Войдет ли Путин в «список Магнитского»

Владимиру Путину не везет в последнее время на международной арене. Сначала немецкие компрадоры под давлением Вацлава Гавела вынуждены были лишить великого гуманиста премии «Квадрига» (правду сказать, предыдущими лауреатами «Квадриги» в том числе были афганский лидер Хамид Карзай, турецкий — Эрдоган и даже 49-й имам исмаилитов Ага Хан IV, так что среди всего этого сонма наш гуманист смотрелся бы вполне органично); потом псих, расстрелявший в Норвегии почти 100 человек, оказался большим поклонником Путина и «нашистов»; а потом и американка нагадила: Вашингтон ввел визовые санкции против чиновников из «списка Кардина» — то есть тех, кто имеет то или иное отношение к гибели в тюрьме юриста инвестиционного фонда Hermitage Capital Management Сергея Магнитского.

В ответ, как иронически заметил Владимир Надеин, наши чиновники пригрозили перекрыть дорогу вкладам клана Клинтона-Обамы в наш Сбербанк.

«Список Кардина» бьет по самой уязвимой части системы. Нынешний режим — не диктаторский, а воровской, и в этом его отличие от СССР. Эти ребята ездят в Европу не на танке, как в советском анекдоте, а летают на собственном «Бомбардье». Недвижимость они покупают в Ницце, детей своих посылают в Лондон, счета держат в Швейцарии, а потом приезжают на Селигер и объясняют там быдлу, что «Запад нас не любит».

Они честно понимают укрепление вертикали власти как увеличение количества причитающегося им бабла: а зачем воровать, если потом не иметь к этому доступ?

Кремль боролся против «списка Кардина» как мог. В Вашингтоне самые высокопоставленные сенаторы с изумлением услышали от Владислава Суркова, что если список примут — перезагрузке конец. (Казалось бы, где налоговая чиновница Ольга Степанова и вилла в Дубае, записанная на ее мужа, и где — ядерная программа Ирана?)

Боюсь, что эти угрозы — просто блеф.

Россия при Путине, в отличие от Ирана или Северной Кореи, не страна-изгой, а страна-хулиган. Алгоритм поведения хулиганов прост: при демонстрации слабости они наглеют, при демонстрации силы — тушуются.

Политика Кремля по отношению к странам-изгоям зависит от двух факторов. Первый — компании «Гунвор» и правящему клану выгодно повышение цен на нефть, следующее за повышением международной напряженности, и поэтому изгоям всегда будут помогать и подначивать, даже если это означает получение Ираном ядерного оружия, что идет вразрез со стратегическими интересами России.

Второй фактор — правящий клан не собирается зайти в своей помощи так далеко, чтобы превратиться из хулиганов в изгоев, потому что у изгоев арестовывают счета. Именно воровской характер режима делает его не опасным ни для кого, кроме самих россиян, и препятствует превращению России в собственно диктатуру.

Дело Магнитского показывает, как тот самый механизм, который заложен в основание системы, и пускает ее в разнос. Ведь с чего начиналось? Жил-был Уильям Браудер, который гринмейлил (гринмейл — корпоративный шантаж. — Прим. ред.) российские госкомпании, да замахнулся не на тех. На него натравили силовиков: и если бы налоговая просто наехала на Браудера, обвинив его в уклонении от налогов, использовании компаний-«мартышек» и пр., то это была бы стандартная история, как в любой диктатуре третьего мира.

Но произошло другое: учредительные документы фирм-«мартышек», изъятых следователем Карповым и опером Кузнецовым, оказались в руках уголовников, а после этого новые хозяева компании с санкции начальницы налоговой инспекции №28 Ольги Степановой украли из бюджета 5,4 млрд рублей.

Это уже перебор. Это уже вам не Филиппины, это наше, российское, неповторимое.

Понятно, что не Путин крал эти злосчастные 5,4 млрд. Но когда дело выплыло наружу, государству пришлось покрывать всех, потому что так устроена правящая система. Чиновник имеет право воровать, а гражданин не имеет права его уличать. Если гражданин уличает, он совершает преступление.

Главная проблема правящего режима заключается в том, что «список Кардина» может быть расширен. И по другим делам, и по делу Магнитского. Так, Браудер, будучи спрошен, кто стоит за Степановой и Ко, ответил коротко: «Министр». Вопрос: кто же этот министр, если г-жа Степанова работала в Министерстве по налогам и сборам в тот момент, когда его возглавлял Сердюков, и ушла в Рособоронпоставку, после того как Сердюков стал министром обороны?