался до Финляндии, где в апреле 2012 года получил политическое убежище. Он продолжал вести популярный блог, полный оскорблений в адрес Москвы, и участвовать в различных акциях в пользу демократизации России.
Когда в августе 2012 года он приехал в Гранаду, его задержала испанская полиция. Оказалось, что Интерпол внес его в список разыскиваемых лиц на основе российского запроса на арест (по обвинению в хулиганстве) и экстрадицию. Силаев был освобожден только после вмешательства верховного комиссара по делам беженцев ООН, однако был вынужден шесть месяцев ждать в Испании окончания процесса по поводу экстрадиции. В итоге суд постановил, что российский запрос имел политическую подоплеку, и выпустил активиста обратно в Финляндию.
Возмутительно, но, к сожалению, типично для Интерпола то, что несмотря на просьбы Силаева и вмешательство организации Fair Trials, «красный циркуляр» не аннулирован до сих пор, и объяснений этому не последовало. Это означает, что Силаев может снова попасть под арест, как только покинет пределы Финляндии. В картотеках 190 национальных бюро Интерпола он продолжает фигурировать как опасный хулиган и террорист.
Похожим образом выглядело дело умеренного чеченского лидера Ахмеда Закаева. Он по-прежнему включен в «красный циркуляр», хотя Великобритания, где он получил убежище, в 2003 году отклонила российский запрос на экстрадицию. В частности, потому, что священник, которого по мнению российской прокуратуры убил Закаев, пребывает в полном здравии, а свидетель якобы совершенного преступления признался, что дал показания под пытками.
Россия также хотела внести в списки Интерпола экс-главу эстонской разведки Эрика Кросса (Eerik Kross), однако центральное управление на этот раз проявило бдительность. Кросса обвиняли в организации захвата российского судна Arctic Sea в шведских территориальных водах в 2009 году. Абсурдность обвинений отчетливо свидетельствует, что это был акт мести. Кросс, который в советское время входил в диссидентские круги, помогал грузинам отразить кибератаку россиян во время российско-грузинского конфликта 2008 года.
Бывший разведчик утверждал, что Россия, как Белоруссия, Украина и Казахстан намерено засыпает Интерпол запросами на арест своих политических врагов за границей по принципу «а вдруг получится» с надеждой, что даже если экстрадиции не произойдет, по крайней мере, этим людям можно будет осложнить жизнь. Бывает, что после отклонения запроса Генеральным секретариатом в Лионе, россияне сразу же подают следующий на то же лицо, но с другой мотивировкой. Время от времени в преследовании своих врагов за границей при помощи Интерпола постсоветские диктатуры прибегают к взаимному сотрудничеству. Запрос на выписку «красного циркуляра» на имя Аблязова подали одновременно Казахстан, Россия и Украина.
Россияне пытались поместить в список разыскиваемых людей также Уильяма Браудера (William Browder) — главу британского инвестиционного фонда Hermitage Capital. Американец способствовал введению санкций (запрет въезда в США и Великобританию) против людей, замешанных в смерти Сергея Магнитского, который выявил огромные хищения, совершенные организованной группой российских государственных чиновников. Браудер заявил прямо: «Россия — преступное государство. Если кто-то об этом говорит, российские власти или убивают его, как Магнитского, или пытаются арестовать, используя Интерпол, как в моем случае». Задержание по ложным обвинениям случилось и в Польше. В декабре 2011 года в варшавском аэропорту был задержан белорусский оппозиционер Алесь Михалевич, участвовавший в президентских выборах в Белоруссии 2010 года. С чешским паспортом беженца он летел в Лондон. Аналогичный инцидент произошел в июне 2013 года в Люблине с основателем казахстанской партии «Алга!» (Вперед) экс-заместителем министра экономики Казахстана Муратбеком Кетебаевым. Однако оба быстро вернули себе свободу. Польская прокуратура моментально сориентировалась, что «красный циркуляр» Интерпола был выдан на основании ложных обвинений.
Интерпол в своих целях стараются использовать не только постсоветские страны, но и исламские сатрапии. Ирану накануне президентских выборов 2009 года удалось получить «красный циркуляр» Интерпола на 12 курдов-оппозиционеров, которые уже 20 лет со статусом политических беженцев жили на территории Германии и Швеции, занимаясь созданием доступных в Иране по интернету аудио- и телепередач.
Саудовский принц Абдулазиз в мае прошлого года добился включения в список Интерпола своего бывшего бизнес-партнера, с которым у него возникли денежные разногласия. В свою очередь, один из эмиров из Объединенных Арабских Эмиратов получил «красный циркуляр» на ливанского ювелира Вадиха Сагхеха, чтобы таким образом не платить тому 150 тысяч долларов за доставленные в резиденцию в Абу-Даби драгоценности. А канадский фермер Хэнк Теппер попал в список Интерпола по запросу Алжира за плохое качество экспортированного туда картофеля. Такими же методами (к сожалению, успешно) преследовали своих врагов по политике или бизнесу Китай, Индонезия, Венесуэла, Вьетнам, Камбоджа и Шри-Ланка.
Почему так происходит? Вопреки распространенным представлениям, Интерпол — это не международные полицейские силы, а организация, обеспечивающая сотрудничество и обмен сведениями между полициями государств-членов. Национальные бюро Интерпола — это специальные отделы полиции в каждой стране, подчиняющиеся МВД, а в случае авторитарных стран — также политическим или экономическим интересам диктатур. Именно оттуда в Генеральный секретариат Интерпола поступают заявки на «красные циркуляры». Сила и слабость Интерпола заключается в его абсолютной независимости: его не контролирует ни одна международная организация. Члены его руководства не отвечают ни перед кем за свои решения и их (часто плачевные) последствия. На организацию нельзя подать иск ни в один национальный суд или международный трибунал. Оспорить решение Интерпола можно только в нем самом (в 2012 году поступило 404 жалобы), что сложно назвать здоровой ситуацией.
С другой стороны, раз в 2012 году Интерпол выпустил около восьми тысяч «красных циркуляров», сложно требовать, чтобы его состоящая из пяти человек комиссия по внутреннему контролю могла внимательно изучать все запросы. Решение об издании циркуляра принимается, правда, в Лионе, однако с 2009 года национальные бюро могут контактировать между собой, минуя Генеральный секретариат (используя внутреннюю систему обмена данными) или помещать информацию непосредственно в доступную всем бюро центральную базу данных. Такая система, конечно, позволяет ускорить обмен сведениями и незамедлительно реагировать в безотлагательных ситуациях, но при отсутствии какого-либо центрально контроля, способствует злоупотреблениям. Несмотря на критику со стороны международных организаций, мировых СМИ и правозащитников Интерпол дает пока лишь туманные обещания по улучшения своей работы. И хотя регламент работы организации предусматривает санкции за использование ее инструментов в личных или политических целях (от приостановления членства до постоянного отключения от базы данных), полтора десятка стран, которые постоянно нарушают правила, не понесли за это никакого наказания. Возмущенный Браудер задавался вопросом: «Никто не стал бы принимать в Интерпол наркокартель Кали. Тогда почему же Россия, преступное государство, повинное в ужасных преступлениях, обладает полным доступом к столь важной системе борьбы с преступностью?»
С другой стороны, как подчеркивает сотрудник лондонской организации Fair Trials International Алекс Тинсли (Alex Tinsley), исключенная из числа членов Интерпола страна превратилась бы в черную дыру, где могли бы безопасно скрываться преступники. Не стоит забывать и о том, что на десятки, а, возможно, и сотни ошибок в 2012 году благодаря Интерполу за решеткой оказалось около девяти тысяч опасных гангстеров, бандитов и аферистов. Однако пострадавшим и критикам сложно понять, почему Интерпол не использует в отношении диктатур принцип ограниченного доверия. По мнению Эрика Кросса при поступлении каждого запроса из России или Белоруссии на «красный циркуляры» в Лионе должен звенеть тревожный звоночек.