Эксклюзивное интервью Немцова бразильскому Folha
На следующий день после вынесения приговора за неподчинение полиции и участие в несанкционированном митинге протеста — Стратегии-31- , на котором собравшиеся требуют соблюдения статьи Конституции, гарантирующей свободу собраний в России — бывший вице-премьер и лидер оппозиции Борис Немцов получил от Минюста России отказ в регистрации своей новой партии «Партии народной свободы» (ПАРНАС).
Это решение практически сводит к нулю шансы ПАРНАСа участвовать в парламентских выборах в декабре этого года. После обращения Folha, Министерство юстиции РФ заявило, что не будет комментировать этот вопрос. «Все комментарии по этому делу есть на веб-сайте министерства», — сообщили там. Не удивительно, но через три дня Немцов возглавил новые демонстрации – на сей раз разрешенные властями — на Пушкинской площади в Москве, чтобы потребовать отменить монополию одной партии в стране. На этот раз ему не был нанесен какой-либо ущерб.
Как и Гарри Каспаров, потомок евреев, Немцов считает, что все эти преследования, как и отказ авторитарной и несправедливой системы от какой-либо конкуренции, играют ему на руку. Разница между властью и опальным шахматистом (так в тексте, прим. перев.) — в близости к людям.
Немцов дал эксклюзивное интервью Folha, после отказа в регистрации партии.
FOLHA: Министерство юстиции заявило, что в списках членов ПАРНАСА есть «мертвые души». Вы можете прокомментировать отказ в регистрации вашей партии?
Борис Немцов: К сожалению, здесь препятствуют в регистрации оппозиции и не позволяют ей пойти на выборы. Выборы без оппозиции – это не выборы, а фарс и манипуляция. Эти выборы не являются легитимными. Власть фактически демонстрирует трусость, она боится. Бразилия является примером демократии, потому что оппозиция у вас принимает участие в выборах, тогда как здесь нет. На самом деле, одна из причин, почему Россия переживает тяжелые экономические проблемы, это «распил» миллиардных средств муниципальных бюджетов нынешним режимом. Пока у вас обворовывают объекты, у нас — бюджет и нефть. Вы видите разницу?
— Ну, в Бразилии тоже есть коррупция…
— В Латинской Америке есть коррупции, за исключением Чили, но я вижу там наличие: демократии, политической конкуренции, свободы печати. В Бразилии действительно присутствует все это, как и важные принципы борьбы с коррупцией, если ты украл, то тебя арестуют, или хотя бы напишут об этом, А в России, если ты украл, то ни к суду не привлекут, ни напишут об этом. Наличие демократии в Бразилии дает надежду на то, что проблемы такого рода будут решены.
— Но в России увеличивается количество людей, которые могут свободно писать в интернете, таких как Сергей Навальный, ведущий войну с коррупцией в Живом Журнале. Что вы думаете об этих активистах в сети?
— Я думаю, это здорово. Навальный является нашим союзником, мы знаем его давно, и перед нами, и перед ним стоят сходные задачи. Я написал доклад «Путин и коррупция», где есть его видение этой темы. Дело в том, что коррупция в России не проблема, а система. В Бразилии это проблема, у нас — система. Наша власть фундаментально погрязла в этом, другими словами, тот, кто берет взятки, передает их потом по цепочки на верх. И эта система прогнила, она вся в метастазах и парализует всю страну, губит ее. Поэтому дело Навального в интернете очень полезно. Это дает надежду на то, что мы сможем двигаться дальше.
— Многие, однако, не хотят участвовать в выборах в стране …
— Люди в первую очередь, не верят, что выборы являются чистыми, и считают, что от них ничего не зависит. Сама власть постоянно давит на людей, чтобы они помалкивали и не открывали рот. Другими словами, «мы за вас все решим, а ваше дело не выступать». Это ужасно, в людях поощряют пассивность. Вот, что у нас творится.
— Российская пресса обсуждает довольно регулярно, кто будет кандидатом от Единой России, Путин или Медведев. Может это делают специально, чтобы отвлечь внимание от оппозиции?
— Выборы выродились. Выбора как такового нет. Я считаю, что если бы выборы были свободными, люди голосовали бы более активно. Но режим ликвидировал оппозицию, и никому не дает шанса проявить себя. Как только появляется кто-то более заметный, Навальный, или я, или еще кто-то подобный, его сразу же пытаются дискредитировать. На самом деле, в России есть лидеры намного ярче и интереснее, чем Путин и Медведев. Путин и Медведев — позор России, худший выбор, потому что это выбор между тоталитаризмом и другим тоталитаризмом – один из них просто чуть моложе, но больше ничем и не отличается.
— Но Медведев много говорит о войне с коррупцией …
— Медведев слишком много говорит обо всем, но мало чего делает. Он для народа — блоггер, писатель, но не президент. Три года он уже в Кремле, но так и не стал президентом, и это трагедия. Поэтому не надо серьезно относиться к его словам. Он сам не знает, о чем говорит, вот ничего и не меняется.
— Во внешней политике правительство поддерживает режимы в Сирии и в Ливии…
— У нас нет внешней политики. Нынешняя – это какая-то эклектика: с одной стороны, поддерживаем Сирию, с другой пытаемся подружиться с Израилем, остались нейтральными во время голосования по Ливии после того, как Путин сказал, что мы должны поддержать Каддафи … У них в головах мешанина, ветер. Отсутствие доктрины становится трагедией, потому что на территории бывшего Советского Союза, политики традиционно рассматривают всех вокруг в качестве врагов. Например, у Бразилии есть проблемы с Аргентиной, с Перу, но все понимают, что соседи должны как-то дружить. У вас там в Венесуэле есть этот безумный Чавес, но в любом случае все понимают. что надо как-то сосуществовать и дружить. А здесь всех чураются, все вокруг нас враги: Грузия -враг, Украина, Белоруссия, Средняя Азия, прибалты … Это абсурд. Невозможно жить, когда вы окружены со всех сторон врагами, но они страдают от синдрома утерянной империи, ведут себя агрессивно, так что люди отворачиваются от них.
— Как, по вашему, прошли 20 лет развития России после распада Советского Союза?
— Болезненно. Хуже всего то, что эти 20 лет люди были вновь лишены законов о гражданских свободах. То есть, люди не имели и не имеют политической свободы. Власть у команды Путина, а Путин хочет руководить государством вечно. То, что он хочет вечно править, — катастрофа.
— Армия в стране должна быть более аполитичной?
— Армия у нас очень архаичная и отсталая, и не может выполнять свои функции. Требуется профессиональная армия. И необходимо уменьшить коррупцию. Армия сегодня имеет бюджет в 40 миллиардов долларов, но большая его часть разворована, поэтому материальное обеспечение нашей армии из рук вон плохое. А у России много проблем: Кавказ, Средняя Азия, Китай и так далее.
— Каково может быть решение на Северном Кавказе?
— Я уверен, это ошибка располагать штаб-квартиру среди коррумпированных кланов. Кавказ теперь фактически отделен от России, там действуют сепаратисты, и из-за этого мы направляем туда огромные суммы денег. Я думаю, мы должны установить власть Конституции на Кавказе, у них там этого нет. Там живут по шариату, по исламским законам. А надо, чтоб действовала российская конституция.
— То есть вы полагаете, что Кавказ не заслуживает независимости, он должен оставаться российской республикой?
— Я считаю, это было бы опасно. Кавказ – это наша Палестина. Если вы построите забор между Россией и Кавказом, это будет походить на границу между сектором Газа и Израилем. Последствия такого шага будут ужасны, так что вторую ошибку совершать нельзя.
14.07.11.