Столица имамата Дарго и военные крепости Чечни

Главнокомандующий русской армией на Кавказе князь А. И. Барятинский из своей ставки у подножия окруженного Гуниба в победном донесении венному министру 22 августа 1859 года, за три дня до пленения Шамиля, писал, что полувековая кровавая борьба на Северо-Восточном Кавказе закончилась и русским в течение нескольких дней без выстрелов были сданы «крепости замечательной постройки, взятие которых потребовало бы огромных пожертвований…»

Что же это за грозные крепости, столь высоко оцененные царским командующим?

Рассмотрим только некоторые из этих военно-инженерных сооружений Имамата — расположенные на территории Чечни.

ГIойтемаран ков (Гойтемировские ворота) — укрепленная теснина по реке Акташ в Восточной Чечне — Аухе. Гойтемир — наиб Ауха, начальник кавалерии Имамата.

ШоIайпан гIап (укрепление ШоIайпа). Центаройн ШоIайп (Шоаип-мулла) — мичиковский наиб, затем мудир и начальник Чеченской области Имамата, то есть мушир (маршал). Сохранился четырехугольный глубокий ров между селениями Бачи-юрт (БIачин-юрт) и Центорой (Хосин-юрт) Шалинского района у реки Мичик. Сооружения в этих местах называли также Шемалан гIаьпнаш (Шамилевские укрепления). В русских источниках крепость эта называлась Шуаиб-капа.

СаIдулийн гIап (укрепление Саадолы). Саадола — гехинский наиб Шамиля в Малой Чечне, затем мудир. Находилось в селении Нурикой, в 2—3 км к юго-востоку от села Мартан-Чу.

ТIелхиган гIап (укрепление Талхига). Талхиг из Шали — известный наиб Шамиля в Большой Чечне, мудир. Укрепление находилось у Сержан-хутора (Сиржа-кIотар) на лесистом склоне горы у селения Шали (Шела).

Шемалан саьнгарш (рвы Шамиля). Остатки длинных и глубоких рвов в Большой Чечне, закрывавших дорогу в Веденское ущелье, находились на западной окраине селения Сержень-юрт, а также между селениями Новые Атаги (Жима АтагIа) и Шали.

Все эти инженерные сооружения — укрепления Талхига, шамилевские рвы, шалинские окопы — составили единую систему оборонительной линии перед столицей Имамата — крепостью Новое Дарго (Ведено).

Крепость Шамиля (Шемалан гIала) находилась выше селения Ведено на ровном плато Дишнийн Ведана, выкупленном летом 1845 года у дишниведенцев. В 1859 году, в марте, немного ниже крепости Шамиля было построено царское укрепление Новое Ведено (штаб-квартира Куринского полка), перестроенное позже в каменную крепость Ведено.

Чечню с Дагестаном соединяла Шамилевская дорога (Шемалан некъ), протяженностью около 10 км, идущая серпантином от села Харачой по горе Хьалхара-лам. По преданию, эта дорога была построена за одну ночь чеченским отрядом шамилевских войск. Позже русскими строителями, чеченскими и андийскими крестьянами для проезда царя Александра II в 1871 году на том же склоне горы была сделана новая дорога, названная Царской дорогой (Паччахьан некъ). Царская дорога полностью перекрывала дорогу Шамиля.

Как же выглядели крепости Имамата в Чеченской области?

ШоIайпан гIап был построен после укрепления столицы Имамата Дарго (Юго-Восточная Чечня) в начале 40-х годов XIX века. Многие царские военачальники пытались «овладеть известным неприятельским укреплением Шуаиб-капа, которое чеченцы считали неприступным и которое в течение нескольких лет, невзирая на близость многих сильных отрядов, осталось нетронутым».

По данным А. Зиссермана, горцы считали «Капу твердынею, прикрывавшею с этой стороны, т. е. от Мичика, всю Чечню; собственно для Шамиля она, быть может, была важнее еще в том смысле, что постоянный караул этого укрепления, со своим начальником мазуном (из преданных мюридов), надзирал за самим населением Мичика и мог препятствовать одиночным переходам жителей к нам».

Этот «грозный оплот Чечни» был взят царскими войсками 6 января 1855 года с помощью бывшего наиба Шамиля Боты Шамурзаева, выступившего проводником русских войск.

А. Зиссерман писал в «Истории 80-го пехотного Кабардинского генерал-фельдмаршала князя Барятинского полка» (с. 209): «Укрепление действительно было устроено так, что даже человек сто могли упорно защищаться и штурм, при глубине широкого рва, при увенчанном турами с бойницами бруствере, при внутренней постройке из толстых бревен, служившей вроде цитадели второю обороной, стоил бы, без сомнения, немало людей. Кроме того были боковые завалы и засеки вне укрепления, рассчитанные на сопротивление большой партии, и в тылу еще разные искусственные сооружения для прикрытия отступающих людей.

Егеря с особенным усердием приступили к сожжению редута и уничтожению по возможности линии турок. Когда покончили с этим, приказано было отступать…»

«Знаменитые Гойтемировские ворота» в марте 1857 года представляли из себя «сильный завал с воротами посредине, устроенный перед лесной полосою, которая тянется поперек хребта, отделяющего ущелья рек Ярых-су и Яман-су. Эти укрепления и лес прикрывали ауховские аулы и их пахотные земли, и за ними неприятельское население считало себя совершенно безопасным против наших вторжений». «…Завал был устроен вдоль по гребню, составлявшему нечто вроде уступа, он состоял из глубокого рва, а за ним из вала, укрепленного деревянными сваями и хворостом; направо он терялся в густом лесу, который спускается до самого берега Яман-су» [Там же, с. 263, 264].

За лесом по берегу Яман-су находился редут Капу (гIап), «в котором имел место пребывания начальствовавший здесь маазум». Караул Гойтемировского завала и редута под началом мазуна «состоял из около 100 конных и 200 пеших ауховских чеченцев».

19 марта 1857 года эти укрепления были захвачены царскими войсками и уничтожены.

Укрепление Ведено (Дарго-Ведено, Новое Дарго) было лучшей резиденцией Шамиля. Оно представляло собой хорошо укрепленный замок, расположенный в долине среди гор.

Шамиль выбрал местность Дарго не зря. Это был стратегический пункт на границе с Дагестаном (обществом Андии), с которым он связывался дорогой через перевал. Местность, покрытая девственными непроходимыми лесами, густо населенная воинственными и преданными сторонниками имама Шамиля ичкеринцами, сама по себе была здесь природной крепостью. С разрешения белгатоевцев в нескольких верстах южнее аула Дарго имам основал на поляне свою столицу Дарго, населив ее родственниками, мюридами, муллами, бывшими солдатами, перешедшими на сторону чеченцев. Поначалу столица Имамата представляла собой небольшой аул с неказистыми турлучными саклями.

Иван Загорский, взятый в плен 22 марта 1842 года в Кази-Кумухе, оставил описание «столицы гор»: «Дарго лежит на правом берегу Аксая и в расстоянии полуверсты от этой реки; оно состоит из 50-ти небольших турлучных хижин, разбросанных в беспорядке; жилище Шамиля ничем по наружному виду не отличается от прочих. Жители Дарго почти все абреки, т. е. выходцы из обществ, покорных России, которые были привлечены сюда святостью места и самого учения имама; некоторые же с честолюбивыми целями оставили свою родину, отдав себя молитве и войне. Равнина, где находилось Дарго, плодородна, засеяна кукурузой, фасолью, тыквами. Верстах в 4-х ниже его, также на правом берегу Аксая, в ущелье расположен аул Большое Дарго домов в 100, далее на северо-восток — Беной, домов 200».

Н. А. Волконский оставил описание крепости Ведено (Новое Дарго): «Бывший аул Ведень лежал на правом берегу левого притока реки Хулхулау, при выходе его из лесистого и более или менее недоступного ущелья. Окруженный заповедными горными и лесными трущобами, он красиво покоился в долине, и только западная и восточная стороны аула были ограждены отвесными обрывами, круто ниспадавшими в глубокие овраги; кроме того, они были укреплены брустверами из плетней и туров, засыпанных землей. Северная сторона аула была обращена на поляну и укреплена толстыми параллельными брустверами из глины, расположенными один от другого в расстоянии 3—5 шагов. Наружный бруствер был одет плетнем и увенчан в два ряда турами, имевшими полтора аршина [1,07 м] в диаметре, засыпанными глиной и камнями. Промежуток между брустверами блиндирован бревенчатою настилкой. На северо-восточном и северо-западном углах устроены турбастионы таких же профилей, фланкирующие овраги и ров переднего фаса. В расстоянии 40—50 саженей [85,2—106,5 м] от северного фаса укрепления узкое пространство между оврагами перерезано другим широким и глубоким рвом, который ланкировался с редута — положим № 1-й. С западной стороны Веденя тянется гребень высот, постепенно понижающийся от вершины уже известной нам горы Ляни-Корт и отделенный от аула оврагом. Вершины этого гребня были заняты шестью отдельными редутами, сильных профилей, вмещавшими каждый от пятисот до шестисот человек гарнизона. На сообщениях между редутами были возведены еще промежуточные постройки, имевшие, как видно, в то же время назначение редутов. Редуты № 1-й и 2-й были вооружены каждый полевым орудием. Сильнейший из всех редутов был нижний, лежавший на одной высоте с северным фасадом Веденя. Это, так называемый, андийский редут, составлявший ключ позиции. Название свое он получил от того, что был предоставлен защите андийцев. Он состоял из трех отдельных, весьма неправильных, построек, соединенных между собой крытыми ходами.

Фасы этих построек, окруженные широкими и глубокими рвами, состояли из глиняных брустверов, имевших в некоторых местах до восьми шагов толщины, одетых снаружи толстым плетнем, увенчанных в два ряда турами до двух аршин в диаметре, засыпанными глиной и камнями. С внутренней стороны брустверов были устроены блиндажи для гарнизона.

Строения в ауле были большей частью деревянными, обнесенные общим частоколом. В середине аула был двор Шамиля, также обнесенный частоколом, а в середине этого двора — его дом, со всеми необходимыми службами, в том числе с кунацкой и гаремом. В том же дворе было здание для двухсот мюридов, составлявших конвойную команду имама. Все они были из аварцев…»

В укреплении располагались мастерская, арсенал, парк и мечеть. В многочисленных мастерских, на пороховом и оружейном заводах искусные мастера изготовляли все необходимое. Был даже часовой мастер, прекрасно справлявшийся с ремонтом сложных механизмов.

В Ведено находился старообрядческий скит для казаков, перешедших на сторону горцев. Здесь же жило около 500 русских, украинцев, поляков и венгров, перешедших к Шамилю; они чинили орудия, подковывали коней, исполняли разные другие работы, получая военное жалованье из казны Имамата. Всем перебежчикам к Шамилю давали свободу и права гражданина (узденя) Имамата. Из бывших русских солдат были составлены артиллерийские команды и отдельный шамилевский батальон. Казаки же вместе с чеченцами служили в кавалерии.

Территория, на которой находился замок Шамиля, представляла собой большой четырехугольник, окруженный высоким частоколом и рвом. Этот четырехугольник, имевший только одни двойные ворота, заключал в себе внутренний и внешний дворы. Внутренний двор, или сераль, Шамиля по периметру был застроен зданиями, в которых жили семья Шамиля, некоторые должностные лица и прислуга, здесь также находились хозяйственные постройки. Там же были расположены дом Шамиля, особые помещения для суда, для казначейства и для гостей и наибов, приезжающих по служебным делам. На внешнем дворе в случае необходимости и во время празднеств собирался народ. Недалеко от замка находился пороховой погреб, охраняемый гвардией имама — муртазеками.

В доме Шамиля была комната, где проходили совещания наибов и хранилась библиотека, сюда имели доступ немногие. Эта же комната служила для Шамиля местом отдыха и столовой. Над библиотекой находилось помещение, где хранились деньги и драгоценности. Кроме Шамиля, в эту комнату имел доступ только казначей.

Описывая укрепление Ведено, Н. А. Волконский не смог сдержать удивления: «В Ведено, как говорят, жило несколько иностранцев — нечто вроде политических агентов, которым резиденция имама более или менее была обязана своими верками. И нужно полагать, что это не несправедливо, так как трудно думать, чтобы все исчисленные фортификационные работы могли быть произведены какою-нибудь неспециальною рукой».

Занятая 1 апреля 1859 года царскими войсками, крепость Ведено была полностью уничтожена в течение пяти дней.

Зимой 1849/50 года царские войска вырубили просеку от крепости Воздвиженской к Шалинской поляне, и уже весной 1850 года Шамиль устраивает при выходе из просеки целую укрепленную линию, простиравшуюся на 4,5 версты (5 км) и пересекавшую дорогу и лес. Об этом шалинском окопе современник писал, что Шамилем «возведен был на протяжении семисот пятидесяти саженей [1597,5 м] грозный окоп, или как его называли шалинский завал. Материалом для него служил щебень, перемешанный с глинистой землей и ею же утрамбованный. Это гигантское сооружение, производившееся пятью тысячами человек, стоило неимоверных усилий и пожертвований. Бруствер шалинского окопа имел два с половиною аршина [1,8 м] высоты, ров глубиною в 2 [1,4 м] и шириною в 6 аршин [4,3 м]. По всей кроне бруствера стояли туры, набитые тем же щебнем и глинистою землей, между ними сквозили небольшие промежутки для ружей, заменявшие бойницы. По краям этого оригинального укрепления возвышались полукруглые башни, с пятью амбразурами для орудий каждая. На левом фланге окопа, у самой опушки леса, стоял сомкнутый редут коменданта шалинского окопа — наиба Талгика. Правый фланг упирался в густой, почти непроходимый лес».

Руководил строительством военно-инженерных сооружений в Имамате Юсуф-хаджи Сафаров из Новых Алдов. Применив свои знания военного инженера, Юсуф достиг больших успехов. По его чертежам и при непосредственном руководстве были сооружены крепости и укрепления в Дагестане: Риси, Чох, Ири, Гуниб, Уллу, Чалда, Харакань, Салты, Гергебиль, Согратлю; а в Чечне: Ведено, Шали, Шуаиб-капа, Гойтемировские ворота и др.

Чеченцы были искусными строителями укреплений и до появления в Имамате профессионального военного инженера Юсуфа-хаджи. Не останавливаясь на относительно хорошо известных каменных жилых, сигнальных, сторожевых и боевых башнях и замках, рассмотрим для сравнения с укреплениями Имамата Шамиля укрепления его предшественника — имама Чечни (до 1839 года) Ташу-хаджи.

В 1834—1836 годах резиденция Ташу-хаджи, откуда он предпринимал набеги на противника, находилась на речке Мичик близ аула Гансол. «Там у него выстроено было укрепление, окруженное глубоким рвом, бруствер которого защищался с наружной стороны палисадом из толстых, высоких и заостренных бревен. Внутри этого укрепления, кроме дома, в котором жил Ташов-хаджи, находилась казарма на сто мюридов, конюшня для лошадей их и амбары для продовольственных запасов. Укрепление было расположено в дремучем лесу; доступы к нему ограждались на большом пространстве со сторон, наиболее доступных, завалами из срубленных громадных вековых деревьев» [Дроздов, с. 274].

В главном опорном пункте Ташу-хаджи — ауле Саясан (Сесан) было устроено укрепление, разрушенное царскими войсками 12 мая 1839 года. Саясан распо¬лагался на небольшом плато, круто обрывающемся к Аксаю. К югу от селения, на небольшом мысу, между двумя крутыми оврагами, находилось укрепление Ташу-хаджи. Оно состояло из толстой бревенчатой ограды, фланкированной башнями с бойницами, и с башней-редутом посредине. Все скаты были защищены рвами, завалами, засеками в несколько рядов; единственная же тропинка сюда от селения была во многих местах перекопана и обстреливалась перекрестным огнем. Позади укрепления начинались лесистые склоны.

В марте 1839 года Ташу-хаджи, войдя в селение Мискит (Мескеты) на Аксае, начал строить укрепление на урочище Ахмед-тала (Ахьмадан ирзо), среди дремучего леса. Укрепление Ахмед-тала было сожжено царскими войсками 10 мая 1839 года. «Выбор этого пункта сделан был не без цели: опираясь на новое укрепление, Ташов-Хаджи мог пользоваться всяким удобным моментом и броситься на любую точку сунженской линии или кумыкской плоскости», — писал А. Юров.

Укрепление было построено на холме между двумя глубокими лесистыми оврагами, в полутора верстах от реки Аксай, и представляло собой квадратный редут с бревенчатой башней-редутом посредине. Наружную ограду составляли две стены, одна за другой, промежуток между которыми был заполнен землей. Выход с западной стороны защищался башней. Лес вокруг укрепления был расчищен на ружейный выстрел, из огромных же деревьев и пней устроено несколько рядов завалов, преграждавших как все доступы, так и дорогу от Аксая к селению Балан-су, граничащему с укреплением.

Таковы были крепости Чечни, недоступные для противника и в то же время вызывавшие их восхищение. Остается только воздать дань уважения и удивления мастерству и знаниям наших предков. И все же самой лучшей крепостью Чечни были храбрость, мужество и благородство свободолюбивого народ.

Chechenews.com

15.03.12.