Леночка Санникова, добрая душа, поставила перед правозащитным сообществом неудобный вопрос: почему так прохладно и словно из-под палки защищают Бориса Стомахина? И в первый раз, когда он отсидел пять лет, и теперь, когда взяли по новой. Да по той же причине наши храбрые гестаповцы берут Бориса Стомахина, по которой волчьи стаи при охоте отрезают от лосиного стада стельных самок и старых больных лосей. Легкая добыча. Мало кто вступится.
Когда-то нам в Демсоюзе пришлось выгонять одного парня из глухой провинции, который имел обыкновение писать и говорить: «Пусть этот народ захлебнется своей кровью!». Может быть, наш народ это и заслужил, но уж очень неэстетично, зверски и глупо звучал этот призыв для партии освободителей России от большевистского гнета. Эти мрачные идеи много раз высказывали великие русские писатели, но не так прямо и с очень большой художественной силой. Стомахинских призывов и Белая армия не допускала, покидая Крым.
И американцы не это сказали, хотя могли, освобождая концлагеря, а предложили Германии кроме Нюрнбергского процесса еще и план Маршалла. На все есть своя технология. Борясь со Злом, христианин (или просто порядочный человек) старается увеличить, а не уменьшить в мире сумму Добра. Иначе получится стопроцентный большевизм. И гнать надо таких спасителей, как антихристов. Старики говорят, что Ленин был антихрист. Пожалел голодавших иногда крестьян, пожалел рабочих, которые жили хуже своих хозяев, пожалел патриархальную бесправную страну – и залил ее кровью, отобрал последнее, обрек на голод, на людоедство. За гражданскую войну погибло несколько миллионов человек, а дальше Сталин еще больше добавил.
Прокуратура не нашла в действиях и программе «Левого фронта» экстремизма. Прекрасно: что такое экстремизм в путинской России, вообще непонятно. Но ленинизм в убеждениях Удальцова присутствует, иначе он не требовал бы ареста Мединского за одно только намерение Ленина похоронить. А этого мне хватит, чтобы не иметь никаких дел с Удальцовым и не бегать с его портретами по Москве, даже если его и арестуют (все мы под колпаком у Бастрыкина).
Лучше вернемся к нашей «стельной лосихе» Борису Стомахину. Арест не всегда означает общественную полезность арестованного. Это не Нобелевка. Иногда арест означает профнепригодность силовых структур.
Я согласна: юридически Стомахин ни в чем не виновен. Общественной опасности в его действиях нет, в его словах – тоже. Есть только общественный идиотизм, который, например, больше года не дает мне выйти на митинг, потому что все акции оккупированы красными и коричневыми. И Демсоюз сидит под домашним арестом не по милости ОМОНа и мэрии, а по милости Удальцова и Немцова, который и начал оформлять этот ужастик в красно-коричневых тонах.
Бориса Стомахина надо освободить даже не в 24 часа, а в 24 минуты. Но как прикажете его защищать? В первый раз в своих бумажных бюллетенях, «подметных письмах», Стомахин писал несусветные гадости и глупости про то, что Россия не имеет права жить из-за своих преступлений. А поскольку Запад ее не карает, то и Запад не имеет права жить. Таким образом, в живых кроме Стомахина никого не должно было оставаться. От таких «проектов», естественно, не было никакого вреда для путинского режима. Какие слова ему могут повредить? У нас Ленин на Красной площади валяется, у нас памятник Сталину стоит и звезды над Кремлем светятся, у нас гимн советский, а проспект – Ленинский, нас ничем не возьмешь.
Но вот для протестного движения, для его репутации, такие «борцы», как Стомахин, – это такая антиреклама, что не то что миллионы, а сотни скоро за нами не пойдут. Называть Стомахина публицистом – явно незаслуженный комплимент. Фанатик, большевик, зря полезший из троцкистов в белые ряды, – вот что такое Борис Стомахин.
Был на Волге (в Саратове, кажется) еще при Ельцине такой «борец» – Андрей Деревянкин. При Путине он развернулся: пожалел чеченский народ и стал писать рецепты по его спасению. А рецепты были нетривиальные: взрывать трубопроводы, убить Путина и зачем-то Чубайса, создавать бригады террористов. И сам стал через интернет террористов вербовать. Конечно, ни один террорист к нему не пошел, сочли за провокацию. На суде он просил себе 20 лет, но дали только 4. Общественной опасности нет, а для антивоенного движения – нож в спину. Так как защищать таких «соратников», которых тебе посылает черт? Как будут выглядеть митинги в защиту Стомахина и фигурантов «Левого фронта»? Ни один умный человек их портретов в руки не возьмет. А символ «Международной амнистии», свеча за колючей проволокой, не годится. Ибо нет здесь светильника разума, да и разумом не пахнет.
Типовое письмо в защиту Стомахина будет выглядеть так. Мы требуем немедленного освобождения Бориса Стомахина во имя уважения к Конституции, к правосудию и свободе слова. Его тексты настолько глупы и кровожадны, что не найдут последователей и не будут общественно опасны. Никаких идей Стомахина мы не разделяем и не поддерживаем и никогда с автором не сотрудничали. И вообще мы от него отмежевались еще в начале «лихих нулевых». Каждый волен писать любую ерунду, и место Стомахина не на нарах, хотя и не на книжных полках. Свободу Стомахину, и пусть он и дальше позорит протестное движение!
Подпишу хоть сейчас. Кстати, сам Стомахин во время первого срока получил много неожиданных выгод. В лагере он, как инвалид (выпрыгнул из окна, спасаясь от ареста), не работал на производстве. Он, не желавший зарабатывать себе на жизнь на воле, кому никто не дал бы ни рубля, получал, как политзек, невинная жертва режима, охапки самых лучших продуктов. Его бредовые статьи многие наивные люди перепечатали в своих блогах и бюллетенях, желая бросить вызов режиму, только потому, что Стомахин сидел в лагере. Комплекс Герострата с материальными бонусами.
Кстати, в Германии за некоторые слова сажают — если эти слова оправдывают Холокост и Гитлера. И мало кто рискует их произнести, ибо некоторых за это уже сроки получили. У меня есть предчувствие, что от Ленина, Сталина, Октября и советской символики нас отвадит только аналогичный закон. Надо бы задуматься: не в Коммуне ли (или в Третьем Рейхе) остановка такой свободы слова, которая позволяет кого-то гнать в ГУЛАГ или в газовую камеру? А если вы со мной не согласны, то идите покупать конфеты для Брейвика: он жалуется на недостаток сластей.