Нью-Йорк – Русские идут. Пока эти захватчики желанны и неожиданны. Это не те товарищи из холодной войны, которые стремились к геополитическому господству, и не первая волна олигархов с их сундуками сокровищ в виде полезных ископаемых. Эти русские пришли покорять новые мировые рубежи – интернет – и они такие же самоуверенные и нахальные, как и их предшественники.
На этой неделе прозвучало объявление о выступлении России в роли будущей технологической сверхдержавы, когда российская интернет-компания сетевого поиска «Яндекс» провела дебют на бирже Nasdaq, в крупнейшем в США интернет-листинге со времен выхода на IPO Google в 2004 году.
С характерной для русских бравадой директор компании по технологиям Илья Сегалович рассказал моим коллегам Алине Селюх и Меган Дэвис (Megan Davies), что «Яндекс» превосходит гиганта Google. «Google отличная компания, но мы лучше, — сказал он. — Мы очень сфокусированы на том, чем мы занимаемся – то есть на технологии и поиске».
Если вы думаете, что Россия это страна репрессий в стиле КГБ или государство нефтяных олигархов с яхтами и супермоделями, такие претензии на технологический прогресс будут для вас неожиданностью. Но с тех пор, как имперская Россия начала кампанию научной модернизации, русские гордятся своими математическими и научными навыками и умениями – вспомните спутник.
По мнению генерального директора «Яндекса» Аркадия Воложа, этот человеческий капитал дает России возможность для превращения в технологическую сверхдержаву. «Россия знаменита своими ресурсами, сказал он, — но в России также много талантов». Он добавил: «Россия заслуживает того, чтобы у нее была технологическая компания мирового уровня».
Кремниевая долина уже довольно давно поняла, что русские соображают в технологиях. Действующие сегодня в долине самые крупные инвесторы происходят не только из эпицентра знаменитого венчурного капитала Калифорнии – Сэнд Хилл Роуд, но и из Москвы. Юрий Мильнер оказался настолько активным и инициативным сторонником таких компаний как Facebook и Zynga, что пробился в этом году в список миллиардеров журнала Forbes. Его именем даже назвали тот подход к инвестиционной деятельности, который он использует (много денег и никаких должностей в правлении). Вскоре Мильнер будет присутствовать в долине и во плоти. В прошлом месяце он купил за 100 миллионов долларов поместье в Лос Альтос Хиллс, хотя главным домом для него и его семьи по-прежнему будет Москва.
Умные деньги в Америке считают, что мы можем оказаться на гребне российской технологической волны, и тому есть новое подтверждение. В этом году нью-йоркский фонд General Atlantic, имеющий богатый опыт работы на развивающемся рынке и обладающий технологическими знаниями, инвестировал 200 миллионов долларов в «Лабораторию Касперского», которая занимается изготовлением программ компьютерной безопасности. Это был один из ярчайших примеров прямых иностранных инвестиций в российские технологии на сегодняшний день, и такое вложение капитала прокладывает путь другим российским технологическим предложениям, которые могут прозвучать через три-пять лет.
Это хорошая новость для Кремля, и особенно для президента Дмитрия Медведева, который в данный момент проводит крупную кампанию модернизации. В центре этой кампании план по созданию российской версии Кремниевой долины в районе Сколково на окраине Москвы. Эти усилия вызывают скептицизм у россиян, которые любят проявлять цинизм и недоверие, особенно когда речь заходит о власти. Но даже если вы не недоверчиво смотрящий на мир славян, у вас все равно есть причины сомневаться в способности России завоевать интернет.
В конце концов, в ходе больших дебатов о социальных последствиях цифровых технологий «арабская весна» предоставила довольно мощное доказательство того, что между новой информационной средой и старыми диктаторами мало общего. Если вас это не убедило, спросите китайских товарищей, чей страх перед тунисской заразой заставил их не просто заблокировать онлайновые ссылки на «жасминовую революцию», но и запретить продажу этих цветов.
Такие репрессивные рефлексы заставили многих представителей онлайновой элиты засомневаться (по крайней мере, наедине с собой) в том, что авторитарные режимы вообще когда-нибудь разрешат тот свободный, открытый, а зачастую и откровенно бунтарский стиль мышления и работы, которого требует инновационная деятельность в интернете. Диктатуры хороши для массового производства айпэдов, но могут ли они изобрести что-то подобное?
В случае с Россией мы можем обнаружить, что авторитаризм и изобретательство могут сосуществовать гораздо успешнее, чем кажется либеральным демократам. Это объясняется в основном тем, что премьер-министр Владимир Путин совершенно гениально придумал такую форму государственного правления, которую можно назвать «авторитаризм lite». Государственное правление в России не совсем мягкое и пушистое – вы можете спросить об этом Михаила Ходорковского, приговор которому по обвинению в хищениях утвердил на этой неделе Московский городской суд. Но и Большим Братом его назвать тоже нельзя.
Путин понял, что в мире идей государству не надо управлять всем – достаточно управлять массами и формирующими общественное мнение средствами массовой информации, каковым в России является широковещательное телевидение. На радио, в элитных газетах, а также в интернете интеллигенция может говорить все, что пожелает. Для России это не ново: и цари, и комиссары давали интеллигенции некие вольности, исходя из того, что болтающий класс не имеет особого значения. Но Путин пошел гораздо дальше, чем аппаратчики, разрешив, например, неограниченные поездки за рубеж.
Как написал российский журналист Валерий Панюшкин в своей статье в New York Times, «сегодня в России журналистов убивают, как Анну Политковскую, избивают, как Олега Кашина, и запугивают, как меня. Но, хотя это звучит ужасно, настоящая проблема не в этом. Настоящая проблема в том, что журналистов игнорируют».
Кремль заключил аналогичную сделку с олигархами. Они могут обогащаться — если не будут пытаться влиять на систему правления в своей стране.
Две эти сделки – свобода и политическая импотенция для интеллигенции; богатство и политическая импотенция для олигархов – составляют основу общественного договора в путинской версии. Для усиливающейся технологической элиты России такого хрупкого сочетания личной свободы и больших денег может оказаться достаточно.
Кристия Фрилэнд – международный редактор Reuters по общим вопросам.
(«The New York Times«, США)
27/05/2011