В Лермонтове состоялся крупный Сход Терского казачьего войска, на который съехались атаманы из Ставрополья и республик СКФО. На сходе было принято обращение к президенту России, в котором казаки попросили его перепрофилировать санаторий в Пятигорске в кадетский казачий корпус, передать им 100 тысяч гектаров сельскохозяйственных земель. Выдать войску квоты на ловлю морепродуктов в Каспийском море и производство алкогольной продукции, а также передать казакам в оперативное управление Кизлярский коньячный завод и Кавказские минеральные воды.
О том, с чем связаны такие требования, и в чём значение прошедшего схода, «Кавказской политике» рассказал его участник, атаман Кизлярского особого приграничного казачьего общества, главный казачий атаман Дагестана Николай Спирин.
— Николай Петрович, как вы оцениваете итоги Схода ТКВ в Лермонтове? Достиг ли он поставленных целей?
— Сход Терского войска в Лермонтове — это работа на перспективу. Мы будем ожидать результатов принятых решений. Некоторые, кто узнал об этих решениях, уже поговаривают, что надо провести такую же Общероссийскую казачью акцию. Это смелые решения.
И вот с чем они связаны. Существует очень большая нормативно-правовая база, включая и 54-й Федеральный закон РФ, и Концепцию, и последнюю Стратегию развития казачества до 2020 года. Все вроде бы есть, но все не работает. И об этом надо было просто заявить.
Обращение к президенту сделали на уровне требования. Потому что, во-первых, нужно подвести экономическую базу, а, во-вторых, нужно жить теми решениями и постановлениями, которые приняты. И о которых президент говорил, будучи еще кандидатом на пост главы РФ.
Тогда вышла его статья под названием «Россия — национальный вопрос», где сказано, что русские испокон веков составляют ядро, скрепляющий стержень всех наций. Поэтому и есть Россия.
Но на сегодняшний день, к сожалению, Кавказ остается без русских. Некоторые республики уже можно назвать мононациональными: ту же Чечню и Ингушетию. В Дагестане же много национальностей, и сам по себе Дагестан — это такое сборное понятие, которое отражает не живущие здесь народности, а то, что это — страна гор.
Нужно, чтоб казачество наконец заняло свое достойное место, потому что Россия без Казачества — не Россия. Толстой сказал, что казаки сделали историю Россию. И казачество — это неотъемлемая часть России. Но в сегодняшнем своём положении казачество — это просто энтузиазм и глубокий патриотизм до мозга костей. А оно должно ещё иметь свою экономическую базу, которая работала бы на благо России, на благо регионов, субъектов Федерации, где проживают русские казачьи войска.
Если будет сильным казачество — будут нормальными и крепкими межнациональные отношения. А если межнациональные отношения будут крепкими, то мы не дадим тем внешним силам, которые создают бардак в Югославии в Турции, на Ближнем Востоке — в Сирии, в Египте — подобраться к нам.
У нас многонациональная страна, нам нужно прежде всего межнациональное единство. Кто-то сильный должен быть во главе, потому что, когда много сильных, рано или поздно возникнет проблема. Испокон веков казачество было на Кавказе стабилизирующим фактором, стабилизирующей силой. Оно не принижало другие народы, а просто стабилизировало их. Среди казаков все народы чувствуют себя одинаково, и это правильно.
Если сегодня принятые документы заработают, то этого на данном этапе будет достаточно, чтобы успокоились тревоги русских, которые уезжают отсюда.
— А что, на ваш взгляд, нужно сделать, чтобы русские перестали уезжать?
— Когда мы сможем здесь устраивать своих детей на работу, то это будет балансиром для русских, и они перестанут уезжать.
Вот сегодня в республики часто приходят программы, позволяющие детям из республик ехать на обучение в Москву и за рубеж — в Академию при президенте, в Страсбург и так далее. Эти все программы проходят мимо нас. Нужно хотя бы квотирование, или чтобы эти программы целевым образом распределялись под казачьи общества, чтобы мы были задействованы.
Кадровая политика тоже проходит мимо нас — у нас очень много толковой молодёжи, которая не востребована ни в одной из ветвей власти. У некоторых по два высших образования. Их же нельзя здесь держать и говорить: вы посидите, и может быть, через 10 лет тут будет всё нормально. Им надо заводить семьи.
Хотелось бы, чтобы это были республики равных возможностей. Это касается не только казаков. Недавно я выступал на в Дагестане на одном съезде. Это касается и малых народов, которые сегодня ущемлены. Есть некие титульные нации. Произошло разделение: «нас побольше, мы посильнее, у нас больше тукхумов, кланов и так далее». И вот уже основные должности принадлежат определённым людям, и попасть туда уже невозможно.
Поэтому на Сходе мы говорили, что кадровая политика должна быть государственной, а не тукхумной, не клановой, не политикой для отдельных лиц с тёмным прошлым.
Кадровая политика должна быть независима от наций и вероисповеданий: если это умный человек, и он достоин занимать должность, то это может даже решать конкурсная комиссия. Вот тогда бы многие наши ребята начали занимать достойные места и оставались бы в республиках на благо экономического роста и подъема этих республик и на благо подъема экономического потенциала России.
Возможно, следует продолжать заданную нами линию. Увеличить Сход, сделать его общероссийским. Потому что есть проблемы на периферии — не только на Кавказе, но и других местах.
— Почему, на ваш взгляд, принятая нормативно-правовая база по казачеству не работает в республиках?
— Нельзя сказать, что не работали только законы о казачестве. Не работало многое, хотя законы были написаны. Взятки — это тоже фактор того, что не работает законодательная база, нет механизма её реализации. Поэтому коррупция на каждом шагу.
Сейчас начинает наводиться порядок, и не только в казачестве. Я считаю, что и страна с каждым днём, с каждым часом становится более сильной, укрепляется. Мы хотели обратить внимание президента на ту проблему, которую мы видим. Мы хотим, чтобы он увидел реальный механизм того, как можно казачество здесь на Кавказе усилить.
В Краснодарском крае губернатор сам казак, и у них по-другому идёт возрождение. Там экономическая составляющая и политическая составляющая дополняют друг друга. И поэтому казачество у них быстренько стало, так скажем, занимать своё историческое место.
Чего не происходит в республиках Северного Кавказа. И из бюджета, который приходит им от федерального центра, финансировать казачество сложно. Нужно целевым образом вернуть казакам то, что испокон веков принадлежало их предкам. Та инфраструктура, которую создавали наши предки, должна попасть в наши руки. Хотя бы частично, чтобы была какая-то стартовая база, с которой можно было бы начинать возрождение.
— Чем определяется выбор именно тех объектов, которые вы попросили? Например, Центрального военного санатория в Пятигорске
— В нем будет создан кадетский корпус. В Краснодаре, слава Богу, уже много кадетских корпусов восстановлено, много построено новых кадетских корпусов. А в Терском войске нет ни одного казачьего корпуса.
Не нами, а учеными нашими мужами доказано, что один кадетский корпус требует гораздо меньше государственного финансирования, чем затраты на лечение наркозависимых людей. Построено много других не совсем эффективных учреждений.
Это наши дети. Все мы и Владимир Владимир считаем сегодня, что подрастающему поколению нужно отдать лучшее. Ребята, чье обучение будет начинаться с молитвы, с познания Бога, с познания азов православия, вырастут настоящими патриотами России, любящими и страну, и окружающий мир. И будут способствовать межнациональному согласию и взаимопониманию.
У нас есть глубокое убеждение, что кадетские корпуса нужно не в Москве строить, а на периферии. Чтобы не туда посылать отсюда и здесь сворачиваться, а, наоборот — на периферию подтягивать людей, чтобы здесь они закреплялись, прививать им ощущение, что это тоже Россия, что это земля, которая полита кровью и потом наших предков. И таким образом развивать патриотизм.
Мы попросили один корпус санатория, который сегодня практически бездействует, у Министерства обороны. Структура Министерства обороны и структура казачества в чем-то пересекаются.
Плохо это или хорошо, но испокон веков казачьи войска были защитниками Государства Российского. Это были передовые отряды защитников, их авангард, потому что они размещались по периферии страны. Пограничники были уже нашими правопреемниками. Поэтому я не думаю, что мы запросили что-то очень большое у Министерства обороны.
— Также вы попросили 100 тысяч гектаров земли.
— 100 тысяч гектаров — это много или мало? Я думаю, мы не попросили что-то колоссальное. Сегодня частники, которые сделали капитал иногда сомнительным путем, вкладываются в недвижимость, в землю и так далее. И имеют не менее этой земли. А мы просим на войско, которое пока нуждается в государственной поддержке.
— В Дагестане вы попросили квоты на ловлю морепродуктов и производство алкоголя. Почему именно эти отрасли?
— Одиннадцать станиц у нас находятся в пределах акватории Каспийского моря, и жители этих станиц испокон веков занимались рыбной ловлей — для этого станицы тут и построили. Это история жизнеобеспечения и жизнедеятельности наших предков. Самые основные занятия казачества в низовьях Терека — это садоводство и рыбоводческая деятельность. Добыча рыбы, переработка, продажа.
И это одновременно казаки охраняли здесь границы, потому что люди знали, что они здесь надолго, и тут будут жить следующие их поколения. И варварства на море не было. Четко соблюдалось, в каких количествах рыбу вылавливать. И не надо было какую-то охрану там держать, как сегодня, когда держат 18 охранных структур на море, и всё равно продолжается такой бардак, какого никогда не было.
Когда одни и те же люди занимаются и рыбоводством — выпускают рыбу в море, — и рыбодобычей, они никогда не будут делать у себя ничего дурного. А если будут, то есть сходы, круги. На которых будет разбираться вопрос, если кто-то сделал какое-то неправомерное действие — схамил, нагрубил, выловил то, что только что выпустили.
Квоты на ловлю, которые мы попросили, будут выданы потомственным рыбакам, которые живут на каспийском побережье, и которые будут работать, в первую очередь, на благо своих семей, на благо государства, на благо войска. Потому что там всё это будет сочтено. И я считаю, что это правильно.
Если государство поможет ещё построить недалеко от этих станиц небольшие рыбоперерабатывающие цеха — это будет условием не только закрепления русских, которые в небольшом количестве ещё остались в Дагестане, но и привлечения тех, которые уехали, но желали бы вернуться сюда. Это как программа по возврату русского, казачьего, православного населения на границу, в регионы.
На Северном Кавказе много таких программ возврата. У нас в Дагестане собирали Комиссию по проблемам русского населения, Координационный совет и так далее. Но они все статисты. Они не решают глобальных вопросов — кадрового, экономического, вопроса жизнеобеспечения.
Поэтому нужно функцию субъектов Федерации переложить на самих казаков. На коллегиальный казачий орган, который на сегодня ответственен только перед самими казаками, законопослушен. Есть вертикаль: наш Верховный Главнокомандующий — это президент.
Садоводство, виноградарство и коньячный завод — это тоже наша история. Виноградники здесь у нас были одни из лучших в России. Коньяк — особый алкогольный напиток, и он делается по особой технологии. Очень зависит от того, из чего его делают. Нельзя просто взять и виноград из любой зоны привести. В той же Франции коньяки делаются в каждой провинции из определённого сорта, собранного в определённое время, когда он набрал определённую сахаристость и так далее.
Наши коньяки были очень ценными, качественными, когда они изготавливались из сортов собственного, кизлярского винограда. Зона у нас здесь такая, что лучше для виноградников нету. Солончаковая порода земли, муссоны, ветерок. Очень много солнечных дней в году. Все это способствовало выращиванию очень хороших сортовых видов винограда, из которых в дальнейшем получается очень качественный виноматериал.
Так как Кизлярский завод — известный, на него очень многие положили глаз. Процесс приватизации не закончился. Президент всё не отследит — в том числе, такие жемчужинки маленькие. Поэтому рано или поздно кто-нибудь аккуратненько сделает такую махинацию-приватизацию, рейдерский захват. И Кизлярский завод потеряется для нашей России. А таких заводов у нас в России больше нет.
Поэтому мы попросили передать его в оперативное управление. Это, прежде всего, кадровая составляющая — чтобы там не было дилетантов. С налогами всё будет по-прежнему — как платились, так и будут платиться. Только станет невозможно кому-то когда-то захватить завод. Он просто останется государственным предприятием, как был, и будет в оперативном управлении Терского войска.
Мы попытаемся восстановить виноградники, создать новые рабочие места, расширить производство, вернуть людей, которые ранее выехали отсюда. Так что это не просто слова, пущенные на ветер. Если республики будут становиться мононациональными, это в конечном итоге стратегически угрожает целостности России. Поэтому, покамест есть возможность укрепить здесь казачество, это нужно сделать.
— Как вы видите перспективы для Терского казачьего войска, если ваши просьбы будут услышаны?
Прежде всего, тогда мы не будем ходить к тому же государству с протянутой рукой. Мы будем развиваться за счет того, что у нас уже есть — и не у кого-то отобрано, а исторически наше. И это будет способствовать быстрому возрождению и становлению казачества. Тогда начнет исполняться Стратегия развития казачества до 2020 года.
Мы сможем создавать какие-то учебные заведения уже со своих средств, прибылей, вложений. И будем не к государству не обращаться, а просто решать на уровне Совета атаманов, куда потратить высвобожденные деньги.
Например, сможем создавать небольшие казачьи лицеи. Где, начиная, может быть, с детского сада или с первых классов, будут прививать любовь к Родине, патриотизм, начала православия, забивать доброту в души. 90-95% тех, кто будет выходить из таких лицеев, уже не свернут с правильного пути. Государству что нужно? Это и нужно. Такие лицеи должны быть и в Кабарде, и в Чечне, и в Дагестане.
И так как многие республики остались уже без русских, то только таким образом мы сможем добиться, чтобы здесь произошло возрождение православных общин и казачьих станиц. Потому что приказным порядком это не получится. Это должно быть осуществлено мирным, красивым и правильным с точки зрения межнациональных отношений образом. Мы не должны допустить раскачивания лодки, которую и так раскачивают внешние силы.
Чем были хороши казачьи войска? Они не нуждались в дотациях, они были самодостаточными и регулярными. Они кормили себя, приобретали себе обмундирование и все остальное. Поэтому государство на них деньги не тратило. Единственное, что государство сделало доброе для казаков — это то, что они не облагались налогами.
Ну, они максимум сделали для России — раздвинули просторы Государства Российского. Кровью и потом заработали уважение к себе.
Мы должны занять достойное место. Рано или поздно казачество возродится и без государства, но только этот процесс будет более длительным, затяжным. Поэтому мы и обратились за помощью к президенту. Чтоб он понял, что документы буксуют. Не проходят определённые бюрократические барьеры, и тут просто идут пустые разговоры. Поэтому мы и собрали Сход. Чтобы показать, что все думают одинаково.
Источник: kavpolit.com
14.06.13.