Произошло то, что рано или поздно должно было произойти. Арестован Борис Стомахин. Кстати, немного о его аресте. При виде гигантских зданий ФСБ на московской Лубянке или на Литейном проспекте в Петербурге я каждый раз думаю: «Интересно, что там делают ежедневно по восемь часов эти толпы сотрудников? Неужели все они имеют занятие?»
Подробности задержания Бориса помогают на такой вопрос ответить. Весьма многие из этих чекистских бандитов не делают ничего. Иначе не нашлось бы десятка свободных громил, как только понадобилось задержать одного с трудом передвигающегося человека.
Сейчас важно подчеркнуть, что за решетку бросили не просто смелого публициста. Да, Борис не боялся и после пятилетней отсидки говорить именно то, за что был осужден. И этим он ценен как личность, как несгибаемый борец.
Достоинство же Бориса как блестящего мыслителя, аналитика состоит в том, что он высказывает самые точные, безжалостно-точные на данный момент суждения о состоянии своей страны и ее народа. А правда, как известно, глаза колет. Именно поэтому многие соотечественники Стомахина с таким агрессивным неприятием, с такой бесовской злобой реагируют на его слова.
Борис чудовищно одинок в той стране, где ему довелось родиться. Его живущих здесь единомышленников можно буквально перечесть по пальцам. Чтобы признать за ним правоту, нужно иметь нравственное мужество, внутреннюю честность и развитое чувство независимости. Данные качества в современной России не востребованы, нежелательны, а значит, их никто и ни в ком не воспитывает.
Существует избитое клише: родина — это мать. Но как же относиться к матери, пожирающей своих наиболее проницательных и трезвомыслящих детей? Как относиться к матери, пожирающей детей других матерей: чеченок, дагестанок, грузинок? Ответ очевиден: такую родину-мать надо убить. То есть лишить ее всякой централизованной государственности, раздробить, распылить на микроскопические единицы.
Пусть они имеют в мире такой же ничтожный политический вес, как маленькие островные государства Тихого океана. А еще лучше, чтобы собственно русские земли стали интегральной частью ближайших, более цивилизованных стран.
Так чтобы ни одно русское правительство не смогло продавать энергоносители, используя полученные доходы для собственного обогащения и удушения свободы везде, где только удастся. Вести себя иначе никакая национальная русская власть никогда не будет, сколь бы малой или большой территорией она ни управляла.
Самостоятельное политическое бытие русского народа, да еще в качестве «государствообразующего», опасно как для него самого, так и для его соседей. У ядовитой змеи нужно вырвать жало, а тело ее разорвать на куски. И следует приветствовать любую силу, которая действует или предположительно могла бы действовать в этом направлении: от вполне реальных кавказских моджахедов до мифических «жидомасонов».
В одну из наших встреч я сказал Борису:
— Похоже, борьба с этим режимом абсолютно безнадежна: ведь его поддерживает народ.
— Что ж, не догоним, так согреемся, — прозвучал ответ.
Однако правда летит порою быстрее пули и раньше ее достигает цели. Доказательством как раз и служит арест Бориса. Ведь власти откровенно боятся его, раз так упорно мешают правду высказывать. А значит, Стомахин в определенном и очень важном смысле «догнал». Он занял аванпосты, подвергнув себя наибольшему риску. Он успел нанести врагу реальный, чувствительный ущерб, хотя его оружием было только слово и ничего, кроме слова. Большинство российских правозащитников отказываются признать Бориса политзаключенным. «Надо же, какой ужас! — негодуют они. — Стомахин призывает бомбить Россию!» А почему бы ее и не побомбить? Или она какая-то особенная? Ведь сама она стерла же с лица земли Грозный, ведь под ее собственными бомбами гибли же мирные грузины. Ведь сама она применяет же на Кавказе оружие, запрещенное международными конвенциями.
Впрочем, плевать большинству россиян и на Грозный, и на Кавказ в целом, и на Грузию. Так что вконец испарившиеся из граждан РФ совесть и способность к сопереживанию сконденсировались чуть ли не на одном Стомахине. Именно поэтому творчество Бориса выдает в нем человека как будто бы не имеющего кожи, с оголенными, до невероятной степени болезненными нервами. Может ли быть иначе? И не стыдно ли преследовать за боль?{jcomments off}
Михаил Герасимов
Источник: iberiana2.wordpress.com
08.12.12.