«Ободренный дипломатическими успехами в сирийском кризисе, российский президент переходит в наступление на иранском фронте, ставшем еще одной козырной картой в его новом региональном домино», — пишет Мари Жего в газете Le Monde. Глава Кремля намеревается выступить в роли обязательного посредника Запада в урегулировании проблемы иранской ядерной программы, которую американский президент Барак Обама назвал «более важной для нас, чем химическое оружие».
«Владимир Путин постарался стать первым главой государства, который встретился с новым иранским президентом Хасаном Роухани, вероятно, более расположенным к компромиссам, чем его предшественник Махмуд Ахмадинежад, в стремлении уменьшить бремя международных санкций в отношении его страны», — пишет автор статьи.
«Президенты побеседовали 13 сентября в рамках саммита ШОС, — сообщает Жего. — Взяв в свои руки решение сирийского кризиса, Москва стала авторитетнее в глазах Тегерана. Сирия была центральной темой в переговорах двух президентов. Россия и Иран хотят использовать весь свой вес на конференции Женева-2, на которой должны быть обрисованы контуры гипотетического переходного периода в Сирии».
«Конечно, встреча двух президентов 13 сентября не была безоблачной, — продолжает журналистка. — Иран потребовал от Москвы возмещения 4 млрд долларов за несостоявшуюся поставку зенитных комплексов С-300 по аннулированному в 2010 году контракту из-за принятия новых санкций ООН в отношении Тегерана. Путин постарался загладить неловкость и якобы предложил зенитные ракетные комплексы «Антей-2500″ на том условии, что Тегеран отзовет иск из арбитражного суда Женевы. Кроме того, была достигнута договоренность по строительству второго реактора Бушерской АЭС. По мнению экспертов, речь идет в первую очередь о политическом шаге, потому что этот проект нерентабелен для российской атомной отрасли».
Российская поддержка усиливает вес Ирана в тот момент, когда должны возобновиться переговоры по ядерному вопросу с группой «5+1» (Россия, США, Китай, Великобритания, Франция и Германия), отмечает корреспондент.
«В Москве уверены, что партнерство с Ираном имеет стратегическое значение. В условиях подъема суннитского радикализма у своих границ Москва рассматривает Иран как буферное государство. Перспектива ухода американцев из Афганистана в 2014 году стала еще одной головной болью для русских, стремящихся заручиться поддержкой Тегерана на случай возникновения проблем в своей сфере влияния в Центральной Азии. Россия, потерявшая основных суннитских арабских союзников (Ирак Саддама Хусейна и Ливию Муаммара Каддафи) и никогда не имевшая хороших отношений с монархиями Персидского залива, весьма заинтересована в том, чтобы до конца разыграть шиитскую карту», — заключает автор статьи.