На первой странице самой респектабельной газеты Германии — «Франкфуртер Альгемайне Цайтунг» — 26 февраля 2013 года появилась статья под названием Strischka, а к ней врезка с таким переводом: haircut auf Russisch.
Понятное дело, что у нас стригут и кто стрижет. Но речь в статье не шла о многомиллиардном воровстве в России. Стружка и опилки от рубки и распила остаются на Родине, в любви к которой клянется вся мускулистая вертикаль власти.
А кругляк идет в проклятое зарубежье. Разумеется, это треклятое зарубежье косвенным образом и прямо от этого богатеет и тем самым заинтересовано в возможно более продолжительном разворовывании российских национальных богатств. Как, впрочем, и любых других национальных богатств, которыми не в состоянии распорядиться туземные гражданские общества.
Кто из племенных вождей, что заняты этим полезным делом, победнее, тот сплавляет в недавнее ближнее, которые побогаче, — перемещают откатываемое в дальнее, к теплым туристическим местам.
Поворот, который заставил экономического обозревателя FAZ озаглавить статью новым русским словом, другой. Только-только приутих греческий кризис. Только-только многомиллиардными вливаниями была спасена банковская система материковой Эллады. На этом фоне спасение банковской системы Кипра, тоже немаловажное для поддержания стабильности Греции, могло бы все-таки показаться мелочью, если бы не нюанс.
Оказывается, главные вкладчики безутешных кипрских банков — россияне. Как полагает Михаэль Мартенс, если Международный валютный фонд потребует отстричь (haircut) подросшую косицу кипрских долгов, это автоматически будет означать, что потребуется новая рекапитализация банков. И вот, с учетом высокой доли российских частных авуаров, помощь МВФ должен будет оказывать понятно кому.
На этом самом интересном месте газета и предлагает европейцам учить русский язык. По крайней мере, те простые значения новорусского слова «стрижка», для понимания которых особенно интересен именно остров Кипр — мифическая родина Афродиты.
Где-то здесь упал в море отстриженный серпом Крона детородный орган его отца Урана, от бурного семени коего появилась на свет Афродита-Киприда. С тех пор кого и как тут только ни стригли. В 1974 году турки отстригли северную часть острова, которая постепенно превращается в 82-ую провинцию Турции. И теперь греческая часть Кипра, отказавшись в 2004 году от воссоединения с севером, похоже, закрепляет положение.
По словам автора статьи, греки-киприоты, ранее демонстративно отказывавшиеся от компенсаций за утерянные в результате турецкой оккупации участки земли, теперь потихоньку стригут купоны раздела острова.
Вот она, стало быть, мелкая ошибка немецкой газеты, на которую я принужден буду указать редакции. Как говорил Козьма Прутков, «не все стриги, что растет».
Тут вот какое дело. Кипр вам, господа, не парикмахерская. Как и в наших парикмахерских, несмотря на буквальное значение немецкого слова-источника, не парики вяжут, а свои волосы стригут. «Стригут» русские и, например, газоны. А немцы свои газоны «бреют».
В случае же нажитых непосильным трудом кипрско-российских авуаров Международному валютному фонду нужно приготовиться к процедуре не, так сказать, гуманитарно-косметической, и тогда английский неологизм немецкого языка haircut был бы уместен, а — животноводческой. Потому что по-русски стригут, например, овец. И тогда это все-таки не haircut, а старый добрый Schnitt. От слова «кроить», «отрезать», «отнимать у домашнего животного подаренную ему самой природой одежду».
Что все это будет означать для Кипрской автономии Российской Федерации, пока и не скажешь. С тех пор как с Кипра ушли британцы, утекло, по историческим меркам, не так много воды. Кто бы мог подумать, что на этом средиземноморском острове Россия одержит такую странную и блестящую партизанскую победу над Британией. Что вернувшиеся из небытия российские новобогачи поучаствуют и в обогащении кипрской экономики за счет своей далекой северной Родины, и в неизбежном разворовывании нового члена Евросоюза. Дотла, как это принято в России.
В свете всего вышесказанного остается ждать уже в ближайшее время выхода крупнейших лондонских газет под шапкой — нет, не «Парикмахерская». Британцы — народ хоть и строгий, но не очень обидчивый, и легко перенесет название Великопрачечная, которым уже давно пользуется второе поколение семей русских олигархов, рассекающих по Стренду и Пэлл Мэлл.
Учите русский, господа британцы!