Многолетнее правление диктатора, который опирался на Москву, прекращение поддержки из Москвы, народные волнения, бегство диктатора… и мирная абсорбция страны сильным соседом. Это не кремлевская версия событий на Украине, а история ГДР: диктатора звали Эрих Хонеккер, а страну абсорбировала ФРГ, пишет в своей статье в The New Republic российский журналист Олег Кашин [статья опубликована в переводе с русского, все цитаты приводим в обратном переводе с английского. — Прим. ред.].
Мы привыкли думать об исчезновении ГДР как об объединении Германии — то есть как о позитивном процессе. «Но формально это была беспощадная абсорбция одного государства другим», — утверждает Кашин. Причем ГДР даже не проводила референдум о присоединении к ФРГ.
«Если назвать аннексию Крыма Россией «объединением России» по аналогии с объединением Германии, это будет не так уж далеко от истины», — продолжает автор. Российско-украинскую границу провели в 1991 году по воле двух глав государств. «Было бы наивно думать, что эта граница — на века», — пишет автор.
Кашин тут же поясняет, что таким образом теоретически мог бы оправдать действия России на Восточной Украине и особенно в Крыму.
Но в версии президента Путина картина выглядит иначе: власть в Киеве захвачена нацистами, которые вот-вот начнут убивать мирное население Восточной Украины. «И поэтому Россия… ой, погодите, не Россия», — продолжает Кашин. По словам Путина, в Крыму нет российских войск, а люди в российской форме без нашивок — местные жители.
«Оказывается, стороннику «объединения с Россией» некого поддержать: исключена любая патриотическая риторика по крымскому вопросу в России. Нельзя же заявлять: «Слава анонимным героям в форме без нашивок, которые добиваются бог весть чего в битве с несуществующими украинскими нацистами», — пишет Кашин.
На этом фоне украинские военные проявляют подлинный патриотизм. «Своими неуклюжими действиями Россия создала украинцам выигрышный имидж — имидж маленькой беззащитной страны, которая подверглась агрессии со стороны жестокого, сильного соседа», — заключает Кашин.
По мнению Кашина, «ложь Путина» не содержит никакого дипломатического подтекста, а просто продиктована привычкой. «За последние 15 лет в путинской России сложилась культура пропаганды, и даже в самый критический момент сказать гражданам правду — это для Путина было бы нарушением личного священного табу», — пишет автор.
После вторжения в Крым Путину почему-то не удается приобрести себе «символический капитал», заключает автор.