У жителей многих стран, на себе ощущающих прелести российской политики, очень часто возникает один и тот же вопрос – почему имперская идея все никак не отойдет в России на второй план, как это случилось в колониальных государствах Европы?
Чем можно объяснить неуемное стремление россиян контролировать ненужные им территории, даже во вред себе?
Для британцев империя была средством заработать легкие деньги, тогда как все рассказы о «бремени белого человека», о стремлении «нести цивилизацию туземцам» — это отмазки, попытки приукрасить собственный образ. Когда выяснилось, что содержание колониальной администрации и поддержание порядка в колонии требовало средств больше, чем она приносила, англичане без сожаления, спокойно ушли домой – через несколько лет Британская империя стала для англичан лишь воспоминанием о былом величии.
Российская империя, напротив, всегда расходовала на колонии больше, чем от них получала. Расходовала так, как расходует сегодня на Северном Кавказе – глупо, бессмысленно, не создавая в колониях нормальной системы управления и обрекая подчиненные народы на коррупцию и отставание.
В российской системе координат, империя – это не способ заработать деньги, как у европейцев, а средство возвыситься в собственных глазах. Почувствовать себя востребованными, сильными, имеющими влияние, и несущими окружающему миру идею справедливости.
Мы все наверняка не раз и не два слышали примерно такую мысль – Россия не может быть просто большой страной, то есть, скажем, большой Голландией. Она может быть только империей, или же ее не будет вовсе.
Как правило, этот аргумент приводят националисты-имперцы, одним из ярких представителей которых является писатель Александр Проханов.
Звучит как бред параноика, однако со временем я понял, что, к нашему великому сожалению, это на самом деле так.
Приведу в качестве подтверждения пример из своего далекого прошлого.
На излете перестройки, я учился заочно в Москве. Среди моих однокурсников было двое ребят из тогда еще города Куйбышева. Они были типичными представителями идейно мотивированной советской молодежи, составлявшей тогда большинство среди русских.
Они, разумеется, не были глупыми, не верили в коммунизм, к КПСС относились скептически, Сталина-Хрущева-Брежнева ненавидели, и прекрасно понимали, что к чему.
Однако при этом в них была какая-то иррациональная вера в справедливость, вера в государство, вера в то, что человек должен больше думать о других, чем о себе. Наличие некоей сверхидеи делало их дисциплинированными и уравновешенными – они честно стояли в очередях, верили в жизнь на зарплату, были уверены в том, что каждый человек должен работать на благо общества, ненавидели «фарцовщиков и спекулянтов», хотя и вынуждены были время от времени пользоваться их услугами.
Они с антипатией относились к кавказцам, считая их торгашами, и откровенно недолюбливали их за стремление к потребительству.
Уверен, каждый, кто жил в СССР, без труда вспомнит таких русских – безропотных, идейных работяг, не верящих в коммунизм, но верящих в справедливость государства. Помните, что они говорили про республики, в которых было слишком мало дисциплины и слишком много торговли (Кавказ и Центральная Азия)? Их коронное выражение: «Там нет советской власти»!
«Советская власть» в их понимании – это не коммунизм к 1980 году, это не КПСС и не Брежнев – «советская власть» — это государство вообще, порядок и идея торжества справедливости.
У меня с ними были постоянные споры – я никак не мог убедить их в том, что они верят в химеру, и торговля – это не показатель внутренней гнилости, а составная часть человеческой натуры.
Все было бесполезно.
Однако в следующий раз в встретился с одним из них через 2 года, когда СССР развалился и рыночная экономика на всех парах влетела в российское общество. Каково же было мое изумление, когда он, встретив меня, буквально через пару минут спросил: «У меня хороший фирменный фотоаппарат есть, хочешь по дешевке тебе продам».
Я был в шоке: «Ты ли это? Человек, который всего каких-нибудь два года назад готов был горло перегрызть за идею, за государство, за справедливость, и за равенство?».
Потупив взгляд, он сказал: «Теперь все изменилось. Теперь каждый – сам по себе».
Могу сказать, что эта небольшая история объясняет правоту Александра Проханова и иже с ними. Прошло всегда 2-3 года после развала СССР и нация, которая верила в идеалы, жила на зарплату, готова была терпеть невзгоды ради процветания Кубы и Гондураса, вдруг превратилась в нечто, совершенно противоположное – атомизированное общество, где все продается и покупается, где офицеры продают оружие своим противникам, где без взятки нельзя ступить ни шагу.
Мне скажут – коррупция была и в СССР. Да, была, но только на самом высоком уровне, практически не касаясь массы населения. К примеру, в самый престижный московский вуз можно было поступить без денег, а если приходилось платить взятку, то она была в разы меньше того, что было на Кавказе и в Центральной Азии. То же самое было и во всех сферах жизни. Слово «взяточник», в тогдашнем российском обществе носило резко осуждающий характер.
Однако всего каких-то 2 лет оказалось достаточно для того, чтоб этот же народ, эта же страна, скатилась на одно из самых худших мест в списке коррумпированных стран мира.
Метаморфоза произошла так стремительно и быстро, что напрашивается вывод – тут все не так просто, должна быть причина для того быстрого и глубоко морального падения общества.
Именно тут — начинается правда от тов. Проханова. Русские, к сожалению, не могут быть просто процветающим народом – просто жить, просто работать, просто платить налоги, просто растить детей, и т.д.
Русские, не скрепленные какой-либо сверхидеей, превращаются в то, что мы имеем сегодня.Россия, не имеющая сверхидеи – лишена перспективы. Русские, предоставленные сами себе – это разлагающееся общество, где честные еще вчера люди, превращаются в абсолютных жуликов и мошенников.
Вся история России и СССР – наглядное тому подтверждение. Русские – народ, которому для сохранения общественной целостности, нужна грандиозная сверхзадача – как, к примеру, в сталинскую эпоху, когда массовый энтузиазм и вера в партию творили настоящие чудеса.
Противоположность этому – путинская Россия, ориентированная на бабло, жратву, Куршавель, тачки, шмотки, и все такое. Россия, которая, при всем желании не может сделать ни одного шага вперед, не может даже техосмотр отменить.
Имперское мышление – это единственный шанс для России вернуть себе утраченное достоинство. Без прохановской сверхидеи страна продолжит разлагаться и деградировать.
Именно поэтому, власти пытаются держать имперский тонус, пытаясь плавно перевести его в новую российскую сверхидею (Великая держава, третий Рим, и т.д.).
Однако главный минус путинской вертикали в том, что она сама является источником разложения. Она никак не может генерировать сверхидеи, путинская элита слишком мелка для этого. Не могут шакалы создать идею для выращивания волков…
А пока – русские, которые все никак не могут и не хотят стать «большой Голландией», цепляются за великую сверхидею.
Идею, которой в реальности нет….
(«Грузия online«, Грузия)
01/08/2011